Мера святости
Шрифт:
– Зря вы, леди, все же сказали, чтобы мы не преследовали его. Творец наш не зря благословил служителей своих, уж всяко добрались бы до твари...
Я вздохнула только, понимая, что мое цивилизованное создание в меру положительной девицы двадцать первого века не желает принимать любой вариант с наличием трупов. Даже если это будет труп противника. Ну не могу даже думать о таком и все тут.
– Творец ему судья, брат мой, - равнодушно покачала головой я.
– Пусть у этого нелюдя тоже будет возможность стать на путь истинный.
На лицах мужчин читался скептицизм по поводу того, что эльф способен пойти по пути исправления, но
За ночь до меня успело добраться энное количество комаров, которым на мой социальный статус было глубоко наплевать... Пожрали они, похоже, душевно, так как я начала остервенело, едва ли не до крови руки, шею и щеку, пока Томас не смазал места укусов какой-то отвратной вонючей дрянью, впрочем, после нее зуд и впрямь прошел.
День выдался до омерзения жарким, солнце стояло высоко и так палило, что хоть под землю закапывайся, так что, не дождавшись, пока спутники доготовят завтрак, я сбежала в лес. Правда, сперва пришлось клятвенно заверить, что я дальше, чем на пару десятков шагов не отойду от края леса. Немного волновало возможное присутствие кровожадного эльфа, но... было слишком жарко. Да и не думаю, что в зарослях я буду более легкой мишенью, чем на открытом пространстве.
Под деревьями действительно оказалось не так душно, да к тому же еще и обнаружились заросли костяники, ну, по крайней мере, выглядели эти ягоды точь-в-точь как наша обычная сибирская костяника, крохотные алые капельки на хрупких стебельках у самой земли. Поразмышляв пару минут, я решила рискнуть и попробовать. И только я наклонилась, как услышала:
– Здравствуй, девушка.
Голос был мужским... И пусть достаточно приятным, мягким, но при этом каким-то звенящим. Вот только откуда тут, рядом со мной, посреди леса вдруг оказался незнакомец? Трак-то с другой стороны, и подойти он должен был бы со спины, а не стоять передо мной.
Я резко выпрямилась и увидела перед собой мужчину, довольно молодого, на вид лет двадцать пять или около того и чувствовала, что меня терзают нехорошие подозрения. Выглядел этот тип... странно. Незнакомец был красив, черты лица были настолько правильны и выверены, что вызывали оторопь: серые глаза, слишком большие для мужчины, тонкий прямой нос, губы изогнутые в легкой улыбке, подбородок выступающий ровно настолько, чтобы не создавать впечатление слабохарактерности и одновременно не уродовать тяжелой челюстью; светло-русые, чуть вьющиеся волосы опускались на плечи аккуратными прядями, будто всю эту гриву только что уложили в салоне, фигура же сохранила мальчишескую тонкость, но без угловатости жеребенка. Наверное, такими Профессор представлял своих эльфов. Да и одежда выглядела странно: облегающая, простого кроя, серо-голубая из какой-то мягкой ткани, какой я никогда прежде не видела... К этому следовало добавить идеально гладкий подбородок и матово-светлую кожу. До этого я видела, чтобы брились только служители церкви (еще говорили, что избавляются от растительности на лице знатные люди, но с ними я не сталкивалась), остальные поголовно щеголяли бородой, а уж физиономии мужчин обычно были обветренные и загорелые.
Словом, это дивное видение не могло возникнуть посреди замшелого Средневековья с его антисанитарией и прочими прелестями жизни. Вот не могло и все тут.
– И ты не болей, добрый человек, - настороженно отозвалась я, сделав шаг назад, к тракту, к брату Марку и Томасу.
Мужчина лучезарно улыбнулся.
– Что ты делаешь совсем одна тут, среди глуши, красавица?
– снова обратились ко мне.
Если до этого тип казался мне подозрительным, то теперь уж перешел в разряд "очень подозрительный". За все время пребывания в этом мире на мои высушенные физическими нагрузками и монастырским рационом мощи не покусилась ни единая особь мужского пола, и это в условиях, когда женщин вокруг больше не было, а уж о том, чтобы сказать что-то положительно о моем внешнем виде вообще речи не было. И тут вдруг "красавица". Ну-ну. Нашел дуру.
– А я не одна, добрый человек, - поспешила тут же сказать я.
– Мои друзья во-он там, у тракта.
И по первому же зову явятся сюда, чтобы надавать тебе по шее, если только посмеешь что-то мне сделать.
Нет, все-таки идея зайти в лес была определенно глупой. Ходят тут всякие, кто из лука стреляет, кто лапшу на уши вешает.
– Это хорошо, - ничуть не смутился тем, что у меня имеются защитники незнакомец.
– Не дело беззащитной девушке в одиночестве по дорогам разъезжать.
Никогда бы не догадалась, честное слово.
Мужчина сделал шаг вперед, впрочем, не выказывая какой-либо враждебности.
А я снова отступила назад.
– Как тебя зовут, милая?
Я насторожилась еще больше. Меня еще брат Марк просвещал на тему, что не принято тут самому называть свое имя, вроде как, так можно и власть над собою, если узнает кодун или какая нечистая сила. Я предпочитала делать, как говорят. Может быть, все это только предрассудки, но после того, как попадаешь в другой мир, начинаешь тут же верить практически во все.
– А тебе как зовут?
– ответила вопросом на вопрос я.
Во взгляде незнакомца, до этого теплом и спокойном, на секунду мелькнуло раздражение.
– Ну я же первый у тебя спросил.
Нечисто тут. Вот точно нечисто.
– И что с того?
– хмыкнула я.
– Ты имени не говоришь - я тоже не буду. А то мало ли...
– Неужели ты думаешь, будто я задумал дурное?
– недоуменно сказал мужчина с видом невинного младенца.
Вот точно подозрительный тип, ей-богу.
– Да.
– Зря. Ну, раз уж не говоришь мне имени, то я сам выберу, как звать тебя.
Я уже приготовилась к игре "дай мне пять минут, я узнаю, как тебя зовут" с вариантами вроде Анна, Эмма, Бриджит и прочими часто встречающимися вариантами, но услышала:
– Золотая.
– Что?
– не поняла я.
Мужчина рассмеялся.
– Я буду звать тебя "золотая". У тебя золотые волосы, золотые глаза, да и сердце наверняка тоже золотое.
– А зачем тебе меня как-то звать? Вряд ли мы когда-нибудь увидимся, - отозвалась я, совершенно ничего не понимая.
Он с улыбкой пожал плечами.
– Как знать, золотая, как знать.
– Ири!
– окликнул меня брат Марк.
– Где ты там задержалась.
Я резко обернулась к монаху.
– Да я тут...
И переведя взгляд назад, туда, где только что был давешний странный человек, не пожелавший говорить мне своего имени, увидела, что там уже никого нет. И трава непримята.
Я что сошла с ума?
– Да так, брат, ягодой соблазнилась - не стал ничего говорить старику я.