Мерцающие врата
Шрифт:
Итан заставил меня подождать снаружи, пока он бронировал номер. Он решил, что мне не стоит встречаться лицом к лицу с хозяйкой гостиницы, и я согласилась, что он прав. Я не доросла еще для того, чтобы снимать номер в одиночестве, и к тому же была американкой. Это заставило бы ее заподозрить что-нибудь.
Время шло к полуночи, и улицы Авалона были тихи. Пешеходов не было, изредка проезжала машина. Да, ночью в Авалоне, похоже, не «зажигали».
Пока я ждала возвращения Итана с разрешением войти в гостиницу, я перешла через улицу и снова
Голова снова закружилась, и я отвернулась поскорее, пока меня не затошнило. Итан как раз вышел из отеля. На лице его была тревога: он не нашел меня на том же месте, где оставил. Когда он увидел меня, он облегченно вздохнул.
Он стремительно перешел улицу и подошел ко мне, но не слишком близко. Он прекрасно осознавал, что лишился моего доверия, и хотя он этого и заслуживал, я не могла не признаться, что мне недостает его легкого юмора и флирта. Думаю, его улыбки и шутки помогли мне пережить самые тяжелые моменты страха, и мне было жаль, что былого не вернуть.
Итан облокотился о перила, глядя в сторону Волшебного мира. Я стояла к перилам спиной, глядя на гостиницу.
— Мне пришлось разбудить владельца, чтобы получить номер, — сказал Итан. — Нам надо подождать теперь минут пятнадцать, чтобы он улегся обратно, тогда сможем войти незамеченными.
Я хмыкнула.
— А что заставляет тебя думать, что мы войдем вместе?
— То, что я не оставлю тебя одну в номере, пока не проверю, все ли там в порядке и не удостоверюсь, что ты в безопасности. Кроме того, у меня ключ.
Я изогнула одну бровь, глядя на него.
— Думаешь, там под одной из кроватей прячется тетя Грейс?
Было темно, так что наверняка не скажу, но мне показалось, он покраснел!
— Считай, что я параноик, — сказал он.
Но мне все же было интересно, неужели он все еще на что-то надеется, когда окажется со мной в уютной спаленке?
Я протянула руку.
— Отдай мне ключ.
Он что-то положил мне на ладонь, но это был не ключ. Это был мобильный телефон.
— Я вбил в него мой домашний телефон. И телефоны Кимбер — и мобильный, и домашний. Если у тебя возникнут проблемы или что-то покажется тревожным, позвони одному из нас. Лучше мне, потому что я умею становиться невидимым и не приведу за собой «хвост». Но я пойму, если твой выбор падет не на меня после того, как…
Он пожал плечами.
— Спасибо, — сказала я и засунула телефон в карман джинсов. — А теперь дай мне ключ.
Видно было, как не хочется ему это делать, но он протянул мне ключ.
— Номер 201, прямо наверху лестницы. Пожалуйста, не покидай комнату, пока не свяжешься с Кимбер или со мной. Если твой отец будет все еще в тюрьме, мы найдем для тебя более
О господи. Еще и об этом я должна волноваться! Но я так устала, что не могла больше думать ни о чем. У меня просто не осталось на это сил.
Я слегка кивнула Итану в знак прощания, перешла улицу и вошла в гостиницу, не оглянувшись.
Той ночью я спала как убитая. Что было очень хорошо, потому что если бы мне не удалось это, я переживала бы по поводу, совершенно не стоящему переживаний.
Да, у меня был повод расстраиваться — и из-за того положения, в которое я попала, и из-за страхов относительно будущего, и из-за того, что доверять мне было некому. Но когда я проснулась следующим утром, о чем я в первую очередь вспомнила? О поцелуе Итана! Ну, где тут здравый смысл? Видимо, он у меня вообще отсутствует.
Я старалась не думать об этом, пока с трудом плелась в ванну, как человек, еще не выпивший кофе. Потом я старалась не думать об этом, принимая душ и чистя зубы. Еще раз я попыталась не думать об этом, пока одевалась — в вещи Кимбер, разумеется; мои мне никто пока не доставил.
Затем мне стало ясно, что чем больше я стараюсь не думать об этом — не спрашивать себя, что из того, что я чувствовала тогда, было моим собственным, а что исходило из заклинания, и не перегнула ли я палку — тем больше я думаю обо всем этом. Пока я не сосредоточусь на чем-нибудь другом, все бесполезно. И я решила отвлечься.
Я вытащила из кармана мобильный, который дал мне Итан, и долго на него смотрела, все не решаясь набрать номер матери. Наконец я все-таки позвонила. Я понимала, что в Штатах сейчас глубокая ночь, но подумала, что матери это не важно. Еще я подумала, что вряд ли она сможет мне хоть чем-то помочь — что толку ждать помощи от человека, чьи мозги давно пропитаны алкоголем? Просто мне захотелось услышать знакомый голос, пусть бы она и орала на меня весь разговор, ведь именно криков и упреков я ожидала.
Глупо быть такой оптимисткой. Мне просто никто не ответил. Наверное, ее весьма огорчил мой отъезд, а я прекрасно знала, как мама снимает стресс. Интересно, сколько на этот раз продлится ее запой?
Я повесила трубку и даже не стала оставлять сообщение. Зачем?
Я посмотрела на часы. Начало десятого. Я понятия не имела, когда поступят новости об отце — отпустят его сегодня или нет, и когда позвонят Итан и Кимбер.
Кимбер говорила, что отец должен предстать перед Советом сегодня, но вряд ли в такую рань, так что надеяться поехать домой пока не приходилось. Даже если он предстал перед Советом самым первым.