Мерседес из Кастилии
Шрифт:
— Из всех драгоценностей в мире я не согласился бы расстаться только с одной; все же остальные для меня не имеют цены. Но расставаться с вашими драгоценностями, кузина, нет надобности: у меня есть друзья, которые могут и готовы снабдить меня деньгами. Все расходы ложатся только на меня, кузина, так как отныне все ваши нужды и потребности буду удовлетворять я.
— Пусть так, но не следует забывать, что мы не только жених и невеста и будущие муж и жена, а еще: вы — король Сицилии, а я — наследница кастильского престола! Обыкновенно муж во всем желает подчинить себе жену, и потому значительное большинство грандов Кастилии было против нашего союза; они боялись, чтобы наша страна не подпала под власть Арагонии. Я хочу сохранить для Кастилии все ее права и независимость в полной неприкосновенности; оба мы должны хранить нерушимо обособленность наших государств.
— Даю вам торжественное обещание уважать права правительницы Кастилии и считаю эту страну неприкосновенной для меня!
Король Сицилии возвратился в Дуэньяс под таким же строжайшим инкогнито, как и приехал, а девятнадцатого октября 1469 года, то-есть ровно три дня спустя, состоялось венчание его с принцессой Изабеллой в присутствии двух тысяч человек кастильской знати.
Пять лет спустя после брака Изабеллы и Фердинанда король Генрих Кастильский умер, и Изабелла наследовала после него престол. Около этого же времени умер и король Арагонский, от которого престол перешел к Фердинанду. Весь Пиринейский полуостров, разделенный до того времени на множество мелких государств, оказался разделенным всего только на четыре отдельные государства: владения Фердинанда и Изабеллы, обнимавшие Кастилию, Арагон, Леон, Валенсию и еще несколько других богатейших провинций Испании; крошечное королевство Наварру, в Пиринеях; Португалию и, наконец, Гренаду, в которой еще господствовали мавры.
Ни Фердинанд, ни Изабелла не забыли своего заветного желания уничтожить владычество мавров в Испании, но различные обстоятельства долго мешали осуществлению этой задачи. Когда же, наконец, наступил момент действовать, то успехи были так изумительны и быстры, что мавры оказались вытесненными отовсюду, и в их руках осталась только столица, которая также вскоре сдалась.
Но прежде того произошло совершенно непредвиденное событие. Случилось это летом, в то время, когда в лагере осаждавших находилась сама Изабелла со своими детьми. От неизвестных причин загорелась королевская ставка и сгорела до тла; огонь перекинулся также на ставки и палатки многих грандов, и в огне погибло много серебра и драгоценностей. Чтобы избежать повторения подобного несчастья, Фердинанд и Изабелла решили вместо осадного лагеря построить настоящий город с каменными зданиями, казармами, площадями. В течение трех месяцев город был построен и назван Санта-Фе. Сооружение этого города смутило мавров. Боабдил [19] решил покориться и вскоре после того, как испанцы водворились во вновь построенном городе, сдал им Альгамбру.
19
Боабдил — мавританский халиф. (Прим. ред.)
Глава IV
Пышными торжествами начался в городе Санта-Фе день второго января 1492 года. После длившихся несколько недель секретных переговоров об окончательной сдаче Гренады, — накануне это счастливое событие было объявлено, наконец, войску и народу, — второго января было назначено вступление победителей в город.
Первым вошел в город великий кардинал во главе большого отряда войск. После встречи покинувшего город Боабдила с Фердинандом, последний король Гренады направился к горному проходу, откуда он в последний раз окинул взглядом дворцы своих предков, которому было дано поэтому название «последнего вздоха мавра».
Хотя Изабелла включила взятие Гренады в условия своего брачного договора с Фердинандом, и самая эта победа являлась, так сказать, делом ее воли, тем не менее она пожелала во время вступления в город остаться позади своего мужа, несмотря даже на то, что Гренада была присоединена к Кастилии, а не к Арагонии, с которой она почти не имела смежных земель.
В толпе окружавших королеву людей, кроме свиты и придворных, было много монахов, в числе которых особенно выдавался один, которого все называли патер Педро. Возле патера находился неотлучно молодой человек, скромно одетый, но удостоившийся особенной милости королевы. Хотя на нем не было ни лат, ни шлема, многие упорно утверждали, что это кто-нибудь из знатнейших людей Кастилии.
— Какой славный день! — воскликнул патер Педро. — Твои предки, сын мой, дон Луи, с радостью воскресли бы, чтобы взглянуть на поражение мавров.
— Неужели они радовались бы неудаче мавров, принужденных покинуть волшебную Альгамбру [20] ?
Патер поморщился, и лицо его стало мрачно; но вскоре он снова заговорил со своим спутником:
— Видишь ты там этого человека с серьезным и гордым лицом, с манерой властелина, в скромной одежде?
— Вижу, он похож на моряка, на человека, много видевшего и много испытавшего в своей жизни.
20
Альгамбра — замок мавританских халифов, состоящий из рядов зал, украшенных геометрической лепкой с цветными узорами. Дворики окружены аркадами на легких колоннах. Львиный фонтан. (Прим. ред.)
— Ты не ошибся! Это Христофор Колумб, прибывший недавно из Генуи.
— Я помню адмирала, носившего это имя.
— Он не адмирал, но желал бы быть адмиралом и мечтает о короне! Ты прибыл недавно из чужих стран и потому не слышал о нем; легкомысленные придворные смеются над ним, но для серьезных людей он — странная загадка.
— Все, что вы говорите о нем, патер Педро, возбуждает мое любопытство… Давно он здесь?
— Уже семь лет! Он упрямо просит, чтобы ему дали возможность сделать открытие. Он уверяет, что, идя на запад по океану, он придет в Индию к большому острову Сипанго и королевству Катай, о которых сохранились легенды некоего Марко-Поло.
— Как! Индия на восток от нас, а он хочет притти к ней, идя на запад! Ведь это было бы возможно только при условии, что земля кругла, как шар! А между тем она — плоскость.
— С этим он не согласен! Он утверждает, что на море, когда видишь вдали корабль, то раньше всего видны бывают только верхние паруса, потом нижние, наконец самое судно. Ты этого не замечал во время твоих плаваний, дон Луи?
— Да, это так! Но Англия, Франция, Германия и все северные страны так же плоски, как и наша Кастилия!
— Пусть так, но почему же ты на английских судах видел в море раньше всего верхние паруса? Разве англичане ставят вверху самые большие паруса?
— Конечно, нет! Это было бы безумием: верхние паруса всегда самые малые!
— Так почему же ты издали раньше видишь самые малые и потом лишь большие?
— Это вопрос, но не доказательство! — возразил юноша.
— Но в нем заключается почти доказательство.
— Неужели, патер Педро, и вы утверждаете, что земля кругла?
— Я не смею еще утверждать, дон Луи, но признаюсь, это обстоятельство с парусами сильно смущает меня!
— Это смелая мысль! И что же, этот Колумб намерен в самом деле переплыть весь Атлантический океан в поисках какой-то неизвестной страны?
— Да, таково его намерение, и все эти семь лет он настоятельно упрашивает наш двор предоставить ему необходимые средства! Я слышал, что до этого он почти столько же времени безрезультатно молил об этом в других странах!
— Хм! — задумчиво промолвил дон Луи. — Но если земля кругла, то почему же моря и реки не стекают вниз, и если Индия, по его мнению, лежит под нами, то каким образом ходят там люди? Неужели же головою вниз, как иногда мухи, или у них на ногах когти, как у кошек?