Мертв только дважды
Шрифт:
Для начала Вагнёр зашел на сайт аукциона и проверил, кто купил табличку с номером «232». Она была оплачена с карточки некоего господина Рауля Карлоса. Проверив пассажиров, прибывших сегодня в Вену, что было так же просто, как просмотреть прогноз погоды, Вагнёр узнал, что Карлос прибыл из Будапешта. Еще один заход в базу юридических лиц Евросоюза показал, что сеньор Карлос занимается консультациями по антиквариату, владеет крохотной фирмой в Будапеште. В списке его платежей по контрактам Вагнёр обнаружил знакомого клиента. Этого было достаточно. Решение пришло быстро. Простое и красивое.
Он проверил, как поживает
Он отправил иранскому клиенту срочное сообщение.
4
7 мая, суббота
Вена, Площадь Европы, 1
Вокзал Westbahnhof
13.50 (GMT+1)
Под яростный визг покрышек у вокзала Вестбанхоф, или Западного вокзала, затормозил черный Opel. Из него выскочили двое мужчин и бросились сквозь толпу пассажиров. Бегущих провожали взгляды не без злорадства: аккуратным пассажирам весело смотреть на опоздавших.
Они выскочили на перрон, когда хвост скорого поезда 13.42 в Будапешт набирал ход. Ахан выругался и топнул ногой. Мас вынул мобильный, набрал номер и коротко сказал на фарси:
– Мы опоздали.
В динамике шипели короткие звуки.
– Понял, сделаем, что сможем, – сказал Мас и выключил телефон.
– Что сказал господин Шер?
– Догонять поезд.
– Это невозможно.
– Надо успеть.
К выходу из вокзала они бросились, расталкивая всех на своем пути. Вслед им летели недовольные и обиженные выкрики. Кто-то требовал вызвать полицию. На угрозы Мас и Ахан не обращали внимания. Запрыгнули в машину, Opel рванулся с места.
…Поезд Railjet вылетел за границы Вены. До Будапешта его путь составит два часа сорок минут. Не самый скоростной поезд, зато ходит каждые два часа, как электричка. Красно-черные и бело-синие вагоны предпочитали туристы, посещающие обе столицы Австро-Венгерской империи, которые не хотели мучиться в автобусе четыре часа. Заодно и немного сэкономить. Билет во втором классе стоил 39 евро.
В последнем вагоне второго класса, в котором немного потряхивало, ехал пассажир, похожий на обычного туриста. Он купил место у самого выхода. Его большой альпинистский рюкзак, не поместившийся на верхнюю полку, стоял за креслом. Опустив спинку кресла, пассажир дремал больше двух часов. Проснувшись, взглянул на старые часы с поцарапанным циферблатом, встал, подхватил рюкзак за верхнюю лямку, шагнул в тамбур. Как будто хотел выйти самым первым. Пассажиры вагона поглядывали на чудака, но скоро перестали замечать его неподвижную фигуру за стеклами дверей в тамбур. Ничего интересного в нем не было.
Въехав в дальние пригороды Будапешта, поезд сбросил скорость. Франсуа Шандор нацепил рюкзак и тщательно закрепил на груди ремешки. Подвигал плечами, проверяя, хорошо ли прилегает спинка рюкзака. Нелегкий багаж сидел надежно.
В окне показались городские кварталы. Поезд проезжал X округ Будапешта.
Состав вздрогнул и замер. Толчок оказался несильным. Пассажиры не пострадали. Только в вагоне премиум-класса проводница вылила на дремлющего господина апельсиновый сок.
Шандор нажал кнопку экстренного выхода. Под тревожное пиканье дверь отъехала в сторону. Он спрыгнул на дорожную насыпь и пошел по рельсам в сторону от стоящего состава. Кто-то из пассажиров выглянул в окно, заметил одинокую фигуру с рюкзаком. Вскоре он затерялся в постройках улицы Horog.
…На вокзал Keleti P'alyaudvar, или Восточный вокзал, или просто – Келети, Бахрам и Теркет прибыли с большим запасом. Позицию наблюдения заняли в начале перрона. Их подняли по тревоге. На почту пришла фотография француза, который должен приехать один. Сложенный листок с распечаткой оба держали в руке, чтобы проверять приехавших мужчин. Эти европейцы вообще на одно лицо. Что создавало проблему. Приказ был простой: вести объект, не привлекая внимания. Если Мас с Аханом опоздают, без них ничего не предпринимать. Зафиксировать, где объект остановится, держать под полным контролем, особенно если он зайдет в камеру хранения или оставит вещи где-нибудь. К объекту не приближаться, не пытаться задержать, он может оказать сопротивление. Если объект отдаст кому-то вещи, один продолжает вести его, другой отправляется за вещами. Упустить француза нельзя. Цена ошибки – отправка на фронт в Сирию.
Поезд опоздал на пять минут. Двери вагонов открылись, пассажиры выходили, обозревая и фотографируя красоты старинного вокзала. Бахрам и Теркет внимательно изучали проходящих мужчин, даже если те шли с женой, детьми, подружками и чемоданами. Большой поток стал редеть, пока не прекратился. На перроне остались самые неторопливые и ленивые пассажиры. Вскоре исчезли и они.
У вагонов стояли проводники, зашли уборщики с тележками, которые будут наводить порядок перед обратным рейсом. Бахрам и Теркет молча переглянулись. Бахрам проверил сообщение: все верно, поезд тот. Но пассажира нет.
Теркет кивнул. Они пошли мимо состава, заглядывая внутрь. Ничего другого не оставалось. Шанс, что француз оказался таким хитрым, что затаился, был ничтожным.
Дойдя до последнего вагона, остановились. Что делать дальше, ни Бахрам, ни Теркет не знали. Они были оперативниками, которые привыкли выполнять приказы. Отдать им новый приказ было некому.
– Может, спросить? – предложил Бахрам, указывая на проводников.
Теркет не знал: можно показывать чужим распечатку или нет. В любом случае хорошей идеей это не выглядело.
– Займись, – тем не менее сказал он.
Бахрам неплохо говорил по-английски. Он подошел к проводнице, улыбнулся как мог радушно и спросил, не видела ли она его приятеля-француза, который должен был приехать этим рейсом. И показал распечатку. Взглянув, девушка нахмурила подведенные бровки.
– Ваш друг вел себя возмутительно: дернул стоп-кран и спрыгнул с поезда, – строго сказала она. – Это категорически запрещено. Никакой экстренной ситуации не было. Мы сообщим в полицию.
Бахрам поблагодарил.