«Мертвая голова»
Шрифт:
— Все в порядке, — обратился к ним один из эсэсовцев. — Нас не стоит бояться.
— Спроси его, нет ли здесь, в деревне, русских солдат, — потребовал фон Доденбург.
Но спрашивать этих жалких крестьян было бесполезно. Они все равно ничего не могли сказать. Фон Доденбург швырнул им батончик шоколада и вышел из избы.
Следующая изба, в которую они зашли, практически ничем не отличалась от предыдущей. На куче тряпья сидела древняя бабушка с совершенно беззубым ртом. Рядом с ней в грязи возились дети со вздувшимися от недоедания животами. Фон Доденбург швырнул им еще один батончик шоколада и вышел. Но по какой-то непонятной причине дети даже не кинулись поднимать с пола сладость.
Сморщив
— Какая здесь все-таки вонь! Она проникает везде.
Молодой офицер, который прибыл в Россию лишь две недели тому назад после окончания Офицерской школы СС в Бад-Тельце, пожал плечами:
— Это же сплошь недочеловеки. Они ничем не лучше свиней. Что еще можно от них ожидать…
Неожиданно раздался сухой треск, точно сломалась какая-то ветка. Лейтенант начал медленно оседать вниз.
— В чем дело? — воскликнул фон Доденбург.
Раздалась яростная автоматная очередь. Еще один эсэсовец свалился в пыль. Из-за угла показалась группа русских солдат. Они бешено стреляли по эсэсовцам.
Фон Доденбург, не раздумывая, упал на землю рядом с мертвым унтерштурмфюрером и выпустил в сторону русских длинную очередь.
— Всем лечь на землю! — заорал он. — Немедленно ложитесь на землю!
В бешенстве от того, что русским удалось так ловко заманить его в ловушку, фон Доденбург яростно поливал противника огнем из автомата.
— Держаться! Держаться до подхода своих! — орал он. — Метайте в них гранаты!
В русских полетели гранаты. В воздухе засвистели осколки. Враги стали падать замертво. Кого-то взрывом отбросило в сторону. В этот момент в конце улицы показались немецкие танки. Они мчались прямо к фон Доденбургу и попавшим в засаду эсэсовцам, давя все на своем пути. В самом первом танке сидел унтершарфюрер Шульце. Он остановился возле Куно и, распахнув люк, осуждающе покачал головой:
— Как же вы неосторожны, господин гауптштурмфюрер!
Броня танка Шульце была залита кровью раздавленных овец. Перехватив взгляд фон Доденбурга, он объяснил:
— Когда началась стрельба, этот мерзавец, который делал вид, что пасет овец, попытался направить их прямо на танки. Дело в том, что к овцам снизу были привязаны противотанковые гранаты. Слава богу, что я вовремя разгадал его трюк. Вместо того, чтобы подставлять танки под удар, я помчался прямо вперед, сметая все на своем пути. И вот я здесь.
— Благодарю тебя, Шульце, — устало промолвил фон Доденбург. — Ты действительно быстро соображаешь.
По грязному лицу Шульце расплылась довольная улыбка.
Через час «Вотан» выступил в направлении на Парпач. Впереди двигалась вторая рота под командованием Шварца. За спинами у эсэсовцев осталась разгромленная деревня, в которой им попытались устроить засаду. Впереди их ждала полная опасностей неизвестность.
Глава третья
Вспоминая в последующие годы то, что случилось в этой крымской деревне, фон Доденбург понимал, что это явилось для него своего рода поворотным пунктом в той войне. До этого все войны, в которых он участвовал, ничем не отличались от тех, о которых ему рассказывали на лекциях преподаватели в Офицерской школе СС в Бад-Тельце. Когда он в 1939 году воевал в Польше, то польские генералы, чтобы сдаться, выезжали к ним верхом на роскошных конях, при этом их сопровождали трубач и знаменосец — совсем как в 19-м столетии. В 1940 году в Бельгии картина была примерно такая же: комендант форта Эбен-Эмаэль пришел на торжественную церемонию капитуляции, опоясанный саблей. Когда они воевали во Франции, то сражавшиеся там англичане пунктуально завершали боевые
Но в России все было совершенно по-иному. Здесь война шла совсем по другим правилам. Не по тем, которые были описаны в учебниках, а по звериным, диким законам.
Парпач дважды переходил из рук в руки. После того, как в ожесточенной контратаке эсэсовцы сумели наконец окончательно отбить его, они нашли во дворе местного НКВД две сотни немецких пленных. Все они были казнены выстрелами в затылок. В Керчи эсэсовцы наткнулись на еще более ужасную картину. В море плавали два трупа. Это были офицеры дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер», которым связали руки и засунули в рот отрезанные гениталии.
Но почти с такой же жестокостью, с которой русские относились к немцам, они относились и к своему собственному гражданскому населению. По мере того, как армия, возглавляемая Эрихом фон Манштейном продвигалась к Севастополю, русское командование, осуществляя тактику «выжженной земли», безжалостно наносило удары из реактивных минометов «Катюша» (немцы называли их «сталинские органы») по собственным деревням и селам, которые приходилось оставлять врагу. В дополнение к обстрелам «Катюшами» русские посылали эскадрильи штурмовиков, чтобы они сровняли эти поселения с землей. Проезжая через такие села, танкисты «Вотана» везде натыкались на истерзанные трупы русских крестьян, валявшиеся среди руин и обломков зданий.
— Если вы желаете знать мое мнение, — бросил Шульце, — то весь Крым выглядит как одно большое кладбище!
Фон Доденбургу показалось, что Шульце не так уж и далек от истины…
Однако не только сами русские перестали соблюдать правила ведения войны. 16 ноября 1941 года части «Вотана» достигли окраин Севастополя. Лил сильный дождь. Дорога превратилась в жидкое месиво из глины, в которой по ступицу увязали телеги. Все вокруг было устлано брошенным русскими при отступлении оружием и оборудованием. И трупами — бесчисленными трупами, над которыми лениво кружились вороны.
Когда дождь прекратился, раненые, валявшиеся по обеим сторонам дороги, стали жалобно стонать: «Воды… дайте, пожалуйста, воды!». Они протягивали руки к проезжавшим мимо эсэсовцам, но те только отворачивались. Над ранеными летали огромные черные мухи. Те, кто мог кое-как передвигаться при помощи самодельных костылей, поднялись с земли и медленно заковыляли вперед в поисках воды. Те же, кто уже не мог самостоятельно передвигаться, так и остались лежать на земле, стоически дожидаясь смерти.
После полудня, когда бойцы «Вотана» остановились на временный постой, фон Доденбург в сопровождении Шульце вышел осмотреть дымящиеся руины, которые остались от этого района Севастополя. Внимание Куно привлекли короткие автоматные очереди, раздававшиеся неподалеку. Эсэсовцы обогнули небольшой пригорок и увидели устрашающее зрелище. Сразу за пригорком бульдозеры вырыли огромную яму. Она была полна ранеными и умирающими русскими солдатами. На краю ямы сидел толстый офицер из дивизии «Мертвая голова» [21] , зажав в зубах сигару, и стрелял из автомата в тех русских, которые начинали шевелиться или стонать. Заметив, что к нему приближаются два собрата по оружию, он лениво махнул им рукой:
21
Здесь и далее: в действительности в 1941 г. 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» («Мертвая голова») воевала в составе северной группы германских войск — в Прибалтике, а затем в районе оз. Ильмень и под Демянском. — Прим. ред.