Мёртвая голубая птица
Шрифт:
Не возражая. Он только спросил, не хочет ли Джой поужинать, Ник ушёл. Она выпила воды. Посидела, привыкая к темноте низкого посещения. В почти абсолютной тишине слышно было всё. Вот Ник, тяжело вздохнул - наверное, разболелась натруженная за день больная нога, приготовил себе постель. Немного повозившись, так слышалось Джой, он заснул. Ей кажется, Она слышит его дыхание. Но громче всего стучит, перекрывает все ночные звуки, Её сердце. Пора. Через низкие окошки бледный свет неполной луны освещает неровные бугристые стены, грязный, заваленный всякой всячиной пол, колченогий стол, несколько табуретов. Если Она права, старина Хом - последний Хозяин. Тот, которого Она разыскивала. Его интеллект был подавлен Кью29Г1 точно так же, как она поступила с подлинной Джой. Но Кристалла у Хома нет. Что-то разделило их. Сам старик не может вернуть себе свой прежний интеллект. А Кристалл без Хозяина не может попасть в Зонд возвращения. Её задача - найти Кристалл. Тщательно, пядь за пядью, Она осмотрела, проверила стены, пол, даже потолок мазанки. Нашла, заваленный ненужными полуистлевшими вещами небольшой тайник. Кристалла нигде не было. Но, чем больше времени была Она в жилище старика Хома, тем более крепла Её уверенность, что Кристалл здесь, где-то близко. Может быть, не в данный момент, но Кристалл был здесь. И был довольно продолжительное время. Она чувствовала
Джой выглядела подавленной, усталой. И, хоть она старалась ничем не выдавать своё плохое настроение, Ник знал её уже слишком хорошо. Сам Ник отвратительно провёл ночь. Долго ворочался, никак не мог уснуть. Всё казалось, что кто-то осторожно ходит внутри развалюхи Хома. Наконец, ему удалось заставить себя заснуть. И тут Нику приснилась Голубая мёртвая птица - старик Хом! Он смотрел на него, затянутыми белой плёнкой, незрячими глазами. Ник хотел проснуться, вырваться из этого кошмара. Но Птица-старик цепко держал его костистыми лапами... Стоило забираться в такую глушь. Да ещё Джой притащил с собой. Проснувшись, наконец, в холодном поту и поняв, где он, пенял себе Ник. Настроение Джой подтвердило его самые худшие опасения - она хочет побыстрее уехать от сюда.
– Знаете,
После того, как тысячу раз попросил прощения, предложил Ник,
– здесь недалеко Сердоликовая бухта. Говорят - очень красиво. Раз уж мы здесь, может быть, сходим?
– Давайте,
Согласилась Она. Если разобраться, то это Она "заставила" Ника притащиться, да ещё с больной ногой, сюда. Он, бедняга, не догадывается. Изо всех сил пытается загладить свой, как он его понимает, промах.
– И ещё Вы говорили об Океане.
– Океан! Вы, разве, не чувствуете?
Она заставила себя отвлечься от горечи разочарования. Запах! Как-то необычно пах воздух. И не только аромат - воздух странный на вкус, он, вроде, тяжелее... плотнее... Ветерок, налетевший из-за гряды валунов, нёс с собой солоноватую свежесть, по-особому ласково касался кожи.
– Это прекрасно - этот Ваш океан!
Она зажмурилась от удовольствия.
– О чём Вы? Океан? Джой, никогда не поверю, что Вы не знаете, что такое - океан!
Она растерялась. Она попала впросак! Столько времени удавалось, и вот - выдала себя!
– Ну же, не притворяйтесь! Хотя Вам очень идёт. Представляю, какой Вы были милой малышкой.
Ник не мог ни улыбнуться.
Я сказала что-то такое, во что невозможно поверить! И Ник не поверил. Повезло!
– Идёмте!
Скрывая за притворной обидой страх, приказала Она.
И, перебираясь с одного валуна на другой, они увидели океан. В первое мгновение Она чуть не упала, вскрикнув от страха и заслонив руками лицо. Огромная масса воды, стеной до горизонта надвигалась на неё! Если можно было бы убежать... Но, испугавшись, что Джей поскользнулась, Ник подхватил её и крепко-крепко держал. Интеллект Рода, а Она ещё не очень верила, что подобное возможно - одержал верх над эмоциями. Раз Ник не боится и с ним, с нами ничего не случилось... Она может попробовать посмотреть ещё раз. Глаза, вернее, разум, разобрался, как интерпретировать открывшееся ей чудо. Ничего прекрасней, величественней, страшней и притягательней Она не видела. Дышащий огромными лёгкими-волнами океан, нёс свою силу, свою свежесть к её ногам. Она была потрясена. Такое невозможно описать. Только увидеть, почувствовать. Во влажных, то ли от морской пыли, то ли от слёз глазах Джой, Ник прочёл восторг и благодарность. Она совсем не такая, как её представляют. Милая и беззащитная. В который раз подумал он.
– Теперь - в Сердоликовую бухту. Вы не против?
Наслаждаясь неведомым прекрасным, Она забыла обо всём на свете. О себе, о своих надеждах, разочарованиях. Ну и о какой-то бухте, конечно! Так бы стоять... дышать... смотреть... чувствовать... Но неудобно обидеть Ника.
– Пошли.
Она бросила прощальный взгляд на океан. Увидит ли Она его снова, но его могучая красота навсегда останется в её памяти - памяти Субъекта из Рода Кью! Им вновь пришлось подняться на каменистую гряду. И тут Она чуть было не упала. В этот раз - по-настоящему, заскользив по влажным от волн прибоя, камням. И снова - и как он успевает со своей больной ногой - Ник удержал Джой, подхватил, крепко прижав к себе. Они оба пережили какой-то смутный, невнятный момент. Что-то... лучше не анализировать. Спустившись к развалюхе Хома, оба сделали вид, что ничего не случилось. Обойдя каменную гряду - оказывается, есть более безопасный путь - они вновь очутились на берегу океана. Обрадованная и увлечённая возможностью вновь насладиться величественным простором, Она не следила за дорогой, всецело полагаясь на Ника. А Ник - он, как будто вернулся в детство, в юность. Ночной кошмар остался где-то далеко, за пределами его жизни. То, что казалось ему, не забудется никогда, Джой удалось стереть одной своей улыбкой, несколькими приветливыми словами. Она совсем не сердилась на Ника. И он - весь весёлая радость ожидания, быстро и точно ориентируясь на незнакомой местности, вывел их к Сердоликовой бухте. Между двумя внушительными, закрывающими обзор валунами, им открылось нечто... Почти идеально круглая, защищённая круто поднимающейся от воды каменной стеной, лагуна искрилась и переливалась в свете позднего утра. От влажной, отполированной вековыми волнами береговой гальки, золотом отражалось солнце. Внутри этого золотого круга прозрачная вода отливала розовым перламутром. Потрясённые, не в состоянии вымолвить ни слова, они подошли к кромке берега. Все мыслимого оттенка розового - от бледного, чуть заметно лилового, до предсмертного вскрика вечерней зари - камни выстилали дно бухты.
Ах!
– Джой склонилась над водой. Нику - он слышал, что здесь красиво, но предположить не мог, что настолько - передалось её восхищение.
– Это - сердолик!?
– Да, поделочный камень. Влажные, они выглядят особенно красиво.
Но Джой уже не слышала Ника. Будто завороженная, она вошла в воду. Восторг, полёт души - Океан! Она думала, что ничто не сможет поразить Её ещё больше! Вид океана, его спокойная мощь помогли преодолеть разочарование, дали надежду, силу не останавливаться, следовать за своим долгом. Но то, что Она увидела, что почувствовала, когда Ник привёл в то, что назвал Сердоликовая бухта, превзошло всё ранее ей известное, испытанное. От такой красоты перехватило дыхание. Хотелось плакать. Было затронуто что-то, что на языке Хозяйки-Джой называлось душой, и чего у Неё - Кью21Н1 быть не могло! Она не может чувствовать ничего подобного! Надо вырваться из лилово перламутрового тумана, окутавшего Её мозг!!! Нужно поближе рассмотреть это - околдовавшее Её - камни. Подальше от берега её зоркие глаза задержались на чём-то инородном, чём-то неестественном, не принадлежащем этому миру. Её сердце остановилось, чтобы вновь забиться с удвоенной силой. Неужели??? Там, среди нежно розовой красоты - то, ради чего Она проделала весь этот длинный путь! Этот "камень" отличается и формой - нет веками оглаженной округлой поверхности, и цветом - этот ярко фиолетовый ближе к синему, чем к розовому!!! Невольно Она прижала к груди руку, проверяя на месте ли её аметистовый кулон-страза. Податливая, по ощущениям похожая на шёлковые простыни Джой, вода приняла Её. Самый крупный водоём, с которым Она была знакома - огромная ванна-джакузи Джой. Там было приятно и безопасно. Кто же мог предположить, что дно неожиданно круто опустится, её ноги потеряют опору. Потеряв равновесие, взмахнув руками, Она начала тонуть.
Ник с берега любовался золотистым силуэтом Джой. На фоне бледного шёлка неба, она казалась статуэткой на искрящемся пьедестале. В миг наваждение рассеялось - Джой тонет! Даже подумать, почему она не умеет плавать, времени не было. В несколько сильных гребков Ник оказался рядом с уходившей под воду Джой. Схватить, поднять, прижать к себе, было делом секунды. Она успела лишь осознать, что теряет жизнь - возможность думать и дышать. Даже испугаться, испугаться до смертельного холода - не успела. Её обняли и подняли над водой, давая возможность дышать - возможность продолжить жизнь тёплые сильные руки. Она тоже обняла его. И - нашла свой дом, почувствовала что-то сильнее себя, что-то, что заставило ещё сильнее, ещё крепче прижаться к этому мужчине. Волна, поднявшаяся из глубин тела Джой, подняла, захлестнула и Её, смывая всё на пути. Могучая, швырнувшая Её к этому, швырнувшая Её в это тело сила, не оставила места ни для чего. Ник смотрел в бледное лицо, на тяжело дышащий, приоткрытый в немом крике рот, чувствовал на своих плечах, потом они обвили его шею, холодные скользкие руки. Невесомая тяжесть Джой гнула, тянула его на дно. Отказаться, выпустить её Ник не мог. Не мог отпустить ни эти губы - они уже были внутри его отвердевших, хищных губ, ни это, врастающее в него, тело.
Уходящее за, ставший тёмно синим, песчаник солнце, прощальным зелёным лучом закончило длинный, сумасшедший, невероятный день. Они, наконец, оторвались друг от друга. Как оказались здесь, на тёплой золотой гальке? Когда сняли одежду? Ник бережно - нельзя иначе с этим фарфоровым телом - провёл рукой от нежных, розовых, как у ребёнка, стоп до шелковистых лёгких локонов. Поймал трепет раскрывшихся навстречу его губам, лепестков прекрасного рта. Ник не был мальчиком. Ни по возрасту, ни по жизненному опыту. Многое повидал, пережил. От первой восторженной робкой влюблённости, до разнузданного секса с Александрин. Был уверен, что знает об "отношениях" всё. Но это, случившееся с ним сегодня, это - у них с Джой - перевернуло его душу, его представления о жизни, о любви. Не только их тела тянулись и находили друг друга. Душа Джой раскрывалась, вбирала его душу, и отринув стыд и сомнения её душа вливалась в душу Ника. Между ними не было границ, не было преград их душам, их желаниям, их чувствам. Такой полноты жизни, такой радости обладания и отдачи, Ник не испытывал никогда. Он и не подозревал, что может быть так нежен, не знал, что бережная забота может принести такое счастье.
Она почувствовала на себе твёрдую ладонь. Мужчина гладил её. Снизу вверх двигалась нежная и требовательная рука. И, вслед за ней, под ней кожа Её загоралась, становилась шершавой и податливой, требовательной и совершенно нежной. Вот Её губ коснулся чужой рот, чужие губы, язык...О... Что, что происходит? Почему, когда, что творит это невозможное, гибкое тело Джой! Она, конечно, знала, что такое совокупление. На занятиях, посвящённых продолжению рода, особи из низших родов интеллектуального развития, демонстрировали, как это происходит. Им было положено иметь от трёх до четырёх детей. Демонстрация процесса зачатия одного из них была одним из параграфов в уставе их жизни. Ничего из ряда вон выходящего в демонстрации - их молодёжь должна получить полное представление о процессе - никто из Рода Кью не видел. Так было заведено. Очень правильно и удобно. Каждый Кью должен произвести только двух потомков. Ошибаться, тратить попусту время никто не хотел. Те, кто что-то не понял или плохо рассмотрел, могли задавать вопросы. Можно было попросить дополнительную демонстрацию. Ей и самой предстояло произвести двух субъектов для Рода Кью. И, значит, дважды совокупиться. Ничего необычного. На демонстрации всё выглядело достаточно просто. Но то, что случилось здесь! Как Она могла совокупляться с тем, кого не выбрал Селектор! Это одно из тех редких нарушений Всеобщего Устава, которые квалифицировались как "преступление". Далеко не в каждом поколении случалось нечто подобное. И наказание за это было самым жестоким. Но, с этим мужчиной - Ником была не Она. С ним была Её Хозяйка, была плоть Джой. Но, как случилось, что Она позволила плоти Джой победить Её интеллект! Думать об этом было совершенно невозможно. Неважно кто, Она или Джой горела и сгорала и вновь возрождалась и вновь погружалась в бездну его души, чтобы вынырнуть с ещё большим желанием, с ещё большей тягой, с пониманием абсолютной невозможности существования вне него, вне его души, его тела. Вряд ли те несчастные на занятиях совокупления понимали, что делают. Они и догадаться не смогли бы, как на самом деле это должно быть. Она застонала от понимания ужаса того, что происходило на тех занятиях, от восторга и душевного подъёма настоящего, от страха перед провалом будущего. Единственной защитой, единственным, кто мог спасти Её от всего этого - был Ник. Она обняла его, прижалась, чуть заметно подрагивая крылышками, проскользнула в его душу. Здесь её никто не обидит. Вслед за его нежными пальцами, Она провела ладонью по горлу, скользнула ниже - в ложбинку между, ещё трепещущих от недавней ласки, грудей. Кристалл! Мой кристалл! В безумии происшедшего, Она забыла о Кристалле. Ужас бичом вспорол мозг. Её вышвырнуло из радужного облака невозможного счастья. И сразу пришло отрезвление, и последнее чёткое воспоминание. Последнее, о чём Она подумала, утопая, отдавая всю себя Нику - он не должен дотрагиваться до Кристалла! И, неимоверным усилием остановив себя на миг, Она успела снять с себя цепочку с кулоном-кристаллом. Он здесь - с облегчением почувствовала пульсацию своего Кристалла под сброшенной в беспорядке, одеждой. Как только Она вспомнила о Кристалле, всё - и этот невероятный день, и то, что произошло - отошло, превратилось, если не в сон, то в воспоминание, в смутное ощущение чего-то нереального. Если бы ей в детстве читали сказки - о "сказках" Она узнала из воспоминаний Хозяйки-Джой - то можно было бы предположить, что Она вспоминала старую, добрую сказку. Но детям Кью не читали "сказок", и вспоминать было нечего и некогда.