Мертвая хватка
Шрифт:
— Ничего подобного.
Он пропустил это мимо ушей.
— Поговорите со мной.
Розмари откинулась на спинку кресла.
— Давайте попробуем рассуждать чисто гипотетически, о’кей?
— Если хотите.
— Именно этого я и хочу. Представьте себя на месте молоденькой девушки из маленького городка. Ее брат умирает от передозировки.
— Полиция говорит другое — такого случая в вашей жизни не было.
Она насмешливо фыркнула.
— Это феды вам сказали?
— Сказали, что никаких доказательств тому нет.
— Просто я изменила несколько фактов, вот и все.
— Каких фактов?
— Название городка,
— Зачем?
— Основная причина? В ту ночь, когда умер брат, меня арестовали за хранение с целью сбыта. — Теперь она смотрела ему прямо в глаза. — Да, верно. Это я снабжала брата наркотиками. Я была его поставщиком. Вот эту часть истории я и опустила. Люди склонны к жестоким суждениям.
— Продолжайте.
— Ну а потом основала клуб «Ягуар». Я уже излагала вам свои философские принципы. Мне хотелось создать для подростков безопасное место, где они могли бы веселиться и расслабляться. Хотела повернуть в безопасное русло свойственное им от природы чувство бунтарства. Так поначалу и было. Я вкалывала как проклятая, собрала достаточно денег, чтобы развернуться. Вы не представляете, как трудно открыть клуб и наладить в нем работу.
— Могу представить, но это меня не интересует. Почему бы не перейти к той части истории, где вы начали проводить фарм-вечеринки и воровать рецептурные бланки.
Она улыбнулась, покачала головой.
— Все обстояло несколько иначе.
— Как же?
— Сегодня в газете я прочла о вдове, которая работала волонтером в одном местном приходе. За последние пять лет она умудрилась присвоить из пожертвований двадцать восемь тысяч долларов. Вы тоже, наверное, читали или слышали об этом?
— Нет.
— Ну, тогда о других подобных историях? Да таких случаев десятки. Парень работает в благотворительной организации и приворовывает, чтобы купить себе «лексус». Как думаете, с чего все началось? Проснулся однажды утром и решил украсть, да?
— Не знаю.
— А та церковная дамочка… Уверена, я знаю, как это произошло. Однажды она пересчитывала деньги из ящика для пожертвований, задержалась допоздна, а может, машина у нее сломалась, и не получалось добраться до дома. Уже стемнело. И тогда она вызвала такси. И пока ждала, решила: она посвящает все свое время и силы работе на церковь, так кому, как не церкви, платить за такси? И вот, никого не спрашивая, она берет из ящика пять баксов. И все. Она заслужила, заработала эти деньги. Думаю, так все и начинается. Дальше — больше. Ты вдруг обращаешь внимание, как вполне приличных людей арестовывают за воровство у школы, церкви, благотворительного фонда. Они начинают с малого и движутся по этой гнилой дорожке медленно и вроде даже этого не замечают. Это все равно что следить за перемещением минутной стрелки. И не считают, что делают что-то греховное.
— Примерно то же произошло с клубом «Ягуар»?
— Я видела, что ребята хотят общаться и веселиться нормально. Примерно то же самое, что программа «Полуночный баскетбол». [27] Потом заметила: да, им нравятся вечеринки, но только со спиртным и таблетками. Нельзя создать безопасное место для веселья и выпуска пара без наркотиков. Оно априори будет небезопасным.
— Так что ваша концепция провалилась, — заметил Майк.
— Никто не приходил. А если и приходили, то надолго не задерживались. Подростки называли все это полным отстоем.
27
«Полуночный баскетбол» — федеральная программа помощи городам в обустройстве освещенных баскетбольных площадок с целью привлечь молодежь и предотвратить подростковую преступность. Выдвинута администрацией Б. Клинтона. Критики считают программу пустой тратой денег.
— И все равно не понимаю, что же произошло дальше, — пожал плечами Майк. — Вы просто позволили им приносить с собой таблетки?
— Не совсем так. Они действительно приносили. Но я поначалу об этом не знала. По нарастающей, помните? Один или двое ребят как-то принесли из дома лекарства, которые отпускают строго по рецепту. Вроде бы ерунда, небольшое преступление. Ни кокаином, ни героином здесь не баловались. То были разрешенные министерством здравоохранения препараты.
— Вздор, — гневно отозвался Майк.
— Что?
— Эти таблетки… большинство из них — очень сильные средства. Поэтому и нужен рецепт.
Она усмехнулась.
— Ну, конечно. Каждый врач так говорит, верно? Ведь именно он решает, кому давать эти лекарства. В противном случае ваш бизнес давно бы лопнул. Вы уже потеряли кучу денег, проиграли в судах «Медикер» [28] и «Медикейд» [29] и по искам к страховым компаниям.
28
«Медикер» — федеральная программа льготного медицинского страхования для лиц пожилого возраста и инвалидов.
29
«Медикейд» — программа медицинской помощи неимущим.
— Чушь все это.
— В вашем случае, может, и так. Но не каждый врач столь ответствен, как вы.
— Вы пытаетесь оправдать преступление.
Розмари пожала плечами.
— Может быть. Но с этого все начиналось — несколько подростков приносили таблетки из дома. Лекарства, выписанные по рецепту и вполне легальные. Узнав об этом, я расстроилась, а потом заметила, что посетителей стало больше. Ребята все равно занимались бы этим и дальше, и я предоставила им безопасное место. Даже наняла практикантку из больницы. Она дежурила в клубе — на тот случай, если что произойдет. Неужели не понимаете? Лучше здесь, чем на улице. Я обеспечивала им безопасность. У меня были разные программы — ребята могли говорить о своих проблемах. Сами видели внизу объявления о консультациях. И многие ребята очень активно их посещали. Мы приносили больше пользы, чем вреда.
— По нарастающей, — заметил Майк.
— Вот именно.
— И все равно вам нужно было делать деньги. — Майк усмехнулся. — Вы выясняете, сколько примерно стоят эти таблетки на черном рынке. И начинаете требовать у них свою долю.
— Исключительно для клуба, для пользы дела. У нас много расходов. Оплачивать услуги практикантки, например.
— Как та дама из церкви, которой понадобились деньги на такси.
Розмари улыбнулась, но улыбка вышла безрадостной.