Мертвая кровь
Шрифт:
Покрутив немного диск на ладони, вскоре тан Злори вернул его на подставку, скрыл шип и второй орган в указательном пальце, а затем ушел в свои мысли, утратив интерес к окружающему. Я был безмерно благодарен за демонстрацию. Прикоснуться таким образом к мастерству древних и тому, на что способно возвышение современных эсперов, очень почетно и воодушевляюще.
В начале декабря мне пришлось принять участие в терапевтической поездке. Нас собралось почти два десятка человек, еще с десяток психологов. Под поездку выделили аж целую Предвестницу, что было весьма щедро, если учесть сколько топлива жрет наша громадная яхта. Однако за все платил Аспект Здравия, поэтому Рюйго не препятствовали. Эсперов, в число которых попал и я, можно было назвать родственниками по тому неуловимому выражению лиц, тону голоса и поведению. Никто не заговаривал друг с другом, разбрелись по разным уголкам, благо Предвестница была огромной, читали учебники или медитировали. Психологи во время поездки пытались как-то растормошить эту вялую толпу, придумывая различные игры, но в целом выходило плохо. Никто из учеников не выказывал энтузиазма, хоть и старался исполнять все указания. Даже разбавление нашей унылой толпы несколькими активными и веселыми лервами из прислуги не спасло положение. Хотя называть нашу группу унылой не слишком правильно. Скорее, одинокой. Среди предрасположенных к Безумию Одиночества я увидел разных людей. Клановых и бесклановых, бедняков вроде меня и богатых. Скорее всего и причины, побудившие их так себя вести, у всех разные. Никто не делился своими историями, поэтому сложно было сказать, что именно толкало эсперов к подобной жизненной позиции.
Сначала мы посетили одну эсперскую лечебницу в Анскваре, где нам провели экскурсию. Выступили с речью о вреде нашего пути парочка здравников. А несколько вылеченных эсперов, прошедших полный курс реабилитации, рассказывали о своем возвращении в нормальное общество. Честно говоря, я проникся их словами. Они понимали нас лучше, чем психологи, умели подбирать правильные слова. Оно и понятно, эсперы ведь сами прошли через Безумие Одиночества. Они говорили о том, что данный путь ведет к деградации личности, сравнивали с окукливанием в коконе. Только при активном общении с другими людьми возможно процветание и движение вперед.
Затем Предвестница направилась в предместья Большого Пятна, за которым следили Брейсс. Здесь, прямо в предместьях находилась хижина одной отшельницы. Одна из финальных стадий Безумия Одиночества. По крайней мере она соглашалась принимать гостей в виде нас, так что еще не совсем пропащая. Шаманка-отшельница неохотно рассказала нам о своем нехитром быте, об опасностях Выбросов и жизни рядом с Пятном, показала свой неказистый домик. Выглядела тин-эспер весьма отталкивающе: немытая, в старых обносках, с длинными нечесаными лохмами. В ее внешности и повадках было множество звериных черт вроде чешуи или рожек, перенятых у фамильяра. Под конец у меня закралось подозрение, что ее образ подобран специально таким образом, чтобы вызвать у нас отторжение и нежелание повторять ее судьбу. Сомневаюсь, что больные Безумием Одиночества так себя ведут, скорее тут замешано Безумие Уныния, или же все это постановочный спектакль. Я могу так утверждать не только из прочитанного, но и на личном примере некоторых учителей в академии. Возвращение в академию прошло быстро без каких-либо происшествий.
Бъерн был настоящим фанатом тренировок. Ради чего он старался? Не ради того, чтобы доказать что-либо или ради мести кому-то. Просто ради самой Силы, полагая, что все остальное приложится. Змей не просто бездумно надрывался, а старался чередовать подходы так, чтобы получить наибольший прирост способностей в разных направлениях. Я поражался тому, сколько он тратит времени, совершенно не обращая внимание на боль от перегруженных мышц или опустошенного резерва. Ну, тут ему повезло. Волшебная ци быстро возвращала бодрость. Он даже меня подлечивал в конце дня в качестве целительской практики, и чтобы я пробежался с ним по стадиону, показывая окружающим нашу крепкую “дружбу”. Сомневаюсь, что психологов удалось обмануть таким банальным образом, но вроде бы им этого было достаточно для отчетности. У Бъерна в отличие от меня была среди учеников пара хороших знакомых. Дружбой их отношения язык не поворачивался назвать. Это было скорее соперничество. Они иногда вместе тренировались, устраивали спарринги и дуэли, соревновались в чем только можно. Каждый из них хотел получить титул юниора первым. Вероятно, еще одни фанатики Силы. Уже на второй день я стал приносить на наши совместные тренировки книги, взятые из библиотеки. Узнав, что это всего лишь приключенческая литература, Бъерн обозвал их ненужным мусором, а меня, если цензурно, то “употребляющим мусор”.
В декабре ученики отрабатывали боевую подготовку. Нечто вроде практического экзамена, по которому необходимо было получить зачет. Хотя на самих январских экзаменах кроме проверки теории у нас будут проходить тренировочные поединки и соревнования, которые и покажут нашу фактическую подготовку и прогресс за семестр. Отсеивается обычно очень небольшое количество учеников, которых направляют в юниорские школы других кланов рангом поменьше или общую школу, которой заведают Аспекты. Однако я насчет себя не питал никаких иллюзий. Всерьез пытаться пройти практический экзамен с моими возможностями будет излишне самонадеянно. Я буду тянуть время до последнего, попытаюсь урвать как можно больше. По тайникам у меня было раскидано уже приличное по лервским меркам количество денег. Наш класс готовился к поездке, этакой предварительной обкатке тех навыков, что вдалбливали в нас тан Валкрубб, тан Дшен и тин Замали. Поговаривают, что вероятнее всего, как и в предыдущие годы, мы отправимся в Пятно Страха. Поскольку оно ближе всего, и поездка обойдется школьной казне дешевле.
Из нашего класса не допустили до участия лишь одну ученицу, что пребывала на небольшом сроке беременности. Иногда до меня доносился треп подружек, которые делились переживаниями и обсуждали настолько значительное событие в жизни каждой тин-эспера. Позиция в вопросе оставления наследников в кланах из-за особенностей развития эсперов была неоднозначная. Родители требовали от отпрысков делать внуков как можно раньше, желательно еще в юниорской академии. Причины банальны. Пока наши организмы не подверглись серьезными изменениям возвышения, шансы на зачатие высоки. В дальнейшем с этим возникнут сложности. Для самой будущей молодой мамы никаких проблем факт беременности не доставлял. Проблем со здоровьем не было, по ее словам, разве что ее развитие как эспера на период беременности полностью застопорилось. Возвышение переключилось на плод. Никто от учебы не отстранял. Наоборот, учителя относились максимально лояльно и старались не нагружать. Из разговоров я выяснил, что после рождения ребенка передадут на воспитание в клан, и мать будет освобождена от данных обязанностей, если у нее не возникнет такового желания, конечно. Ребенок, будь он эспером или лервом, будет окружен заботой и кучей нянек. И никто из родственников больше на мозги капать не будет. Можно сказать, личная свобода для эспера. К мужчинам-эсперам критерии были в целом схожими. Для меня, выросшего среди лервов, в основном самостоятельно воспитывающих потомство, подобный подход был непривычен. Что ж, у эсперов свои традиции и правила. Иная каста.
В одну из темных декабрьских ночей я проснулся от ужасного чувства, от смутной накатывающей волнами боли. Сердце стучало как бешеное, мышцы сводило судорогой. Спросонья не сразу разобрался, но вскоре понял, что это мне передается по связи от фамильяра. Кое-как напялив одежду, я бросился наружу, подгонямый жгучим беспокойством за своего единственного друга. Вуйл меня дернул оставить его в парке предыдущим днем. Скви бывало влипал в неприятности, но мне сложно было отказать питомцу, когда он искренне желал порезвиться на природе.
Ранее мы со Скви кроме стандартных команд пытались тренироваться, надеясь усилить нашу связь. В теории шаманы могут после более тесной привязки и совместного возвышения через резонансную оболочку лучше понимать фамильяра, знать его местонахождение, смотреть его глазами, пользоваться иными органами чувств и даже частично управлять им. У нас с птером никакого прогресса не было до сего дня. Вероятно, именно опасность и послужила толчком к развитию. Я знал, где находится Скви. Смутно, очень приблизительно. Однако по мере приближения я мог точнее определять место.
Переживания и боль Скви передались и мне, поэтому я сильно торопился, выкладываясь еще больше, чем на занятиях с таном Дшеном. Мой путь лежал прямиком в парк академии, где я и оставил питомца прошлым вечером после тренировки с Бъерном. Обойдя кустовые насаждения, в слабом свете луны мне предстала ужасная картина: крылья Скви были пробиты в двух места железными штырями – птера распяли на стволе дерева.
– Скви-и-и-и-и! – заверещал питомец, увидев меня вживую.
– Тихо-тихо. Все будет хорошо, – произнес я, дрожа от злости.
Тот, кто это сделал... Если я узнаю имя и у меня появится шанс, я прирежу ублюдка, не задумываясь. Мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы освободить фамильяра – штыри сидели намертво. Скви моментально забрался мне под одежду, крепко прижимаясь всем телом. Из его ран все еще сочилась кровь, поэтому я направился в медкрыло к дежурной целительнице. Она замещала тана Жавьена в неучебное время. Несмотря на ее маленький ранг, излечение птера не заняло много времени. Физически Скви выздоровел, но вот морально произошедшее его сильно потрясло. Через нашу связь я чувствовал волны страха, что периодически накатывали на него, его желание спрятаться как можно дальше. Попытки разузнать через нашу связь, кто напал на беззащитного фамильяра, ничего не дали. Было темно, плюс Скви в таком состоянии плохо шел на контакт.