Мертвая оболочка
Шрифт:
Как и предполагалось, ничего существенного Астонис не было известно. Сотвалле вообще был очень замкнутой и необщительной личностью. Впрочем, чего еще ожидать от Безумия Одиночества? Однако для чего он понадобился тану ректору Рюйго и тану Валкруббу, ныне бесследно исчезнувшим? Меддер не имел ни малейшего представления. Была разве что единственная тонкая ниточка – показания школьного волшебника, тана Жавьена. Он утверждал, что у Сотвалле обнаружилась феноменально высокая скорость восстановления ауры. Медик даже вызвал его лечащих специалистов из клана Ликовинд, танов Стамофера и Гилля, которые прибыли спустя всего пару дней после пропажи пациента.
Однако мотивы все равно не складывались. Предавать Вайс и искать протекцию на другом Острове? Неужели обнаруженное ими стоило того? Нет, больше походило на то, что ректору нужно было избавиться от свидетелей. Это подтверждало его необычное поведение, замеченное помощником ректора по учебной части, таном Эрнетом.
Обычно пропажей эсперов занимался второй отдел Аспекта Контроля. В некоторых случаях подключался третий. К Меддеру согласно его же последним распоряжениям стекалось множество отчетов по всем странным случаям. И данное дело чем-то его зацепило. Слишком высоко сидел Амассу Рюйго, слишком обширные связи имел в своем клане и не только. Ради чего он мог бросить все одномоментно? Причина должна быть поистине веской. Есть, конечно, вероятность, что его кто-то по-тихому убрал, но трибун был склонен довериться чутью тана Эрнета. Рюйго определенно был в чем-то замешан. Отдаленно напоминало случай Торана – весьма уважаемого и сильного мастер-шамана, в один момент резко поменявшего привычное поведение. Ну и наличие его дочери Леоки в классе Сотвалле также сказалось на том, что трибун решил заняться делом лично. Впрочем, последнее он считал в большей степени совпадением – отчеты по Леоке Брейсс не выявили каких-то откровений.
Свидетели утверждали, что видели, как Валкрубб, Сотвалле и Рюйго садились в личный ректорский вихрелет. Причем Сотвалле находился в крайне подавленном состоянии, как уверил один из очевидцев. Его опоили дурманом? Что же скрывалось за посредственным на первый взгляд учеником-первокурсником? В архиве Контроля имелись заметки о случаях краж, но ничего достойного внимания. Разогнав Сознание, трибун свернул на достаточно неожиданное направление. Вискуччи. Правящий дом на территории Джузенни, с которым у официальной власти случился конфликт много лет назад. Чуть ли до переворота не дошло. Вискуччи – древний род, имевший значительные права на престол, но их обошел Джакопо. Сейчас Вискуччи считаются полностью уничтоженными. Возможно ли, что один из наследников уцелел? Меддер не одобрял подобной зацикленности джузеннийцев на передаче власти и полномочий исключительно своим прямым потомкам. На Вайсе в первую очередь решали твои личные способности, хотя и случаев коррупции, семейной и клановой протекции было немало. Прошло уже три десятка лет с гибели дома Вискуччи. Имеет ли смысл использовать наследника для возрождения захиревшего рода?
Трибун отбросил гипотезу, решив поручить проверку подчиненным. Биологические и аурные образцы ученика были в наличии. Необходимо раздобыть образцы кого-то из Вискуччи. Может быть, у Изыскателей где-то хранится кусочек-другой. Конечно, по ним невозможно точно определить родство между дальними родственниками – слишком велика значимость мутаций и возвышения, особенно среди эсперов. Но пусть попытаются.
Покинув временную допросную, Меддер двинулся к кабинету, где находилась Джина Ромили, дававшая показания при появлении новых вопросов. Школьный психолог выглядела подавленной. Ее можно понять. Смерть члена клана Бе-ко-фе от заклинания дочери Торана Брейсса поставила ее карьеру под угрозу. Теперь же Меддер почти не сомневался, что женщину ждет увольнение. Хотя конкретно в данном случае особой вины за ней не числилось.
– Тан трибун! Вы узнали что-нибудь новое?
– Не особо, тин. Вы ведь в курсе, что Астонис систематически издевался над Сотвалле и другими одноклассниками?
– Я принимала все возможные меры, тан! Но что я могла поделать?!
– Что ж, отчет от мастер-псиона набрался внушительный. Возможно, его на год-другой отправят в Ин-дарт, это уже не мне решать.
– Как же так… – со вздохом протянула психолог. – Этот курс был худшим из всех, что мне только доводилось видеть…
– И все-таки, вы имели возможности проявить большую активность и настойчивость, тин.
– Нет! То есть… вероятно, вы правы, – глухо обронила Ромили, опустив глаза в пол.
– Возможно, у вас есть еще, что можно добавить по нашему делу?
– Сожалею, трибун. С таном ректором я виделась редко. Тана Валкрубба знала плохо. Представить не могу, что могло произойти…
– Благодарю, тин Ромили. Вы очень помогли нам. Всего вам наилучшего.
– Взаимно, тан Чжу-сен…
– Сотвалле? – переспросил Шугго Брейсс, преподаватель теории магии. – Ничего особого по нему сказать не могу. Мозги есть.
– Вот как? Разве вы с ним не находились в натянутых отношениях? – поддел Меддер.
– Разумеется! Этот идиот потащился в юниорскую академию с аурной травмой! Нет, вы только представьте, тан трибун! У него не было ни единого шанса пройти практические экзамены. В теории у него также были пробелы, но учился он быстро. Я, вуйл побери, не от хорошей жизни здесь который год ошиваюсь! Пока не поправлю ауру, проку от меня в полевой работе нет. Меня раздражает, что разные наглецы лезут туда, где им быть не положено. Лет через десять-пятнадцать, когда бы он восстановился до приемлемого уровня, я бы и слова ему не сказал. Но нет, вздумалось ему поступать именно в таком состоянии!
– Однако к концу семестра ему удалось восстановить Сэнс и Средоточие?
– Повезло, – буркнул Шугго недовольно.
– Что-то еще?
– Я уже все выложил вашему псиону, трибун.
– Ваше личное мнение и предположения?
– Мнение? Сотвалле и Валкрубб мне никогда не нравились, – беспечно заметил представитель рапторов. – Полагаю, что-то могло произойти во время учебной поездки в Пятно.
– Почему вы так решили?
– Больше каких-то значимых событий в последнее время не было. Валкрубб должен был принимать практические экзамены у первокурсников, но не явился. Вероятно, в той поездке они последний раз контактировали.
– Интересно. Можете ли вы рассказать подробнее про поездку?
– Вам лучше спросить тин Замали, они с Валкруббом были ответственными.
Колдунья Замали действительно припомнила, как Сотвалле обращался к ней по поводу увиденного в Пятне, но учительница не придала его словам большого внимания. К ней каждый час подходили ученики с вопросами, особенно те, кто посещал Пятно впервые. В тот раз она отправила его именно к Валкруббу.
Это была зацепка. Немногочисленные свидетели утверждали, что вихрелет ректора двинулся на северо-запад. Дальше движение судна отследить не удалось, к сожалению. Примерно в той стороне от Блайншвика располагалось Пятно Страха. Обыскивать Пятно в поисках улик – затея бесполезная чуть более, чем полностью. Даже найти следы лагеря после прошедших недель будет невозможно, не говоря уже о телах. Животный мир Пятен суров, он не оставляет следов. Мощное гравитовое излучение также надежно скрывает оставшиеся эфирные искажения после битв эсперов.
Трибун отдал распоряжение прошерстить Пятно, не особо надеясь на результат.
Спустя несколько дней Меддер восседал за большим овальным столом на внеочередном совещании магиструсов Аспекта Контроля. Складывающаяся ситуация заставляла серьезно задуматься. Хотя и не все подходили к ней, как к проблеме.
– Что с того, что идет спад криминальной активности? Это естественный процесс. Из-за беженцев с Сандарки нам пришлось попотеть. Но теперь напряжение спало, многие вернулись на атолл. Мало ли куда члены банд снимаются. В пираты подаются? Или наемниками на другой Остров. Зачем нам переживать о них?