Мертвая вода
Шрифт:
— И не просто засада, — добавила Брис. — Амулет показывает только те события, которые коснутся тебя самой, не так ли? И он не показал тебе Акыра и его семью. Только воинов — еще одно доказательство, что они ждут именно тебя. Вероятно, они готовились сражаться с опытным боевым магом. Как думаешь, что они приготовили против магии?
Феликса тоже хотела бы знать, что бедеранские власти могли придумать для ее поимки.
— Что бы это ни было, оно должно быть мне не по зубам, — сдалась чародейка. — С тобой действовали наверняка. Как нам помочь капитану в таком случае?
— Брис
— Остаемся мы двое, — кивнул Данатос. — Мое существование — пока еще тайна, к счастью. Раз уж даже Феликса не знала… А Лаэрт и вовсе работал на Тайную Канцелярию. О нас вряд ли знают хоть что-нибудь. Мы и пойдем.
— Нет! — попыталась возразить Брис, но тут же стушевалась под укоризненным взглядом Данатоса.
— Какой же у вас план? — с тревогой спросила Феликса.
Ответил Лаэрт.
— Ха, план! Дани это как раз плюнуть. Вы бы видели, в какое чудовище он превращается. Пума, но размером — с медведя!
— Почти, — с неудовольствием добавил Дани.
— Когти как ножи!
— Перестань, — еще больше нахмурился оборотень.
— Клыки как сабли! А рычит…
— Довольно! — коротко крикнул Дани, словно рыкнул огромный хищник, слегка испугав матросов. — Да, я жуткий монстр, огромный и страшный. Одного моего веса хватит, чтобы раскидать даже рыцарей в тяжелых доспехах. Когти-ножи и клыки-мечи я стараюсь особо в ход не пускать.
Лаэрт, ни чуточки не обидевшись, улыбался.
— Когти нужно рвать что есть мочи, — сказал он. — Одолжишь коня?
* * *
Феликса не знала — да и не могла знать — что Данатос и Лаэрт работали в паре давно. Коня она все-таки одолжила, кроме нее никто не держал верховых лошадей. И неудивительно — от богатой жизни в матросню не нанимаются, а офицеры, единственный канонир и даже паланиец Кистень были все-таки беженцами и воплощали собой поговорку «гол как сокол».
Тьярр к Лаэрту не то чтобы сразу проникся доверием, но артачиться не стал. Данатос же моментально растворился где-то в тенях между доков: ему хватало частичной трансформации, чтобы двигаться со скоростью скакуна. Оба они хорошо представляли себе место, где могла быть землянка Акыра, так что встретили друг друга, не сговариваясь, уже на окраине города.
— У нас есть план? — спросил Дани.
— Да какой уж тут план, — вздохнул Лаэрт. — Ты — круши, а я — хватай и беги. Но если серьезно, поступим так…
Боевая трансформация не заняла у оборотня много времени. Иногда ему самому не верилось, какой огромный зверь прятался внутри его жилистого тела — золотистая пума, намного, намного больше обычной. Говоря, что он размером с медведя, Лаэрт нисколько не преувеличивал. При условии, что имел в виду отъевшегося бурого медведя или кадьяка. Любой зловредный гризли или другой некрупный, но подвижный вид сбежал бы от такой кошки без оглядки.
Дани уже разглядел стражников, становившихся вокруг двери, хотя от хижины его разделяло порядочное расстояние. Его самого и подавно могли уже заметить, так что он рванул к землянке в ту же секунду, когда завершилась основная фаза трансформации. Он почувствовал приятную тяжесть гибких мускулов, ощутил, как обострились все чувства. Пума мчалась с такой скоростью, что все вокруг размывалось не просто в пятна, а в однородные косые полосы. Горячий воздух обжигал ноздри и норовил забить их песком, лапы едва касались земли — та раскалилась не хуже сковороды, но это не мешало хищнику. При его приближении стражники начали оглядываться, скорее интуитивно: они не могли слышать шорох песка под лапами или чувствовать вибрацию земли под его весом. Шаг почти полутонного зверя был легок, как шелковая лента.
Данатос забежал с фланга и без лишних ухищрений стал сшибать мужчин с ног. Стройный полукруг когорты тут же превратился в беспорядочную свалку; от страха стражники спотыкались о свои копья, друг друга и собственные ноги. Несколько самых молодых побежали, кто в сторону мельниц, кто к городу; командир — оборотень определил его судя по султану на шлеме — пытался встать и поднять копье, но Дани не дал ему такой возможности. Всех, кто пытался подняться на ноги, он сшибал лапой обратно на жесткую землю.
Краем глаза он уловил размытое движение — всадника. Инстинкт едва не заставил его напасть — хищная натура подсказывала, что конник намного опаснее валяющихся на земле людей. Однако он видел Лаэрта верхом на Тьярре, а не врага. Лаэрт спешился прямо на ходу, вышиб дверь — и откуда столько силы бралось в тщедушном юноше? — и спустя пару мгновений вытащил наружу упирающихся Акыра и его супругу. За ними буквально выпрыгнула девочка лет одиннадцати-двенадцати и повисла на руке бывшего агента Тайной Канцелярии с тонким воплем:
— Отпусти их!
Увидев Данатоса, все трое опешили. Девочка опомнилась первой и попыталась укусить Лаэрта за руку, но с ним давно не проходили подобные трюки: он попросту приподнял руку чуть выше ее роста. Девочка даже не заметила, что ее родители перестали вырываться.
Лаэрт воспользовался их шоком, чтобы объясниться.
— Мы не враги, нас прислала твоя старшая помощница, кэп, — затараторил он, встав у Акыра прямо перед лицом. — Слышишь меня? Феликса передает привет!
Капитан вздрогнул и взглянул на него, уже осмысленно.
— Я вижу только одного коня.
— Извини, капитан, больше нет, — развел руками Лаэрт, отпустив Акыра и его жену. — Кто из вас умеет ездить верхом?
— Все, — ответила жена, невысокая коренастая женщина лет тридцати с неправдоподобно длинной светло-русой косой. — Уж не хочешь ли ты сказать, что мы поедем на звере?
— Ты — нет, — успокоил ее Лаэрт. — Вы с дочерью езжайте на лошади, а на моем друге Данатосе поедем мы, мужчины.
Женщина недоверчиво хмыкнула, но взяла дочь за руку, помогла ей сесть на Тьярра и ловко взобралась в седло сама, махнула рукой мужу и помчалась в сторону гавани. Лаэрт уважительно присвистнул — жена Акыра с ходу послала строптивого коня в галоп.