Мертвая
Шрифт:
– Мне недолго осталось, – это признание далось ему с трудом.
– Несмотря на благословение, на… лекарства и вообще, мне недолго осталось. И я не хочу уходить, оставляя долги. Слышал, долги здорово отягощают посмертие.
Тварь замерла.Она, будучи частью этого места, сотворенная из заблудших душ и непроизнесенных проклятий,из темной силы и боли, которую приносили сюда дети Плясуньи, выполняя свой зарок, любила слушать чужие разговоры.
– Меня давно списали… но когда ты вернулась… сообщение пришло двадцатого…
Как двадцатого? Я вернулась двадцать третьего. И здесь ошибки быть не может, поскольку эту дату не единожды обвели черным цветом мои разлюбезные
– У твоего дяди были… некоторые подозрения.
Полагаю, речь идет о ердинанде, ибо Мортимер, появись у него хоть тень сомнения в моей кончине, собственноручно отпилил бы мне голову.
– Он давно сотрудничает с нами,и вот… он, к слову, тоже уверен, что твой отец погиб не случайно.
Уверен.Все тут, оказывается, уверены, но что толку-то… если ничего не нашли тогда… не захотели найти, то почему вдруг теперь? И Диттер молчит.А я вспоминаю.Я не хочу, но все равно… лестница. Перила. Я помню прикосновение к ним. Гладкость дерева,тепло его, нагретого солнцем. Все оттенки янтаря и бабушкин голос:
– На кого вы похожи, юная леди?
Юбка в клеточку…я тогда ещё ходила в школу. И там выдавали эти растреклятые юбки в клеточку, сшитые из тяжелой негнущейся ткани. Шерсть кололась, а ещё с трудом разглаживалась, но мялась почему-то на раз… был еще жилет такой же и жакет, который надлежало носить, не зависимо от поры года.Блуза хлопковая.Заколка…Я только вернулась из школы. Классная дама задержала нас. Фрау Брюннер отличалась редкостным занудством, а еще, помнится, тихо ненавидела учениц и меня особенно.И на сей раз нашла к чему придраться.Почерк у меня отвратительный.И поведение недостойное. А потому я должна двести раз написать фразу… проклятье, фразы не помню, что-то там о поведении и аккуратности. И я писала, с трудом сдерживая желание произнести вслух те слова, которые дедушка говорил, когда у него что-то там не получалось.
Но…
…потом была поездка в новом авто. И Йозеф, дедушкин водитель, позволил мне сесть впереди, хотя все знают, что леди надлежит занять место на заднем сиденье. Спереди было интересней. А ещё он привез свежие булочки, которые я грызла всухомятку…он всегда их привозил. А еще мы ненадолго останавливались у автомата с газированной водой, и я сама опускала монетку в прорезь, а потом маялась, выбирая сироп: клубничный или апельсиновый?
Наш маленький секрет.Этот день не отличался от прочих. Разве что… отец обещал взять меня в ресторан. Впервые… я ведь уже взрослая почти и могу…Только надо переодеться.Для ресторана мы с мамой выбрали одинаковые платья – из темно-зеленого шелка. Узкий лиф. Пышная юбка. Пояс, расшитый бисером… оно где-то пылиться в шкафу,так ни разу и не надетое. Не важно, главное, что я спешила к платью.И к чулкам.Грета, мамина камеристка, обещала мне взрослую прическу, но на нее нужно время.
Я почти успевала.А в дверь позвонили.Дин-дон… кто там? С тех пор ненавижу незваных гостей. Званых, впрочем, тоже не слишком-то жалую.Что было потом?Я не помню… присутствовала ли я при беседе? Нет… а где была? Кто мне сказал, что родителей больше нет? Когда? Будто вырвали кусок из прошлого. Вот я на лестнице стою, а вот уже сижу в дедовом кабинете и щипаю себя за коленку.Чулки складочками.Красный плюш обивки.
– Мне жаль, – Диттер касается руки, разбивая зеркало памяти, а я испытываю огромное желание свернуть ему шею. Какого он полез… с сочувствием своим, с совестью…
…зверь внизу вздохнул.А я провела пальцами по холодным перилам и сказала:
– Ничего страшного. Но разговаривать лучше не здесь.
…бабушка заперла те комнаты, уже
Почему? Раньше я не задумывалась. Сперва… сперва мне было все равно, потому что былые проблемы разом перестали казаться проблемами. После… я привыкла и даже радовалась: учителей бабушка выписала отличных. И, не знаю, во что ей это обошлось, но образование я получила хорошее.
Я толкнула дверь, и та отворилась.Пусто.Пыльно… а вопросом прислуги стоит озаботиться. юнтер давно жаловался, что дом приходит в запустение. Прав был…Огонек зажегся по хлопку.Да… помню прекрасно, что все было иначе… кресло похоже на то, в котором любил сиживать дед, но при этом другое.И шкаф.И… книги на полках его… темные обложки, слипшиеся страницы… некогда белые, и видно, что книги эти ни разу не открывали. Их поставили сюда в вялой попытке воссоздать место таким, каким оно было.
Зачем?Бабушка моя никогда не отличалась излишней сентиментальностью, а тут……я присела.Провела по жирному дереву пальцами.
– Устраивайся, - предложила Диттеру.
Огромный стол.Пресс-папье из яшмы. Коробка со стальными перьями. Листы бумаги, сложенные в шкатулку. Белый речной песок… когда-то белый, а теперь окаменел. Впрочем, на этом столе никогда не было порядка.Мусорная корзина пуста.А ящики стола заперты.В нижнем дед прятал карамельки. Мне их запрещали, уж не помню по какой причине, главное, что я приходила в его кабинет, доставала ключ…
…я присела у книжной полки и вытащила третью справа книгу. Так и есть, «Подробное описание тварей морских и верных способов их изничтожения, сделанное Петерсом Цимесским во славу Единого бога».
Страница двести пятьдесят третья.История о гидре многоголовой, которые в далекие времена Петерса представляли собой немалую проблему… я помню эту книгу.И гидру с оскаленной пастью.Серое унылое чудовище, которое вовсе не выглядело страшным.И ключ, спрятавшийся между страниц.Здесь он тоже был.
…не в сентиментальности дело, что бы ни думали другие… и если дед занимался запрещенной магией, если…бабушка бы знала.
…а дед не такой дурак, чтобы хранить опасные вещи в доме. И потому, что бы ни искали после его смерти, оно находилось не здесь.
Тогда почему бабушка промолчала? Уже потом, когда стало понятно, что срок ее подходит к концу? Она ведь угасала медленно, окруженная целителями и моей неловкой заботой. Она до последнего ворчала, повторяя, что я без присмотра всенепременно пропаду,и что не стоит верить тетушкам, как и дядюшкам… она заставила поклясться, что я не выйду замуж, пока мне не исполнится двадцать три года… и да, эта клятва меня спасла в свое время, но…про ключ.И кабинет.И то время… ни слова, ни намека.Хотя… быть может, я как и сейчас, найду в ящике стола лишь пару лакричных карамелек, которые честно делила с дедом? А если и нет, то… стоит ли тревожить прошлое?Похороненное и забытое.Ключ лежал на ладони.А Диттер молчал. Если бы он попросил… или потребовал… именем инквизиции, верного стража интересов короны… если бы… а он стоял, скрестив руки на груди, и молчал.