Мертвец
Шрифт:
Именно в таком государстве и повезло родиться девушке. Причем всего за десяток лет до очередного кровавого пика этой войны.
Как проходила та война, Шантири мне сказать не смогла, но зато смогла поведать её итог. Родное государство девушки было почти полностью стёрто с лица земли.
Когда это случилось, девушка была уже вполне самостоятельной личностью двадцати лет от роду. Некоторое время спустя, неожиданно появился шанс для государства если не спастись, то уж отомстить своему соседу по полной.
Немногочисленные, оставшиеся в живых маги государства сделали некое открытие. Какое
Что происходило с ней после, Шантири не помнит. Те воспоминания, словно один большой тёмный провал для неё. Единственное, что она точно знала: такой, как сейчас её сделали именно тогда. Помнит обрывками, как во главе строя молчаливых фигур закованных в доспехи она сражается с какими-то непонятным людьми. Помнит, как с каждым таким сражением рос ужас в глазах противостоящих им.
Судя по всему, план магов удался и захватчикам пришлось отступить с завоёванной земли. Более того, теперь уже их страна была под угрозой уничтожения. Казалось, что всё идёт так как надо... пока в один прекрасный момент не произошло событие врезавшиеся в память девушки намертво.
В тот судьбоносный день, небо над головами сражающихся загорелось алым пламенем...
Всё что происходило дальше, Шантири не помнила. Первое её воспоминание, после алого неба наша первая встреча. Как она сама сказала: "до этого для меня существовали лишь холод и пустота".
Почему она оказалась в Бездне? Что произошло тогда, в последние минуты её осмысленных воспоминаний? Эти вопросы так и оставались без ответов.
Не знаю, почему, но даже после всего мной пережитого и свершённого, я всё ещё пытался следовать своей совести. Да, порой мне это не удавалось вследствие слабости моей натуры, но всё же. Несмотря ни на что хотелось ощущать себе пусть не добрым, но хотя бы хорошим.
По этой причине, убедившись в существовании рядом живого человека, мне стало как-то не по себе. Сразу вспомнилось моё к нему отношение, а-ля шкаф. Фактически я стал рабовладельцем. Ведь, несмотря на то, что имелись некие догадки о разумности напарницы, я всё так-же продолжал, грубо говоря, "пользовать" её для своей выгоды. Несу то, делай это и прочее. А тот эпизод, когда я пустил её впереди нас на пауков, это же... вообще.
Да, призадумавшись можно найти себе кучу оправданий. Вот только они ничего не изменят.
Странное существо человек. Я таких мук совести, не испытывал даже когда после очередного приступа находил рядом с собой лужу крови оставшуюся от очередного "счастливчика" судьбы. День ото дня, я становлюсь только хуже...
Мучаясь в подобном ключе, я даже предложил девушке половину своих денег, а также сказал, что она теперь не должна за мной следовать. И только чуть позже понял, какую грубость вкупе с тупостью продемонстрировал этим вопросом.
Со стороны это выглядело так, будто я "соблаговолил" дать своему рабу вольную, что само по себе попахивает изрядной долей высокомерия. Тем более, как я мог забыть, что девушке просто некуда идти. Она провалялась кучей металлолома на дне шестнадцатого уровня чёрт знает сколько времени.
Скорее всего даже следы её страны, уже давно стёрлись из памяти разумных. Вокруг никого знакомого, кроме меня.
И после этого я, чуть ли не в лоб попытался её прогнать, всего лишь ради того, чтобы потешить своё самолюбие. *****!
Самое странное, что Шантири даже не обиделась. Просто вежливо попросила остаться со мной. В последствии, я даже не заикался о чём-то подобном.
Несмотря ни на что, Шантири всё-таки сменила свой статус в моей крошечном окружении. Теперь она, действительно, стала напарницей.
Отныне мы с ней часто разговаривали, вернее, общались, на разные темы. Более или менее, но я всё же смог начать учить её имперскому письму. Даже несмотря на такого отвратительного учителя, как я, она всё-равно делала в обучении большие успехи.
...С нашего официального знакомства прошло уже пару месяцев.
Я продолжал жить искательством, порой подряжаясь на сопровождение всяких туристов в Бездну. Параллельно продолжал совершенствоваться в ремесле искателя. Прочитал несколько книг о Бездне. Теперь я мог с некоторой толикой уверенности спуститься даже ниже уровней мертвецов. Впрочем, так рисковать я пока не собирался. Там совсем другая Бездна, нежели та, к которой я привык.
Не забывал я так же и о "Воле". Правда, теперь, по прошествии некоторого времени эта идея, уже не казалась мне такой уж хорошей. Совсем наоборот я с каждым днём находил всё больше поводов не прибегать к помощи этого странного артефакта. Особенно после того, как я, наконец, нашёл весьма достоверный источник, который смог мне поведать множество интересных подробностей об этой тайне Бездны.
В частности, седой искатель, представившийся Фером, оказался один из спутников человека услышавшего "голос" Бездны. Вместе с ним он отправился в глубины Бездны, дабы желание его друга исполнилось. Чего же он хотел пожелать я от старика так и не узнал, так как он сказал, что это личное дело его друга и не имеет отношения к делу. Зато искатель в подробностях рассказал мне об их походе. Честно говоря, некоторые ужастики-блокбастеры просто меркнут перед этим рассказом.
По словам Фера, чего им только не встретилось в пути. И иллюзии, разящие порой сильнее настоящего меча. И чудовища всех мастей и видов. И страшнейшие ловушки. Он даже рассказал, что вместе с его друзьями, они видели настоящего Повелителя! Будто бы он, прошёл, буквально, в паре метров от них, когда они прятались за поворотом коридора. Но, пожалуй, самым страшным в этом походе были "голоса".
По словам старика, всех членов отряда, всю дорогу донимали странный шепотки. Голоса доносящиеся, казалось, отовсюду террорезировали уже и так порядком измученных искателей.
Они не давали спать, мешали сосредоточиться, порой даже пугали до колик, громогласно прокричав совсем рядом, что-то на неизвестном языке. И хотя всем в отряде было тяжело, всё это ни шло ни в какое сравнение с тем, что происходило с их главарём.
Избранный "Волей" с каждым днём менялся. Становился скрытным и неразговорчивым. Порой даже мог простоять в каком-то подобии транса целую кучу времени, а потом неожиданно разразиться диким приступом ярости.