Мертвецы в скафандрах
Шрифт:
Покои, что определили ему, были слишком просторны для одного человека. Зал с высокими потолками, украшенный барельефами, производил на него какое-то гнетущее впечатление. Дэну никогда не нравились слишком просторные помещения, в них, казалось, не хватало того, что делает их домом, – уюта. Впрочем, рядом с залом находилась не такая большая комната, куда он попросил перенести часть мебели, объяснив это боязнью слишком больших пространств. Его просьбу тотчас же исполнили. Слуг во дворце было не так много, и в основном это были люди. Когда-то они были обычными людьми, но каким-то образом попавшими к мертвецам. Они отказались от своего прошлого, взамен получив частицу мертвой энергии. Это давало им возможность жить бесконечно долго. Других представителей расы мертвецов он не видел. Изредка его посещала Лонгра и расспрашивала его о его мире и мирах, заселенных человечеством. Ее интерес к его миру не был практическим, так, скорее, обычное женское любопытство. Она спрашивала, что носят женщины в его мире, чем владеют. Особенно ее интересовали царственные особы и их потомки. Дабы скрасить его одиночество, тянувшееся в ожидании совета, она принесла ему книгу по истории Цестуриона и алфавит, чтобы он мог в совершенстве им овладеть. Однажды Дэн спросил Лонгру о её отце – императоре.
– Его величество сейчас воюет в сотнях световых лет от ЛонГата, в мире цимлянстиниан. Война идет уже больше 200 лет.
Дэн покачал головой и задумчиво произнес:
– Когда император победит, он захочет завоевать его мир.
Лонгра посмотрела на человека и ответила:
– Не думаю, что ваш мир представляет интерес для нас, иначе бы он давно был завоеван.
Дэн поджал губы:
– Спасибо.
– Я хочу показать тебе инкубатор. – Лонгра указала в направлении огромной башни, доминирующей над всем городом.
Дэн устремил взгляд на огромное каменное сооружение и произнес:
– Она напоминает мне Вавилонскую башню, хотя я ее и не видел, это было слишком давно. Когда люди хотели стать равными Богу, так написано в древних книгах.
– Ах, это прекрасное чувство – тщеславие. – Лонгра взмахнула руками. – Мне определенно начинает нравиться человечество. Быть равным богам, это ли не прекрасно. – Она улыбнулась и взяла Дэна за руку. – Идем в инкубатор. Ты сам все увидишь!
Они летели к инкубатору на небольшом прогулочном катере. Улицы Цестуриона были заполнены слугами и мертвецами в праздничных одеяниях. Город готовился к большому совету. Приблизившись к инкубатору, Лонгра установила на его воротах свой герб – черную звезду с цветком в центре. Теперь каждый, кто подходил к инкубатору, знал, что внутри находится царственная особа, время посещения инкубатора полагается перенести. Таков был столичный этикет, отлаженный веками. В здании было тихо и сумрачно, на каменных стенах висели барельефы, изображающие быт и войны мира мертвецов. Мрачные мраморные колонны, опоясывающие внутренний периметр башни, устремлялись вверх, словно хищные птицы. Дэн застыл в изумлении. Он никогда не видел ничего более величественного ни в одном из миров. Лонгра, видя изумленное состояние человека, впервые попавшего в святыню мертвого мира, не спешила его прерывать. Пусть человек попытается постичь величие Цестуриона, хотя бы самую малость. Наконец она прервала его, и они отправились в центральный зал. Он и представить себе не мог инкубатор. Огромная хрустальная ваза, устремившаяся высоко вверх, была наполнена сияющей энергией. Энергия переливалась, словно лучи солнца в водной глади. Лонгра подошла к цилиндру и поднесла к нему ладонь. Ее ладонь и рука прошли сквозь стекло, словно его не существовало совсем. Человек, стоящий рядом, изумленно замер. Сейчас в его душе боролись любопытство и смятение. Пожалуй, все приключения стоили того, чтобы попасть сюда и увидеть инкубатор собственными глазами.
Лонгра закончила процедуру и повернулась к человеку. Теперь ее бледно-синяя полупрозрачная кожа сияла фиолетовым оттенком, похожим на ее плащ. Зрачки глаз горели неистовым цветом жизни и смерти. Она сделала два поворота вокруг себя, словно танцевала вальс, и спросила:
– Ну как?
Дэн не знал, что ответить. Она была прекрасна. Но стоило ли говорить об этом. Он на мгновение почувствовал себя влюбленным юношей. Но стоп. Какая любовь? Она королева мертвых, а он обычный человек, которого могут сожрать твари-сборщики, и вся его сущность вместе с этой любовью окажется в этом хрустальном цилиндре. Инкубаторе. Наконец, Лонгра закончила самолюбование и потянула его к выходу. – Наше время здесь истекло. Надеюсь, тебе понравилось. – Ден в ответ кивнул головой. Он вернулся в свои покои. Красота Лонгры не давала ему покоя. Он невольно заглянул в зеркало, откуда на него мрачно взирало его собственное лицо. Хотя ему только исполнилось тридцать, на голове уже проглядывали седые волосы, очевидно, связанные с недавними событиями.
– Хорош видок! – неутешительно произнес он. С таким видом на что-то надеяться будет глупо. – Да и черт с ним, – произнес он, главное, остаться в живых и убраться отсюда.
Однажды к нему зашел слуга. Дэн попытался с ним поговорить, но то отчаянно замотал головой, не понимая сути происходящего и что нужно живому от него. Впоследствии Лонгра сказала ему, что слуги, как роботы, и ничего не понимают на человеческом языке. Мертвые общаются с ними мысленно телепатией. Потому не стоит тревожить отрешенные от мира души. Дэн согласился и больше не предпринимал попыток заговорить со слугами. Совет мертвецов был назначен на среду. Лонгра уже переговорила с его самыми влиятельными членами о судьбе человека. Ей ответили согласием. Она была в своем праве наложить вето на любое решение совета, но мало кому хотелось вступать в конфронтацию с дочерью императора, который ведет изнуряющие войны за их будущее. Быть неблагодарной скотиной никто не хотел. Потому совет прошел буднично, и без особых эксцессов. Почти все проголосовали, как предлагала дочь императора. Всех несогласных взяли на заметку и внесли в особый список, который будет подан императору по возвращении с войны. Вопросы иерархии власти соблюдались на Цестурионе очень строго. Несогласные и бунтовщики, кои изредка, но все же находились, подвергались казни путем помещения в инкубатор, где их сущность растворялась в энергию. Но сложности были еще впереди. Несмотря на то что совет дал разрешение на проживание живого на территории дворца, и ему рекомендовалось не появляться в городе, неожиданно возникла сложность другого характера. Война заканчивалась, и столица ожидала возвращения императора. Вместе с ним в город прибудут тысячи сборщиков для слива накопленной за время войны энергии.
Это может вызвать лишние вопросы или даже спровоцировать конфликт.
Утром Лонгра посетила его. Она была хмурой, словно туча, и даже его комплимент о внеземной красоте не тронул ее сердце.
– Завтра возвращается император, – буркнула она и уселась в кресло с недовольным видом. – Мы улетаем.
– Куда? – Дэн вопросительно уставился на нее.
– На одну из моих вилл, в другом мире. – Она укуталась в плащ и подошла к окну. Вероятно, ее терзали какие-то сомнения. Дэн подошел к ней и мягко обнял за плечи.
– Оно стоит того? – Лонгра мягко отстранилась.
– Да! – уверенно произнесла она. – Собирайся!
Они улетели с Цестуриона в четыре часа пополудни. Император торжественно вступил в столицу. Его корабль приземлился в поместье под ликующие крики горожан. Сборщики спускались со своих кораблей мрачными тенями прямо к инкубатору. Столицу залили сияющие всполохи молний. Инкубатор заполнен был почти полностью. Народ ликовал. Того, что привез император, хватит на сотни лет без войн. Траурная кавалькада проплыла над городом на большой высоте, чтобы не омрачать подданных большим количеством жертв. Императору нужна слава, а не траур.
Лонгра вела корабль через черные пустоты осколков звезд и метеоритных поясов. Мир, к которому она направлялась, был затерян среди космической свалки. Автоматическое управление было отключено, и теперь, лавируя между космическим мусором, она двигала руль управления вручную. Человек стоял рядом и наблюдал. Он удивлялся, как эта хрупкая девушка столь мастерски управляет кораблем.
– Я училась в школе навигации, – прочитав его мысли, ответила Лонгра. – Тебе тоже стоило бы поучиться этому.
Дэн согласно кивнул. Он был инженером, а не пилотом, но в данной ситуации научиться управлению кораблем не помешало бы. Ведь она не всегда будет рядом. Возможно. То, что принцесса мира мертвых испытывала к нему симпатию, он уже не сомневался, но перерастет ли это во что-то большее. Она возится с ним, как с ребенком, постоянно опекая и посвящая в какие-то тайны. Зачем? На этот вопрос у него пока не было ответов. Но они обязательно появятся. Они зависли на орбите небольшой синей планеты.
– Этот мир называется Зана, – Лонгра взяла его за руку. – Я выбрала самую потаенную планету. О ней не знает даже император, к тому же на ней атмосфера, близкая к твоей родной планете. Ты сможешь без опаски дышать. Я буду навещать тебя каждый месяц, и ты будешь проходить курсы управления нашими кораблями. – Она улыбнулась и положила руку ему на плечо. – Ты нужен мне. У тебя большое будущее.
Весь остальной путь они проделали молча. Лонгра поселила Дэна в маленьком домике на вершине холма под сенью деревьев, напоминающих дубы и клены. Издалека пейзаж напоминал среднюю полосу Европы. Легкий ветерок колыхал траву на лугу у большого родника. По вечерам тусклое солнце освещало три луны, повисшие вблизи планеты. Не хватало только пения птиц для идиллической земной картины. Но сейчас его устраивало и такое развитие событий, главное, он уцелел, в отличие от тех бедолаг с «Симфонии». Лонгра привозила провизию и книги, которые он с жадностью глотал. Дэн уже неплохо освоил некромонгер, язык мертвых, и теперь он мог читать Лонгре стихи, от которых она приходила в восторг.