Мертвое сердце
Шрифт:
Я понимающе кивнула и промолчала. Почему-то сейчас мои проблемы не казались такими важными по сравнению с её. Да и жаловаться было бы глупо.
— Ты сама то как? — решила спросить девушка, видимо догадываясь, что мое молчание не с проста.
— Вольтер требует брачный договор от отца, — пробурчала я.
— И почему я не удивлена твоему недовольному тону? — спросила она, косясь на меня золотым глазом.
Я хмыкнула и продолжила:
— Вильгельм против, я против, все против. Вольтер никого не спрашивает, — еще недовольнее
Мао весело хохотнула и громогласно заявила:
— Сама виновата. Могла его просто игнорировать, ну или избегать.
Я расхохоталась и посмотрела на подругу с поднятой бровью. Та тут же нахмурилась и добавила:
— Ну да. Ты права. Глупость сморозила. Но ты реально хочешь избежать этого брака?
Я улыбнулась ей, закивала как можно интенсивнее и взглянула в удивленные глаза подруги.
— Мне через месяц будет семнадцать.
Шок на ее лице можно было описать стадиями "Ложь" — "Бессовестная ложь" — и "В смысле ты мне не рассказала?". Последняя тут же была озвучена несколько раз только с разными интонациями и громкостями.
— Видимо, именно по причине того, что я влюбчивая идиотка… Стала. Потому бабушка решила помочь мне заранее. И подменила все бумаги о рождении, изменив на них дату. Так мне и стало пятнадцать, а не шестнадцать, — я кивнула своим мыслям и взглянула в глаза Мао, желая отыскать там хоть проблеск ответных эмоций.
Однако меня тут же снесло волной хохота и очень бурных объятий, но я была рада тому, что это было не осуждение.
— То есть про это никто не знает, и ты им через месяц просто фигу покажешь? — наконец успокоилась она.
А я помрачнела. И кажется начала стрессовать в несколько раз больше.
— Вольтер знает.
Девушка сразу перестала довольно скалиться и даже села, в задумчивости облокотившись на спинку кровати.
— Хм-м. Почему тогда не знает Вильгельм? Мне казалось, что они друзья, — покачала головой она.
Я тоже нахмурилась.
— Они не друзья. Помнишь тот момент на балу, когда отец начал кричать что-то о моем возрасте? Вольтер тогда что-то сделал ему или сказал. Потому что, когда я обернулась, из папы будто душу вытрясли — он боялся…
Мы обе посмотрели в окно и нахмурили брови. На улице уже заканчивался закат, небо налилось кроваво-красным цветом.
— Ему что-то от тебя нужно, — произнесла Марконтьяр, — и просто так он от тебя не отстанет.
Мне оставалось лишь кивнуть и утвердиться в своих мыслях еще больше.
— Есть догадки что именно? — спросила она, вновь покосившись на меня.
Я помотала головой, чувствуя себя болванчиком. Догадок и вправду не было. Более того — мне не за что было даже зацепиться, не то что построить целую догадку.
— Ну да… На тебя, кстати, слуга Королевы драконов напал. Я, конечно, знала, что она за Вольтером бегает, но не настолько, чтобы нападать на тебя в месте, где присутствовала вся знать Деймоса! — начала мыслить вслух Мао.
А у меня будто по сердцу резануло. Я закатила глаза, удивляясь тому, что я ревную. Спасибо, природная глупость, за такой подарок. Чую, вовек с тобой не расплачусь.
— Хочешь сказать, что они… — последнее слово произнести я не смогла.
— Спят? Не знаю. Но в нашем замке я его пару раз всего видела. Тем более эта мразь, Корделия, даже не скрывает, что любит его.
Я кивнула, чувствуя в сердце уже обиду.
— Он, правда, к ней так же как и ко всем относится — смотрит холодно, разговаривает лениво, — тут она решила взглянуть на меня с подозрением, — Он только на тебя смотрел как обычный человек. Без вот этого своего фирменного взгляда, — девушка выпучила глаза и взглянула на меня как ошалелая сова.
Я рассмеялась и почувствовала себя легче. Ее слова определенно достигли моей чёрной ревнивой душенки.
— Стой! У тебя кровь идет! — неожиданно воскликнула подруга и стёрла красную каплю у меня из-под носа.
Я вскочила, прошлёпав босыми ногами до ванной комнаты. Пока дошла, заляпала пол каплями, хоть и подставляла ладони: слишком много крови набежало. В ванной я включила воду и умылась. Безрезультатно, кстати, кровь тут же возвращалась, создавая яркий контраст между вмиг побледневшей кожей и красной струйкой под носом.
В комнате что-то громыхнуло, послышался грозный мат Марконтьяр и дверь тут же открылась, явив мне Вольтера. Мужчина строго оглядел меня и в отдельности прикрытый рукой нос. И закрыл дверь, встав у нее со скрещёнными у груди руками.
— Ну все! Это определенно черезчур! Вы вообще знаете, что такое личное пространство? — психанула я.
Тут же подбежала к двери. Но была резко схвачена. Мужчина отнял от лица мою руку, схватил меня за подбородок, осмотрел скептическим взглядом. И тут я совсем психанула. Потому вырвалась из захвата, открыла дверь и заорала на всю комнату:
— Идите отсюда!
Феликс сначала опешил от такого поворота событий, так что я успела полюбоваться его весьма удивленным лицом. Но затем быстро пришёл в себя, подошел к двери, через которую я надеялась уйти, и захлопнул её почти перед моим носом. Я уже хотела запротестовать, но меня подхватили на руки одним рывком, и мы прошли до ванны. Он сел на бортик, посадил меня к себе на колени и вытер непонятно откуда взявшимся платком кровь, успевшую вновь набежать.
— Не буянь. Я не сделаю тебе больно. Просто… — мужчина провёл над моей головой ладоньюь и нахмурился, — проверю. Что за…?
Дверь резко открылась, а я услышала воющие сирены и мигающие огни безопасности. Вильгельм влетел словно грозовая туча и тут же направился к нам. Сперва он потрогал мой лоб, потом взглянул на тот же многострадальный нос, который был закрыт напитавшимся кровью платком.
— Что произошло? — только потом спросил папа.
Я развела плечами, нахмурилась и поняла, что спрашивает он не у меня.