Мертвое ущелье
Шрифт:
Полковник отдал приказ:
— По коням, ребята, в доме Расула уродуют Губочкину, требуется срочный штурм. Подробности на месте. Кто поведет машину?
Белянин кивнул старшему прапорщику Милову:
— Давай ты, Костя!
Офицеры сели в «УАЗ», тут же разобрав оружие и бронежилеты.
Милов спросил:
— По объездной едем?
Следователь, недолго думая, ответил:
— Нет! Через станицу, по Центральной улице мимо рынка к восточной окраине там, где особняки. В нужном месте мой наблюдатель остановит нас.
Арбашев, заряжая снайперскую винтовку «Винторез» для Милова,
— Не мало ли нас будет, чтобы провести целенаправленный штурм?
Комбат отмахнулся:
— Достаточно! Лишь бы добраться до объекта быстрей да захватить на месте всю банду, а там разберемся. Я сейчас злой, а когда злой — страшный.
Арбашев усмехнулся:
— Это мне известно. Жаль, Бекета с нами нет. Вот тот точно порвал бы духов в клочья, один, безо всякой группы.
Комбат приказал:
— А ну закончили базары.
На нужную улицу «УАЗ» буквально влетел. Полковник указал вперед, и водитель увидел луч фонаря, делающий круговые движения. Это майор прокуратуры Александров подавал сигналы машине спецназа. Хорошо, что не сразу за поворотом. А то «УАЗ» мог и наблюдателя сбить. Обошлось. Милов сумел остановить машину перед майором. Тот подошел к кабине, что-то сказал полковнику, сидевшему на месте старшего автомобиля.
Касаткин, выслушав подчиненного, повернулся к старшему прапорщику:
— Проезд между заборов впереди видишь?
Милов кивнул:
— Так точно!
— Въезжай в него задом. И сразу стой! Понял?
— Какие вопросы!
Водитель выполнил распоряжение Касаткина, и спустя минуту «УАЗ» замер в узком, но асфальтированном проезде между высокими заборами усадеб, находящихся по соседству, через небольшое поле от дома Расула.
Офицеры, включая майора Александрова, вновь собрались вокруг капота армейского вездехода.
Следователь обратился к своему подчиненному:
— Тебе слово, Володя. Без подробностей насилия над Губочкиной. Только где находятся боевики, предатели, Фараон и каким образом осуществляется охрана усадьбы. Поторопись, майор!
Александров доложил:
— Как я уже говорил, трое абреков Расула в балке, за восточным забором. Недавно подбирался к ним. Сидят полукругом, пулемет на вершине, автоматы с ними. Этих желательно снять бесшумно и в первую очередь.
Полковник перебил подчиненного:
— Очередность мы сами определим, ты про охрану усадьбы дай информацию.
Майор указал на схеме:
— Перед воротами, они, кстати, открыты, один телохранитель Фараона. В беседке, что рядом с гаражами, — еще один. Третий за зданием, передвигается вдоль забора, но от него не отходит. Иногда переговаривается с тем, что в беседке. Четвертый в доме, в коридоре, перед холлом, в котором расположились Фараон, Жаров и Мансуров. Расул насилует Губочкину в боковой комнате, окно которой выходит на кусты, прямо перед беседкой. Женщины Расула на втором этаже. Джипы Фараона под навесом, «девятка» Мансурова перед центральным входом. Это все!
Следователь взглянул на комбата:
— Ну, и каково будет решение, исходя из уточнений общей обстановки?
Белянин, ознакомленный с предложениями подчиненных, приказал:
— Штурм проводим следующим образом: я с Шуршилиным выдвигаюсь к балке.
Комбат взглянул на замполита роты:
— Как, Михаил Михалыч, справимся с тремя духами?
Капитан ответил:
— Без проблем. Работаем ножами?
— Как же еще нам бесшумно снять их? Да, ножами.
Подполковник повернулся к Александрову:
— Тебе, Миша, следователь ты наш, со старшим лейтенантом Арбашевым выдвинуться к тыловой стене. Поможешь моему спецу взобраться на забор. Ты же, Паша, как оседлаешь ограду, снимаешь и боевика, прикрывающего тыл здания, и бандита в беседке. Но, ребята, отстрел духов только по моей команде, ясно?
Ответил майор:
— Ясно, товарищ подполковник!
Арбашев подтвердил получение приказа:
— Есть отработать две цели.
Комбат добавил:
— Затем, Арбашев, мухой в кусты, к окну. Через стекло или проем валишь Расула, после чего контроль тыла и западной стороны здания.
Старший лейтенант кивнул:
— Понял, командир!
Белянин посмотрел на Крабова:
— Тебе, Кирилл, предстоит самое сложное. Это проникновение в дом и захват Жарова с Фараоном. Мансура можешь валить. Это как по обстановке сложится. Тебя прикрывает…
Полковник военной прокуратуры сказал:
— Я прикрою капитана.
На это комбат тут же возразил:
— Нет, Петр Владимирович, в бой ты не пойдешь, иначе кто дальше следствие будет раскручивать? Твое место, дорогой, напротив ворот. Вот их блокируешь.
Крабов воскликнул:
— Но возле въезда в усадьбу еще один телохранитель Цакаева, или о нем вы забыли?
Комбат взглянул на командира четвертого взвода первой роты:
— Я, Кирилл, ничего в боевой обстановке не забываю. Кто у нас остался без дела?
Подал голос старший прапорщик Милов:
— Я, товарищ подполковник!
— Правильно. И вооружен ты «Винторезом». А посему, как только мы с Шуршилиным обработаем балку, Арбашев с Александровым займут позицию штурма у стены, а Крабов с Александровым сядут в «УАЗ», ты, прапорщик, выходишь из-за угла и валишь из снайперской винтовки охранника у ворот. После чего подгоняешь к усадьбе «УАЗ». Далее по плану, который я довел. Все действия только по моей личной команде, за исключением работы Арбашева по Расулу. У кого какие есть вопросы?
И Белянин сам же ответил на собственный вопрос:
— Вопросов нет! Правильно, так и должно быть! Сверим часы, 22–57. Приготовились, через три минуты начинаем.
Офицеры поправили амуницию, перезарядили оружие, подготовив его к бою, Милов присоединил к «Винторезу» ночной прицел.
Ровно в 23–00 группа, ведомая подполковником Беляниным, двинулась к усадьбе Расула, используя неглубокий враг.
В 23–05 первая группа разделилась. Арбашев с Александровым и совершили бросок к двухметровой ограде. Комбат с замполитом роты, выйдя из оврага, оказались на вершине балки, которая прикрывала восточное направление. Здесь подполковник приказал залечь и далее перемещаться ползком. Впрочем, ползти офицерам долго не пришлось. Они увидели троицу бандитов буквально через несколько минут, спокойно сидящих полукругом и гоняющих между собой косяк анаши, аромат которой распространяется на большое расстояние.