Мертвяк
Шрифт:
Меня укололо в грудь. Я упал. На какое-то время все исчезло, а после я ощутил себя лежащим на полу и думающим, что я мертв. Персонажем второго уровня, так сказать… Рана болела. Одновременно и в груди и в спине, будто меня пробило насквозь. Кажется, так оно и было. Но кроме того, я ощущал, и то, как жажда разгорается в области раны, стягивая к ней ресурсы со всего организма. Как и в последние разы, я не потерял над собой контроля, а вместо этого ощутил присутствие людей… и новый цвет.
— Да, неожиданно, — услышал я голос «француза». Не желтого в моем сознании, как обычные люди, а желтого с красным. — А я был уверен, что ты ошибся.
— Нет, я видел, что его укусили, —
— И сумка была спрятана в комнате с тремя зомби?
— Да.
— Неожиданно.
— И что это зна…
— Тебя не касается.
Сделав над собой усилие — тело слушалось плохо — я перевел взгляд с потолка на колдуна. Хотелось видеть выражение на лице. Радует его эта неожиданность или не очень? Увидел выражение. И знаете что? Прав был старик Соломон: От многих знаний и печалей много. Или это по Первому каналу так говорили? Как бы то ни было, Француз смотрел на меня так, как все смотрят на оставшиеся после сборки-разборки скоростного велика лишние детали.
Мягко скажем, без энтузиазма.
— Вставай.
Это он мне?! Вообще-то я ранен!
— Тебе помочь? — колдун чуть шевельнул перчаткой.
И… я понял, что не очень-то и ранен.
— Я так и думал, — заметил он, когда я поднялся. И добавил, в сторону Сергея. — Вызывай машины.
«Француз» с Сергеем вышли из зала. Последний, проходя мимо, будто хотел что-то сказать, но, возможно, мне только показалось. Может, он хотел не сказать, а бросить вот этот взгляд, чтобы я потом гадал, что он означает. После меня снова окружили Ярмольник, Серп и их молчаливый товарищ с АК, и повторилась история с посадкой в «Гелендваген». В этот раз, их перед входом в «Дом Охотника» оказалось сразу четыре штуки. Сергей с колдуном так же сели в один из них.
Я снова оказался на заднем сидении, зажатый между Серпом и его напарником. Ярмольник, как и в прошлый раз, сел рядом с водителем. Я ни на секунду не переставал просчитывать варианты, но возможностей… хоть сколько-то очевидных не возникало. Меня контролировали, как минимум, двое. И целились, обязательно, в голову. Уже в салоне Серп с товарищем уперли приклады АК и ружья в пол, вытащили пистолеты. И, опять же, направили их мне в голову… ну, почти в голову. Они не держали оружие на весу перед моим лицом, наверное, это было неудобно. Они сложили руки на груди, оперев рукоять пистолета о сгиб локтя. Дуло пистолета Серпа смотрело мне то ли в плечо, то ли в сторону макушки, а его товарища — на кончик моего носа.
Будто, падлы, тренировались! Вот же зануды какие! Хуже меня…
Я с трудом выдохнул. Происходящее казалось мне до такой степени несправедливым, что приходилось прикладывать усилия, чтобы не начать истерить. Надо же было в такую историю угодить! Блин…
Я выдохнул еще раз. С нажимом, постаравшись задействовать диафрагму и нижнюю часть легких. Спустя пять или шесть таких вздохов немного успокоился.
Думай, Кирилл. Думай! Никогда ничего не потеряно, пока не выпрямились в мозгу последняя извилина. Нужно понять, из чего я могу извлечь преимущество. К примеру, мне теперь не целятся прямо в голову. Зато в машине совсем нет маневра: цигун цигуном, но эти качки мне и пошевелиться не дадут, разве что… разве что они совсем не качки. Истина познается в сравнении, так ведь? По сравнению с Фаиной Генриховной из соседней квартиры ты быстрый бегун, по сравнению со своим другом Васькой — средний, а по сравнению с Усейном Болтом ты не тянешь совсем. Качки ли Серп с коллегой по сравнению со мной, познавшим радость неокончательной смерти? Вряд ли. Скорей, они ближе к Фаине Генриховне. Преимущество? Преимущество.
А ведь я смогу выбраться. Почти наверняка смогу. Сломаю пару ребер выпрыгивая из машины, может, и пулю получу, но из пистолета, а не из АК, а это я смогу пережить. Если же выбрать момент, когда будем проезжать мимо мертвяков, а еще лучше: мимо «суперов»…
Рана все еще заживала. И я все еще чувствовал «точки». Немного странное ощущение, будто кальку накладываешь на бумагу. Это немного сбивало. Иногда я видел только обычный мир, иногда «точки» забирали все внимание, но когда получалось сосредоточиться — я одновременно видел, что в реальном мире происходит, и чувствовал мертвецов. Причем, на десятки метров вокруг. Зеленых точек, обозначавших, как я теперь понимал, обычных зомби было очень много. Так же встречались зеленые с примесью синего, иногда с примесью черного, а еще…
— Сиди спокойно, — велел мне неожиданно Серп.
Я не двигался! Почувствовал чего — то? За секунду до его слов, я ощутил неподалеку пару «синих». И они не исчезли, когда машина проехала дальше. Они двигались с той же скоростью, что и колонна. Не представляю, как им это удавалось. Возможно, скакали по крышам зданий. Неважно. Важно, что что-то в них мне показалось знакомым. Не мои ли старые приятели? «Панцирь» с «Хвостом»?
— Что там? — повернулся назад Ярмольник.
— Ерзает.
— Ничего, почти приехали.
Передняя машина в колонне стала притормаживать, водителю той, в которой везли меня, тоже пришлось жать на тормоз. Зашипела в руках Ярмольника рация:
— …до осторожно. Там…
Я со своего места мало, что видел, но, кажется, дело было в пожаре. Дым я заметил минуту назад, но до этого он ехать не мешал — теперь же, почти перегородил дорогу. Это было мне на руку. На дым с огнем мертвецы сбредались словно пенсионеры на участки в дни выборов. Синие точки, которых я уже мысленно считал Хвостом и Панцирем тоже почти остановились. Метрах в двадцати от машины.
Пора? Или подождать, когда подъедем к огню? Больше чем на одну попытку рассчитывать не стоит. Не хотелось зря подставиться, да и… гм… «ребят», которые меня уже спасали — если это они — положить не хотелось. Суперство суперством, но АК делает 10 выстрелов за секунду. На пути очереди лучше не попадаться.
— Что?
— Пожар, — ответил Ярмольник водителю. — Едем дальше, внимательно. Трупаки могут на дороге стоять.
Теперь машина шла 25–30 километров в час, не больше. Хотя окна были закрыты, ощутимо пахло дымом. Я старался не отвлекаться от связи с Панцирем и Хвостом, чтобы ее не упустить. Словно чувствуя мои опасения, они приблизились еще — метров до десяти. Справа от дороги шли здания, слева лежал сквер. Впереди же, метрах в пятидесяти, показалось пламя. Горело… горело здание, состоящее из двух корпусов. На высоте третьего этажа, прямо над дорогой, их соединяла пешеходная галерея, судя по всему, готовая в любой момент обвалиться. И это там мы собирались проехать?! Смело. На асфальт вроде пока ничего не падало, но все равно…
— Левее держись, — сказал водителю Ярмольник.
Машины впереди почти остановились. И в этот момент я заметил еще одного «супера». Такого же «синего», как и Панцирь с Хвостом, только с красноватыми прожилками… в ауре, пора уже этой хрени название придумать. И что это должно означать? Станет он на меня нападать или нет? И решать нужно было быстро. Пройдет еще секунд пять… четыре…
— Спартак — чемпион! — произнес я, выдохнув.
Не знаю! Считайте это молитвой! Я так резко и сильно занервничал, что не мог промолчать. Иначе бы у меня лоб лопнул от напряжения!