Мертвый ключ
Шрифт:
Затем Беатрис выключила свет.
Пока лифт поднимал ее на одиннадцатый этаж, а затем и остаток ночи, в голове Беатрис все время звучал разговор Билла и Сюзи. Она больше не сомневалась, что Билл крадет деньги и ценности из депозитных ячеек, однако роль Сюзи в его махинациях девушке пока была непонятна.
Бедная Сюзи со своим драгоценным секретом понятия не имела, что кольцо у нее на пальце наверняка краденое. Интересно, тетушке Билл тоже втирал про коктейли на пляже? И сколько лет в своей прокуренной закусочной она надеялась, что ее любовник сдержит пустые обещания?
Беатрис достала-ключ Дорис и в который раз принялась его разглядывать.
Потом она еще долго ворочалась на куче тряпья, изо дня в день все увеличивающейся, однако ее не переставало изводить воспоминание о хрюканье Билла. Наконец окончательно оставив мысль о сне, Беатрис прокралась по коридору к лестнице и спустилась на два этажа. За исключением редких дежурных ламп, на девятом царила кромешная темнота. Перебегая от одной тени к другой, девушка наконец достигла лифтового холла, затем миновала секретарское бюро и подошла к двери мистера Томпсона.
Кабинет оказался не запертым, внутри было темно. На ощупь она пробралась вдоль отделанной деревом стены до стола в центре комнаты. На нем она сначала нащупала кожаный бювар и стойку для ручек, а когда дотянулась до небольшой лампы, стоявшей на углу столешницы, комнату залил желтоватый свет. Небольшие кварцевые часы показывали два часа ночи. В бюваре лежали кое-какие бумаги, но ничего интересного.
В верхнем ящике хранились ручки, канцелярский нож, портсигар да зажигалка. Большой картотечный ящик был заперт и даже не думал поддаваться. Сбоку, на уровне колена Беатрис обнаружила замочную скважину. Она достала связку ключей и стала подбирать подходящий, однако на этот раз ей не повезло: нужного ключа у Макс не оказалось.
Обескураженная неудачей, девушка откинулась на спинку огромного кресла мистера Томпсона. Книги на полке, судя по их виду, никогда не открывали. Там же стояла и фотография жены хозяина кабинета, с двумя дочерьми. Наверное, из-за них-то Билл и хотел вышибить себе мозги. Беатрис грустно им улыбнулась.
Затем она обратила внимание на хрустальную пепельницу возле фотографии. Судя по слою пыли, вещицей явно не пользовались, да и сбоку на ней так и оставался неоторванным серебристый магазинный ярлык. Мистер Томпсон, кстати, вообще не курил. Он ведь даже набросился на Сюзи тем вечером: «Тебе обязательно курить прямо сейчас?» Созерцая неуместную в кабинете пепельницу, Беатрис вдруг вспомнила кое-что, обнаруженное ею в столе.
Она снова открыла ящик поменьше и достала серебряный портсигар, в котором что-то брякнуло. Так и есть — вместо сигарет в коробочке хранился стальной ключ. Беатрис довольно ухмыльнулась. К замку картотечного ящика он подошел, и девушка подвинула лампу, чтобы как следует рассмотреть, что же Билл так тщательно оберегает.
Глазам ее предстали ряды подвесных папок с проставленным на каждой из них именем: Мэрилин Каннингем, Франсин Картер, Беатрис Бейкер. Весьма удивленная, девушка извлекла папку со своим именем и выяснила, что это всего лишь аттестационное досье, где хранятся ее резюме и несколько бланков со списком выплат и датой следующей проверки. На полях стояли кое-какие пометки от руки, типа «ответственная» и «покладистая». Впрочем, одна запись привлекла ее внимание: «Работает на Рэнди Халлорана. Приятная отдушина». Последнее ее возмутило. Замечание воспринималось как оскорбительное, хотя к остальному повода придраться как будто и не было.
Запихав папку обратно, Беатрис стала перебирать остальные и вдруг замерла, обнаружив почти в самом конце ящика папку с ярлыком «Дорис Дэвис». Затем, словно очнувшись, вытащила ее и раскрыла. Вместо каких-либо служебных характеристик в ней лежала заявка на депозитную ячейку, подписанная Дорис и датированная 1962 годом. Номер выданной ячейки значился 547. Девушка машинально достала из кармана ключ тетушки, хотя и без того знала, что число на нем такое же. Помимо заявки, в папке хранилось и несколько уведомлений об изъятии, причем некоторые Беатрис были знакомы по копиям, обнаруженным в комоде тетушки.
В заднюю часть ящика было задвинуто еще несколько досье на женщин. Девушка выхватила папку с именем Шерил Мерфи, где тоже обнаружила заявку на ячейку. То же оказалось в досье на Диану Брубейкер. Таковых, с депозитными ячейками, насчиталось восемь женщин. И среди них оказалась Макс.
Беатрис сглотнула ком в горле и открыла папку, подписанную «Максин Макдоннелл», искренне надеясь найти в ней лишь характеристики по работе. Но нет, за Макс числилась ячейка с номером 544. В списках уведомлений об изъятии, лежавших под заявкой, среди прочего упоминалось бриллиантовое ожерелье, обручальное кольцо и более ста тысяч долларов наличными.
Сдерживая слезы, девушка засунула папки с именами Дорис и Макс назад в ящик и с грохотом захлопнула его, словно подобная грубость помогла бы ей забыть о неприятных находках. Потом положила ключ в портсигар и в сердцах ударила по выключателю лампы. Какое-то время она так и сидела в темноте, мысленно кляня себя, что вообще додумалась покопаться в кабинете Билла.
Наконец Беатрис бросилась к лестнице, в отчаянии обхватив себя руками. Макс и Дорис арендовали депозитные ячейки, в которых почти наверняка хранилось имущество, перечисленное в уведомлениях из их папок. Дорис была любовницей Билла, и он обещал ей оставить семью и жить с ней. Буквально несколько часов назад в том же самом он убеждал и Сюзанну.
Девушка заперлась в заброшенном кабинете и свернулась клубком на полу. Остаток ночи ее терзали мысли о Билле и Дорис, Билле и Сюзи, и еще о его тяжелом дыхании. Она так и заснула, зажав уши руками.
В понедельник утром Беатрис отрешенно созерцала свой рабочий стол. Все воскресенье она провела в самовольно захваченной комнате, бесцельно меряя ее шагами. Даже когда она смотрела из окон вниз на улицу, ее не оставляла мысль о пропавшей без вести Макс.
Тогда, в квартире Дорис, пока она спала, ее подруга что-то узнала. А потом что-то обнаружила в депозитной ячейке тетушки, после чего и исчезла. В простое совпадение совершенно не верилось. Беатрис нащупала ключ в кармане и в который раз задалась вопросом, удалось ли Макс отпереть ячейку.
Если подруга открыла ее, то должна попытаться и она. В конце концов, она ведь близкая родственница Дорис и потому имеет на это полное право — или будет иметь, если тетушка умрет. От мысли о смерти Дорис девушка почувствовала себя неуютно: она не наведывалась в больницу вот уже несколько дней. «Сегодня вечером надо обязательно навестить тетушку», — решила Беатрис. Переночует потом в больничном вестибюле, коли на то пошло.
Хоть в чем-то определившись, девушка попыталась сосредоточиться на кипе бумаг на столе и просмотрела взятый из нее меморандум, пытаясь припомнить полученные распоряжения. Страница представлялась ей всего лишь еще одним бессмысленным финансовым отчетом в бесконечном множестве подобных, пока на глаза не попалась подпись. Внизу было напечатано «Р. Теодор Халлоран», однако каракули читались как «Тедди». Она вновь перечитала полное имя, и у нее екнуло сердце. Тедди занимал должность заместителя директора по финансовым вопросам. Его фамилия Халлоран, а ведь Макс рассказывала, что отец Рэнди — заместитель директора, и как раз он-то и обеспечил сынулю пожизненным рабочим местом.