Мёртвый Магистр
Шрифт:
Ещё около трёх недель чародей вполне спокойно странствовал по региону, несколько раз подсаживаясь на проезжающие мимо повозки, но в основном предпочитая передвигаться по бездорожью. Изредка заходил в деревни и пару городов ради пополнения припасов.
За минувшие пол месяца Ксирдис сумел сделать многое. Во время долгих переходов он уделил внимание демонам, занявшись их обучением. С криками, воплями и скандалами, сводящимися к попыткам побега, в голову Гел-Гуппо был вложен, если не сказать "втиснут", эльфийский язык. Но практика оказалась отложена на потом. Мертвецу,
Калли переносила процесс передачи знаний куда легче беса. Во всяком случае, от боли не металась, лишь недовольно порыкивая. Гончей пришлось освоить северное наречие, дабы она могла понимать, о чём говорят люди. Увы. Попрактиковаться и проверить уровень освоения языка существом, не способным к членораздельной речи, не представлялось возможным.
Но самым главным достижением магистра стало завершение ещё трёх заготовок и размещение их в трёх новых местах. Первое оказалось в лесной чащобе. Магическая фигура была выжжена на стволе дерева у самых корней, а затем закидана ветками. Во втором месте вновь пришлось выплавлять потребное в камне посреди луга.
Но с третьей точкой размещения заготовки возникли проблемы. Она находилась возле деревни. Гадая, как бы спрятать фигуру с фиолетовым камнем от бродивших поблизости крестьян, чародей не смог придумать ничего лучше, чем стащить крышку от бочки и выжечь на ней необходимое, а затем ночью закопать.
Приготовления в четырёх из пяти мест были завершены. К огромнейшему сожалению Ксирдиса, на этом его успехи закончились вместе с осколками душ. Оставшихся крох не хватало на изготовление пятой заготовки. Ещё имелся осколок, полученный от эльфийки, но он был отложен на финальную часть замысла.
От охоты на разумных демонолог отказался сразу, хоть и надеялся встретить по пути каких-нибудь разбойников. Увы. Дороги центрального региона Империи оказались слишком спокойными.
Минула половина лета, когда погруженный в размышления мёртвый магистр ради покупки продовольствия пришёл в город, именуемый Тавлей. Именно там было суждено закончиться его спокойным дням.
Глава 29: Начало чёрной полосы
Глава 29: Начало чёрной полосы
Город Тавлей.
«Всё ещё не хватает... Месяц, как скитаюсь по стране, подготавливая ритуал. Обидно. Четыре точки уже посещены, а "изделия" размещены в отведённых им местах. Пятая совсем рядом, в дне пути. Но не хватает осколков душ! Их ещё и "очистить" нужно будет... Денёк передохну в этом городке и на охоту! Поблизости есть лес. Демоны наловят потребное, но время... Эх. Столько людей вокруг... Протяни руку и возьми! Нельзя. Нельзя кидаться на всё, что движется. Спешить некуда», – думал Ксирдис, минуя ворота окружённого стенами городка под названием Тавлей.
На входе имелся пост стражи, но интерес блюстителей закона вызывали исключительно повозки и торговцы. Путник с парой питомцев прошёл их без досмотра. Иллюзии работали исправно, маскируя мертвеца под живого человека, а его демонов выдавая за зверей.
«Как же надоело подгорелое мясо и отдых на сырой земле... Бес совершенно не умеет готовить! Тёплая мягкая постель и горячая еда, ждите меня! С чего бы начать? Чего-нибудь острого хочу. О! Корчма!»
Обнаружив у самых городских ворот местечко, где можно было перекусить, магистр сразу направился к двери, только чтобы с разочарованием узнать, что она заперта. Заведение не работало. Причин что-то выяснять не имелось, потому, мысленно ворча, он направился дальше.
Слуги неотрывно следовали за хозяином. Если Калли, в облике большой чёрной собаки, так и таскавшая в зубах начавший подгнивать трофейный кошачий хвост, особого внимания не привлекала, то с Гел-Гуппо, выглядящим желтоватой обезьянкой, постоянно возникали проблемы. Нет. Сам бесёнок в них был не виноват. Хлопоты создавала несдержанная детвора, время от времени бросавшаяся к диковинному зверьку, желая потискать или хотя бы погладить.
Ксирдис несколько раз обдумывал возможность сменить маскировку демонёнка, но никак не мог придумать на какую. Он попросту не знал других достаточно маленьких, ходящих на двух ногах и при этом неприметных существ, за исключением обычных детей. Но желание выдавать слугу за ребёнка после его экспериментов с самокрутками не было никакого.
Вот и сейчас к троице, откуда не возьмись, уже подбирались двое любопытных малолетних местных жителей.
– Дяденька! А что у вас за зверёк такой? – с любопытством в голосе спросил мальчик лет десяти в добротной белой рубахе, коротких шортах и башмачках.
– А можно его погладить? Пожалуйста! – попросила восьмилетняя девочка в голубом платьице.
– Нет. Он не контактный, – привычно отозвался Ксирдис, наблюдая, как, лавируя меж ног прохожих, бросавшаяся прочь обезьянка подбежала к ближайшему дому и, весьма ловко хватаясь за зазоры в каменной кладке, забралась на крышу.
Подобный сценарий повторялся уже не раз, вызывая лишь сдержанное раздражение как хозяина, так и демонёнка. Лишь гончая, наблюдая за происходящем со стороны, иногда издавала глухие кашляющие звуки, означавшие её смех.
Убедившись в том, что бес исполнил полученные на такой случай инструкции, чародей поинтересовался у побеспокоившей его парочки: – Видите? Сразу убегает. Лучше подскажите усталому путнику, где тут можно поужинать и остановиться на ночлег.
– Дяденька, отведём за две медные монетки! – сразу отозвался мальчишка.
– Дяденька, а можно мне того зверька погладить, когда он с крыши слезет? А как его зовут? А собачку как зовут? А её можно тоже погладить? А откуда вы пришли? – посыпала вопросами девочка.
– Нет. Собачка очень не любит, когда её трогают. Сам найду, – отказался от услуг проводников Ксирдис и спешно зашагал дальше по улице. В след ему донеслось: – Жадина!
– Жадина-жадина-жадина!
Накричавшись, обиженные дети вернулись к своим делам. Видя, что опасность миновала, Гел-Гуппо слез с крыши и с укором посмотрел на будто бы кашляющую собаку. Бес хотел что-то сказать смеющейся над ним Калли, но был вынужден молчать в людном месте. Чем только сильнее веселил демоническую гончую.