Мертвый Участковый
Шрифт:
В первом же от прихожей комнате - судя по разбросанной кругом посуде - кухне, среди обожженного залитого пеной и водой старого хлама, - типичного интерьера алкотских домов - в полумраке зимнего утра виднелось нечто напоминающее человеческое тело в обгорелых лохмотьях. Возле входа на кухню стояла в бушлате и в зимней шапке, с папкой в руках следователь Ефимцева - тридцатилетняя женщина крепкого телосложения и незнакомый мужик лет сорока, в гражданке, в резиновых перчатках на руках - видимо медэксперт. Виктор присел на корточки наклонившись над трупом, посветив на него фонариком. Сам труп почти не обгорел, только слегка закоптился. Его лицо показалось Виктору очень знакомым.
– Неизвестно, кто такой?
– Поднимаясь, спросил Виктор, обращаясь к Ефимцевой.
– Бабка, хозяйка дома говорит, что это собутыльник ее сына, жил неподалеку в шестидесятом доме по набережной. Кошкин вроде его фамилия. Последнее время он у них жил. Часто пил с ее сыном вместе.
– От чего помер, не известно?
– Эксперт на нем черепно-мозговую травму обнаружил. Остальное узнаем после вскрытия. Наверное, ее сын его по голове и тюкнул. А чтобы скрыть следы, пожар устроил. Сейчас его ищут.
– Кошкин! Старый знакомый!
– Воскликнул Виктор - Это тот самый хронический алкоголик, живший со своей матерью на набережной в доме 60. Знаю его, знаю!
Этого идиота действительно трудно было бы забыть. Он частенько обворовывал свою мать - старую, давно впавшую в маразм бабку. Жил обычно у своей сожительницы, где-то на краю города, его бывшая жена не однократно подавала заявления о привлечении его за неуплату алиментов. У своей матери он появлялся обычно в пьяном виде, чтобы опять что-нибудь стащить у нее на пропой, устраивал скандал, бил ее, из-за чего бабка регулярно писала в райотдел длинные, путаные заявления.
Последний раз примерно месяц назад, когда проводилась очередная отработка района, Виктор патрулировал территорию поблизости совместно со Светкой из ПДН. По рации из дежурной части сообщили, что поступил вызов по данному адресу места жительства Кошкиной. Придя на место, они застали в стельку пьяного Кошкина и его мать. Решив использовать случай с двойной пользой - и протоколом разжиться и конфликт уладить, для чего забрать Кошкина в вытрезвитель, написав, что задержали на улице за пьяный вид - забирать пьяных из дома не положено. С большим трудом удалось заставить надеть обувь и куртку и вывести на улицу. Отойдя несколько метров от дома, Кошкин помочился возле гаражей, затем стал громко на всю улицу испускать газы и материться, после чего лег на асфальт, заявив, что никуда не пойдет. При каждой попытки поднять его, он отвечал громкой матерщиной. Пришлось вызвать по рации на подмогу машину ППС и погрузив в нее Кошкина, везти в вытрезвитель, где они просидели еще минут сорок, оформляя на него протокол.
В это время вытрезвитель жил своей обычной вечерней жизнью. В помещение регулярно затаскивали обоссанных и облеванных алкоголиков, громко матерящихся, рыгающих, плюющих, орущих. Менты пытались их утихомирить, по ходу дела выясняя их личные данные. В ответ кто еще больше матерился или нес всякую чушь невпопад, кто просил, чтобы его отпустили, кто кричал, что всех поувольняет. Некоторые просто издавали нечленораздельные звуки. Когда протокол на Кошкина был оформлен и Виктор со Светкой вышли, Светка с ужасом сообщила, что еще ни разу не была в вытрезвителе и не видала такого "зоопарка". Виктор ухмыльнулся, - ведь для "вытрезвительских" это обычная каждодневная рутина.
Теперь Кошкин мертв и можно будет вздохнуть спокойно, - и это чмо бог прибрал. Заявлений на четвертой зоне будет на порядок меньше.
Виктор спросил, требуется ли его помощь. Ефимцева попросила произвести подомовый обход. Обойдя ближайшие дома, расспросив их жителей кто, что слышал или видел, он вернулся к машине дежурной части. Устроившись поудобнее в салоне машины (это был микроавтобус, сконструированный специально для оперативно - следственной группы, имевший в салоне складной столик и лампу), Виктор достал из планшетки чистый лист и написал рапорт о результатах подомового обхода, указав информацию о личности погибшего, что ему, как местному участковому было о нем известно. Отдав рапорт Ефимцевой, Виктор, стараясь не привлекать к себе внимание, тихо выскользнул из машины и скрылся в ближайших дворах. Вскоре он вернулся на УПМ - как обычно работы было много, а пропадать зря на происшествии не было смысла - и без него там обойдутся.
14.12.2007г. Пятница.
После вечернего совещания выйдя из кабинета ООД УУМ, часть участковых направились в туалет, располагавшийся по--соседству, чтобы перекурить перед разводом. До начала развода оставалось еще минут пятнадцать. Виктор, решив, что прокоптить легкие всегда успеет, а вот занять хорошее место в актовом зале следует поторопиться. На сегодняшнюю обычную пятничную забаву начальства - отработку района - обещали дать приданные силы, - пару десятков кабинетных тунеядцев из УВД. Виктор зашел в актовый зал, присев в средних рядах, возле стены - так легче спрятаться от руководства. В течение последующих двадцати минут в зал набилось немало народу, - в основном свои, райотделовские, и само - собой "приданные силы". Зашел начальник ОВД, оба его заместителя, инспекторша ООП, штабистка.
– Товарищи офицеры!..
– скомандовал кто-то.
Все, нехотя, поднялись.
– Товарищи офицеры...
– пробурчал под нос начальник ОВД.
Весь зал, дружно выдохнув вздох облегчения, шурша одеждой и скрипя сидениями, присел обратно.
Вошедшие заняли места за начальскими столами. После недолгой проверки наличия прибывших, из числа задействованных на отработке, зачитали расстановку сил, - кто какие улицы должен "пасти", и в каком составе, кто в них старший и какой у каждой группы позывной. Начальник и заместители сказали несколько напутственных фраз о целях и задачах сегодняшней отработки. Все начали выходить, группируясь по 3-4 человека, как с кем кого поставили.
Виктора поставили старшим в группу с Вовиком из ПДН и Андрюхой из ЛРО. Им доверили маршрут патрулирования одну из улиц на территории его родной четвертой зоны. Выйдя из ОВД, все трое сели на трамвай и поехали на четвертую зону. Выходить на маршрут патрулирования сразу, не имело смысла, поэтому, для начала, они зашли на УПМ. Виктор, сняв верхнюю одежду, сел за компьютер и начал набирать текст очередного отказного, который успел доделать за сегодняшний день.
Немного отдохнув, примерно через час они вышли и, отыскав знакомого алкоголика, составили на него пару протоколов - за пьяный вид и за не уборку придомовой территории. Еще пара протоколов у них была припасена заранее. Таким образом, отчитаться о проделанной работе, за время отработки района, уже будет чем. Вернувшись на опорный пункт, Виктор занялся заполнением бланков протоколов, свежеподписанных алкоголиком. Вовик и Андрей, так как были одеты по-гражданке, вышли до магазина, купить четвертушку водки и закусить.
Виктор уже дописывал первый протокол, когда в кармане зажужжал сотовый телефон.
– Вить, подойди к "Провианту", только тихо - Вовик старался говорить негромко.
– Что случилось?
– Срочно надо. Ты, главное особо не светись и не шуми.
Подозревая что-то нехорошее, Виктор поспешно оделся и вышел в указанном направлении. Возле старой двухэтажки, не доходя магазина "Провиант", стоял Вовик.
– Говори!
– коротко скомандовал Виктор...
Со слов Вовика получалось, что пока они в магазине выбирали выпить и закусить, им удалось подслушать разговор трех парней, которые высмотрели в очереди к кассе женщину с двумя сумками и при деньгах, и переговаривались как ее лучше обчистить. Сейчас эта женщина вышла из магазина и пошла во дворы стоявших рядом девятиэтажек. Парни пошли за ней. Чтобы не привлекать внимания, Андрюха пошел за ними один.