Мерзавец
Шрифт:
— Успокойтесь, Анна. Матвей пришел в себя, сейчас с ним родители.
— С ним все хорошо?
— Сравнительно, Анна. Но травма головы может дать очень неприятные «спецэффекты», поэтому он под наблюдением.
Сразу виден отпечаток профессии на Александре. Говорит четко, по делу, без эмоций, не щадит. Голые факты.
— Хорошо, — киваю. Сердце немного сбавляет обороты, но все равно болит. — Могу я его увидеть?
Средний брат внимательно меня осматривает, такой пронзительный взгляд, что мне становится неловко.
—
— Да, — киваю, сдаваясь. Все правильно, она имеет больше прав на Матвея. Я не претендую, я все понимаю. Молодая беременная девочка… А я по факту никто.
— То есть вы в курсе?
— Да, но узнала только вчера… — выдыхаю.
— Наша мама и так в шоке, а тут еще и беременная девочка… — Александр пытается деликатно меня отшить, и внутри нарастает ощущение неуместности. Я здесь лишняя. — Если я сейчас и вас представлю родителям…
— Да, я понимаю. Просто хотела его увидеть и убедиться, что все хорошо.
— Если вы подождете, то, когда родители уедут, я вас провожу к Матвею.
— Да, конечно, буду очень благодарна.
Да, он прав, я никто в этой семье. Я не имею права, я лишняя, но мне просто необходимо увидеть Матвея. Просто посмотреть, убедиться, что он дышит и что у него будет все хорошо, пусть и не со мной.
Мужчины тушат окурки и идут в больницу.
— Постойте, Александр! — окрикиваю мужчину, понимая, что не сказала главного. Мужчина оборачивается. — Мне нужно с вами поговорить. Это очень важно и имеет прямое отношение к Матвею.
Глеб заходит в больницу, а Александр разворачивается ко мне.
— Вы уверены, что этот разговор сейчас уместен? — снисходительно интересуется он.
— Да, это важно, — стою на своем, пряча подрагивающие руки в карманах кофты.
— Пойдёмте, присядем, — указывает мне на беседку в сквере при больнице.
Пока идём, дышу глубже, пытаясь собраться и не сорваться в истерику. Сажусь на лавочку, Александр встаёт рядом. Такой высокий, статный и очень серьёзный мужчина, который одним видом демонстрирует всем, что не стоит отнимать его время, если у вас нет для этого веского повода. Я и так напряжена до предела, и взгляд Александра никак не располагает.
— Помните, я говорила о муже и о разводе… — начинаю.
— Анна, я уже дал вам рекомендации по этому поводу, — недовольно отзывается.
— Да подождите. Выслушайте! — срываюсь я, повышая голос, и сама пугаюсь, распахивая глаза.
— Хорошо, продолжайте, — снисходительно улыбается. А мне хочется закатить глаза, как это делал Матвей при общении с братом. Очень тяжёлый человек.
— Саша! — к нам подходит девушка. Рыженькая, яркая, симпатичная. Она взволновано посматривает на меня и Александра. — Как Матвей?
— Все сравнительно хорошо, Аля, — так ласково успокаивает ее Александр, вызывая мое изумление. Оказывается, он умеет быть мягким.
— А вы... — девушка обращает на меня внимание, ревностно посматривая на Александра.
— Я… — теряюсь, не понимая, как представиться.
Кто я?
По факту никто.
— Это Анна. Женщина Матвея, — представляет нас мужчина. Да не его я женщина, но это уже не имеет значения.
— Очень приятно, — хитро улыбается девушка, рассматривая меня. — Я Алевтина, супруга Александра.
— Продолжайте, Анна, — торопит меня Александр и обнимает девушку за талию.
— Так вот. При очередном визите в загс мой муж отказался подписывать бумаги. Мы поссорились, он ударил меня. Матвей ждал на улице. И… В общем он избил Игоря, — кусаю губы.
— Правильно сделал. Но? Ваш муж снял побои и написал заявление?
Феноменальная проницательность.
— Да. Сегодня утром он явился ко мне, сообщив, что написал заявление, снял побои и показания свидетелей. У него брат – следователь. Все провернули, я полагаю, быстро и грамотно. Игорь угрожает посадить Матвея и дать ход делу, если я не вернусь к мужу.
— Ясно, — Александр достает пачку сигарет и снова прикуривает. Его супруга недовольно сводит брови, отмахивается от дыма и присаживается ко мне.
— Понимаете, даже если я вернусь, нет никакой гарантии, что он не даст ход делу… — хочется рыдать, всхлипываю, но держусь. Никому не нужны мои слезы. — Вы же адвокат. Давайте найдем рычаги давления на Игоря, чтобы Матвей остался на свободе. Я могу написать ответное заявление. Я могу…
Боже, ничего я не могу.
Жалкая дура.
В отчаянии закрываю лицо руками. Мне стыдно за то, что я несу людям неприятности.
— Анечка, — обнимает меня за плечи Алевтина. Такая тёплая, от нее пахнет молоком и ванилью, как от мамы, и мне хочется зарыдать в голос. — Ну вы же не хотите возвращаться к мужу?
— Нет, конечно. Я вообще хочу вычеркнуть его из своей жизни навсегда. Но он вцепился в меня непонятно зачем. Просто отгородите от этого всего Матвея! — всхлипываю, предательские слезы начинают литься сами собой.
— Саша, сделай с этим что-нибудь! — требовательно восклицает девушка. — Мы же не можем этого допустить!
— Аля… — мужчина втягивает воздух. — В общем мне нужно больше информации. Ждите здесь, — мужчина разворачивается и уходит в здание больницы.
— Анечка, — поглаживает меня по спине Алевтина. — Выпейте воды, — достаёт из сумки маленькую бутылочку. Пью, глотая слезы, пытаясь успокоиться. Никому не нужны тут мои сопли.
— Спасибо. Вы извините меня.
— Вы любите Матвея? Давно вместе?
— Недавно, но это не имеет значения. Я вдруг поняла, что безумно его люблю. Но девочка беременна, и я не могу.