«Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Шрифт:
Небольшой кабинет, тусклый свет в зарешеченном окне. Обстановка кабинета — спартанская. Вся мебель — казенная. В углу — железный шкаф. На стене — портрет Адольфа Гитлера, вскинувшего руку в нацистском приветствии. И яркий свет настольной лампы.
Из внутреннего двора здания слышались пулеметные очереди.
Зато штурмбаннфюрер [51] , допрашивающий его, был полной противоположностью суровой обстановки этой негостеприимной комнаты. Он улыбался Герману, как старый знакомый. Сам отставил стул, приглашая его присесть, предложил кофе: «Дрянной эрзац, но все-таки…»
51
Штурмбаннфюрер —
— Герман, — сокрушался он. — Ваше рыцарство до добра не доведет. Вы ведь герой, живая легенда, и об этом свидетельствуют награды, которые вручил лично рейхсфюрер Гиммлер. В Польше и на Западном фронте, во время наступления на Францию и Бельгию вы отлично сражались. В «Битве за Англию» также одержали несколько побед, были ранены в воздушном бою и чудом спаслись на парашюте. Многие наслышаны о вашем благородстве, но Восточный фронт — это не место, где его нужно проявлять. Что за странные слова: «…Оставим русского в покое, он ведь это заслужил…» Что вы имели в виду? — Внезапно добродушное выражение лица штурмбаннфюрера превратилось в жесткую хищную маску.
Герману Вольфу стоило большого труда сохранить спокойное и бесстрастное выражение лица.
— Господин штурмбаннфюрер, я имел в виду лишь только то, что русский и сам скоро свалится от полученных повреждений. Кроме того, горючего оставалось лишь на то, чтобы дотянуть до своего аэродрома. А патронов к пушке и пулеметам — на пару коротких очередей. Да и мой ведомый — новичок на фронте. В этом случае я счел нецелесообразным продолжать преследование над территорией, занятой войсками противника.
— Что ж, это — правда. — Офицер-эсэсовец снова сменил тон. — Ваши доводы, господин гауптман, являются вполне обоснованными. Но вы должны понимать, что русские — это не англичане и даже не французы. Русские — это «унтерменшен», недочеловеки. И ими движет примитивное желание выжить, а еще — страх перед сумасшедшим азиатом Сталиным и его красными еврейскими комиссарами. Надеюсь, мы хорошо поняли друг друга.
Улыбка эсэсовца была приветливой, но вот глаза напоминали два дульных среза винтовки — такие же черные и жуткие.
Глава 10
Воздушная дуэль
Вот уже неделю истребительная эскадрилья гауптмана Германа Вольфа вела боевые действия против авиаполка русских, оснащенных новейшими истребителями конструкции Яковлева Як-1. Впрочем, сейчас авиационный полк насчитывал всего лишь шестнадцать боеготовых машин, а в эскадрилье Германа Вольфа исправных самолетов было не более десятка.
Несколько раз немецкие и русские летчики сходились в воздухе в яростных атаках. Но баланс сил был равным. К тому же русские не летали на «свободную охоту», как это делали «эксперты» Люфтваффе, а прикрывали свои бомбардировщики и штурмовики. Поэтому были скованы в маневре и уступали в инициативе ведения боя немецким пилотам. Однако и в такой сложной для себя ситуации русские смогли вести бои практически без потерь.
В умелых руках Як-1 успешно противостоял Bf-109F, потому что в воздушном бою техническое превосходство машины не играет решающей роли. На первый план выходит то, что сейчас принято называть человеческим фактором. Это и военная хитрость, и тактический замысел, и внезапность, и дерзость атак, которые, несомненно, уравнивали шансы на победу. Подобных качеств, как убедился Герман Вольф, русским было не занимать.
В начальный период Великой Отечественной войны Як-1, по мнению летного состава Красной Армии, отличался в лучшую сторону от своих более тяжелых «собратьев» — МиГ-3 и ЛаГГ-3. Истребитель Яковлева мог с равным успехом вести бои со всеми типами немецких самолетов. Но он все же уступал Bf-109E в скороподъемности, a Bf-109F — еще и в скорости. Бой в вертикальной плоскости с ними был тяжел для нашего истребителя, требовал специальной пилотажной и стрелковой подготовки, а также избытка скорости перед маневром, так как, имея предкрылки, Bf-109F гасил скорость на вертикалях до величин, меньших, чем скорость сваливания Як-1.
Чтобы затруднить немцам вертикальный маневр, советские летчики их стремились затянуть под облака или эшелонировали свои силы по высоте. Вообще, летчики «яков» стремились вести бой на виражах, где самолет имел пусть небольшое, но преимущество. Применение горизонтального маневра объяснялось еще недостаточным опытом эксплуатации скоростных истребителей. Многие советские асы с успехом применяли и вертикальный маневр.
Именно таким асом и оказался советский летчик. Остроносый изящный силуэт его истребителя постоянно выскальзывал из прицела. Герман Вольф несколько раз начинал стрелять, но огненные трассы проходили мимо стремительного и легкокрылого истребителя с красными звездами на фюзеляже. В то же время русский и сам переходил в атаку — тогда зеленоватые росчерки его трассирующих пуль и снарядов вспарывали воздух вокруг «Мессершмитта» Bf-109F.
Гауптман Вольф в очередной раз резко свалил свой «Мессершмитт-109Ф» на крыло, уходя от атаки русского. Zum Teufel! — если русский истребитель и уступал его «Фридриху», то не слишком.
Набрав скорость на пикировании, Герман Вольф зашел в хвост упрямому русскому. Но тот словно чувствовал опасность шестым чувством. Он ушел от атаки «горкой» с разворотом, оказавшись лоб в лоб с «Мессершмиттом-109Ф».
От лобовой атаки, где Як-1 мог бы использовать свое преимущество в огневой мощи, немцы уклонялись, считая, что шансы в ней у противников равны. Вес секундного залпа у Як-1 был 1,856 килограмма, против 1,562 килограмма у Bf-109F.
Герман Вольф тоже ушел в сторону, а Як-1 проревел мотором у него над головой и пошел со снижением на вираж. Русский все правильно рассчитал — таким образом он стремился сохранить скорость. Гауптман Вольф оскалился по-волчьи и погнался за ним — «Мессершмитт-109Ф» все же превосходил русский истребитель в горизонтальной скорости. В «войне моторов» немецкий DB-601N превосходил советский ВК-105ПА. Кроме того, специальный «командный прибор» управления двигателем в кабине «Мессершмитта-109Ф» автоматически подстраивал шаг винта под изменяющуюся мощность мотора. Таким образом, оптимизировалась тяга силовой установки и ресурс использовался с полной отдачей.
Вот уже различимы мелкие детали на силуэте русского самолета, но русский словно почуял — и сразу потянул на левый вираж. Огненные плети трассеров Германа Вольфа прошли мимо.
Два самолета кружились друг за другом, и ни один из летчиков не мог достичь решающего преимущества над противником. Еще несколько раз они сходились друг против друга — на неимоверно долгие секунды небо за лобовым стеклом истребителей, советского и немецкого, озарялось бешеным сиянием пулеметно-пушечных трассеров.