Месть без права на ошибку
Шрифт:
– Вы все развлечений ищете, слуги народа? – пробормотала сонная Вера.
– Каждому свое, – улыбнулся он, обняв ее. – Не хочу с тобой расставаться.
– Оставайся.
– Не могу. Американцам обещали показать русскую охоту на кабана.
– А у нас кабаны водятся?
– Нет. Павел Сергеевич где-то раздобыл.
– И вы всем своим осиным кублом нападете на одного беззащитного кабана?
– Вера… Такая ты мне нравишься меньше. Есть охотники, а есть жертвы – так заведено, устроено природой. Часто жертва становится охотником, а охотник – жертвой, поменялись местами, и что изменилось? Ничего. Все зависит от того, кто оказался сильнее
– Не знала, что ты можешь мыслить образами.
– Не хотела знать, – уточнил Илья. – Давай одеваться.
По сонным улицам города двигалась одна-единственная машина, нарушая тишину шуршанием колес и звуком двигателя. Илья удивился, что Вера живет не там, где раньше, но спрашивать о перемене места жительства не стал.
– Ты доволен? – спросила Вера, когда он затормозил. – Гони еще пятьсот, деньги вперед.
И протянула раскрытую ладонь. Ну не стерва, а? Такую волшебную ночь грохнула в вонючую грязь денег, но договор есть договор.
– Скажи, – отдавая деньги, мялся он, – ты представляла кого-то другого, когда была со мной?
Вера сначала не могла понять, о чем он спрашивает, потом громко расхохоталась (и смеялась эта ведьма красиво):
– Бедный. Спишь с женой, а думаешь о других?
– Никогда не упоминай о моей жене, – гневно бросил он.
– Как скажешь, – смеялась Вера. – Но успокойся, я ни о ком не думала. Сексом занималась конкретно с тобой, отрабатывала честно.
Илья вздохнул. Вера будет его терзать и веревки вить, а сделать он ничего не сможет, все примет, лишь бы рядом была.
– Месяц за мной, – только и сказал.
– Кстати, ты не можешь сегодня помочь мне перевезти вещи? Или пусть кто-нибудь из твоих прихлебателей поможет.
Ага, будет он знакомить ее с другими мужиками.
– Верочка, сегодня никак. Наверняка до ночи буду на охоте, это мероприятие занимает много времени. Да и кого я сейчас найду? (Она хотела уйти, пожав плечами.) Могу предложить вариант. У меня есть машина… о ней почти никто не знает. Возьмешь? Ты же умеешь водить.
– Да. У меня и права есть. Сергею нравилось, когда я сидела за рулем, он и заставил меня сдать на права. (Опять Сергей!)
– Вот и отлично.
– А документы? – Ей нельзя отказать в практичности.
– Документы и ключи заберешь по этому адресу (Илья написал на листке, отдал ей), я позвоню туда. Доверенность получишь в понедельник вечером. До понедельника поменьше катайся. Во сколько, примерно, возьмешь машину?
– Ну, часов в девять-десять утра… Хочу выспаться.
– С девяти тебя будут ждать.
От удивления и радости Вера кинулась Илье на шею:
– Илья, я тебя почти люблю. За аренду машины обязуюсь любовью заниматься с тобой неделю бесплатно. В следующем месяце.
И поцеловала в губы. «Кошмар, а не женщина, – думал он, обнимая ее. – Она погубит меня».
– Вера! Встретимся в воскресенье в два. В том же номере, в 23-м.
– Счастливой охоты, – помахала она.
Машина скрылась за поворотом. «Готов», – злорадно подумала Вера, стоя посреди двора, окруженного высотками. Двор выглядел уныло под нависшей над ним тупой архитектурой, где человек ощущает себя не только букашкой рядом с угрюмыми стенами, но и никчемностью. Глядя
– Ну, Илюша, ты попался, – вслух сказала.
О каком сне может идти речь, когда так хорошо?! Появилось море энергии, он был способен на любую мальчишескую выходку. Например, разбить окно в первом попавшемся доме и хохотать над испугом и злостью хозяев. Или горланить пошлые песни на центральной площади под гитару (не держал ее лет двадцать). Хотелось побеситься, совершить безрассудство. Сегодня ему не сорок два года, а восемнадцать! Сколько раз он занимался с Верой любовью? Не считал. Много раз! Невозможно, но факт! Он уж думал, импотенция не за горами, к сексу тянуло все реже. И вдруг восторг! Мог ведь так и умереть, не испытав удивительных ощущений. Потрясающая женщина! Но что произошло, почему она резко переменилась? Илья припоминал подробности свидания, когда дошел до того, как Вера пыталась скрыть оргазм, понял: «Я удовлетворяю ее. Ей хорошо со мной в сексуальном плане. Ну, я и дал!»
Только подъезжая к дому, задумался: что сейчас скажет Любаше? Дверь открывал тихонько своим ключом, чтоб не разбудить. В квартире принялся рыскать по шкафам… Шлеп, шлеп, шлеп… Не спит. Идет.
В дверях появилась сонная Люба с блестящим от крема (или от собственного жира) лицом и в белой ночной сорочке до пят. Не женщина вошла, а танк въехал, в дверной проем скоро не войдет.
– Где ты был?! (Началось!)
– Любаша, – сразу перешел в наступление Илья, не давая времени себе подумать, а жене опомниться, – я тороплюсь. Прости, родная, но один американец так перепил… Промучились с ним всю ночь. Я вымотался… Где мои джинсы?
– В антресоли… – с недоумением ответила она, глядя на невинную физию мужа.
– Часа два поспал у него в номере, думали, подохнет любитель выпить по-русски. Смех! А кроссовки где? (Люба ушла за кроссовками.) «Скорую» вызывали. А если б концы отдал? Возьми костюм. Там пятно на рукаве, на правом, кажется…
– Позвонить ты не мог?
– В голову не пришло. Представь, алкогольное отравление! Ты хоть представляешь, что это такое? Равносильно грибами отравиться. Какие там звонки!
Илья переодевался и врал так искренно, так честно, что у Любы ни на одно мгновение не возникло и тени подозрения.
– А куда ты сейчас собираешься? – опомнилась она.
– На охоту. Павел Сергеевич кабана раздобыл. Покажем оставшимся в живых гостям русскую охоту.
– Ты уже сутками находишься в рабстве у Тулина. Можно подумать, ты обязан ему…
– Обязан, – мягко перебил Илья. – Продвижением по службе. Терпи. Когда-нибудь я займу его место. Если выдержу конкуренцию, слишком много охотников получить кресло. Дай телефон.
Люба ушла за телефоном, переваливаясь. Илья на минуту перестал собираться, глядя ей в спину. Как же с ней в постель-то теперь ложиться? После гибкого тела Веры и бешеной страсти на жену смотреть нет желания, не то что прикасаться. Теперь только предварительно напившись можно с ней сексом заниматься, но до этого еще далеко, месяц-другой потерпит. В данный момент лучше не омрачать замечательно проведенную ночь мыслями о Любаше.