Месть богини

Фирсанова Юлия Алексеевеа

Вильн, получив милостивое дозволение, тут же исчез.

«Все, хватит!» — решил наместник и, подгоняемый бушующим в нем гневом и горечью, понесся к комнате сказительницы и едва не столкнулся с парнем-сказителем в коридоре, у самых дверей дерзкой девчонки. Полный слепой ненависти, ярости и дикой неистовой зависти взгляд худощавого мужчины, почти пробежавшего мимо, странно подействовал на Вальдорна. Простолюдин, даже самый дерзкий и наглый, так никогда не посмел бы смотреть на наместника, плебеи на такое не способны. Так мог бы взирать на врага лишь равный. Наместник был несдержан в гневе, жесток, мстителен, но никогда не был глуп. Затуманенный пеленой ярости

рассудок заработал. Своенравное поведение гордой женщины, ее красота, властная повадка — теперь все находило логичное объяснение и оправдание. Не зарвавшаяся нахалка дерзила Вальдорну, но равная вела какую-то свою тайную игру, возможно игру с Альвионом. Недаром же сказители появились в Альше так вовремя… Как бы то ни было, Вальдорна сейчас совершенно не беспокоили проблемы Мира Узла, куда больше волновали собственные нереализованные планы. Гневное бешенство стало стихать. Когда его светлость вошел, даже не хрястнув дверью о косяк, в комнату девушки, внешне он был почти спокоен. И вместо рвавшегося с языка еще минуту назад: «С каких это пор ты командуешь в моем дворце, девка?!» — Вальдорн задумчиво заметил:

— Кажется, твой брат, сказительница, готов был меня сейчас убить.

— Это только кажется, ваша светлость. Он убил бы вас лишь в том случае, если бы думал, что вы опасны для меня, — с безмятежным спокойствием отозвалась принцесса, складывая вещи.

— И куда бы вы дели труп? — заломил бровь Вальдорн.

— Спрятали бы под иллюзией или инсценировали самоубийство, мы все равно уезжаем, вас же хватились бы нескоро, а обнаружив, вряд ли стали доискиваться причин гибели, в любом случае, мы были бы далеко, — с прежней безмятежностью ответила Элия и легонько вздохнула. — Жаль, что уже пора прощаться. Мы с вами так и не закончили игру.

— И каков был бы финал? — против воли захваченный, словно околдованный, странным разговором уточнил наместник.

— О, тут все зависело бы от вас… — протянула богиня.

— От щедрых даров? — цинично усмехнулся мужчина, кивнув на перстень Элии.

— При чем здесь это? — почти брезгливо поморщилась она, стянула украшение с пальца и протянула его Вальдорну. — Забирайте, мне нет нужды в ваших побрякушках.

Вместо того чтобы принять перстень, наместник поймал богиню за запястье и крепко сжал его, требуя ответа:

— Кто ты?

— Сказительница, — пожала плечами богиня.

— Ты кто угодно, но не сказительница. Кто ты? Кто тебя подослал?

— В данный момент я сказительница. А будь иначе, неужели, вы думаете, я была бы с вами откровенна? В любом случае наши пути пересеклись случайно и сегодня расходятся.

— И почему я женат на дуре? — не отпуская руки Элии, с неожиданной горечью бросил наместник.

— Политика, полагаю, — снова пожала плечами богиня. — Впрочем, третировать жену все равно некрасиво, лучше бы обрюхатили да спровадили в провинцию…

Элия еще говорила что-то, но Вальдорн уже почти не слушал ее, вцепившись и сжимая все сильнее тонкую руку. Лицо наместника было маской безумца. Он лихорадочно думал: «Нет, ее нельзя отпускать, невозможно… — В спутанном клубке чувств и образов у Вальдорна мелькнула идея: — Надо угостить сказительницу вином, в перстне снотворное, подсыпать, спрятать… Пусть альвионцы уезжают без нее…»

— Я свою шляпу у тебя не забывал?

Скрипнула дверь, у которой застыли Элия и Вальдорн, Джей сунул нос в комнату. Мгновенно наигранная веселость испарилась с физиономии бога, уступив место леденящей ярости. Не рассуждая, принц резко распахнул дверь шире, так, чтобы ее угол

пришелся наместнику по голове. Сила удара была такова, что рука Вальдорна разжалась и он рухнул на пол в беспамятстве.

— Он причинил тебе боль, сестра? — прошипел Джей, лаская удавку, словно сама собой скользнувшую ему в руку. Кинжала такая тварь, как Вальдорн, была, на взгляд принца, недостойна.

— Нет, мы лишь говорили, — качнула головой Элия. — Все нормально, успокойся, дорогой, и возьми свою шляпу. Она на столе.

— А что с этим? — Бог брезгливо дернул носом в сторону отключившегося наместника.

— Полежит пока тут, — с легким разочарованием пожала плечами принцесса. — Жаль, конечно, что ты и дверь столь радикально поменяли мои планы касательно прощания с Вальдорном. Но, возможно, именно такова воля Сил… Так тоже неплохо, возможно, даже лучше всего… Давай-ка свали его на кровать, раз уж взялся помогать, помогай до конца, мой благородный рыцарь.

— Ну уж какой есть, — отбрехался Джей, весьма удовлетворенный собственной точкой, поставленной в разговоре сестры и наместника об иллюзиях.

Подхватив мужчину, он играючи перебросил его на пустующее ложе и задернул полог балдахина, словно опустил занавес в театре. Подобрав забытую шляпу, принц отвесил сестре преувеличенно церемонный поклон и исчез за дверью в несколько лучшем настроении, нежели входил. Правда, оно все равно оставалось весьма хреновым.

Элия подошла к приходящему в себя Вальдорну и одарила несостоявшегося любовника очередной порцией обездвиживающих прикосновений. Очнувшись, тот мог лишь молча беситься от сознания собственного бессилия и следить за богиней глазами.

— Прощай, Вальдорн, — бросила завершившая сборы принцесса, подошла к ложу и небрежным движением провела по растрепавшимся волосам наместника, словно приласкала на прощанье пса.

«Даже если хозяина найдут слуги, решат, что у него очередной приступ, а шишек под волосами не видно», — решила Элия и, уходя, спокойно притворила дверь.

Вальдорн остался лежать неподвижно, сознавая: это больше не повторится. Единственная женщина, которая оказалась достойна его, уходит и никогда больше не вернется. Никогда! Никогда!.. Вальдорн застонал от досады и невыразимой боли, вцепившейся острыми когтями в его сердце, так долго бывшее бесчувственным. Слезы покатились из глаз. Мир из цветного навсегда стал черным. Накатила глухая тоска, поглотившая все, лишившая жизнь смысла…

Глава 21

В путь!

Одетая в дорогу — свободная светло-серая блуза, темный корсет со шнуровкой спереди поверх да длинная черная юбка — девушка небрежно стукнула в дверь комнаты Джея и, так и не дождавшись ответа, вошла. Принц сидел в кресле, сцепив длинные пальцы, и задумчиво буравил взглядом стену. (Кажется, подсвечник с магическим шаром уже погнулся.)

— Джей, — тихонько позвала принцесса.

Брат поднял на нее злобный взгляд.

— Ты уже собрался, дорогой? — мягко осведомилась девушка, опускаясь к нему на колени.

— Знаешь, ты все-таки сука! — с досадой бросил принц.

— Да, — спокойно согласилась принцесса. — Сука, стерва, отрава, блудница — таковы темные грани моего таланта и часть моей сути. А ты — вор, жулик, пройдоха, игрок, убийца. Ибо такова темная сторона твоих божественных дарований. Мы родичи. В нас течет кровь отца, и мы должны принимать друг друга такими, какие мы есть. Поэтому я люблю тебя, брат.

— Кроме всего прочего я еще и мужчина. А ты — богиня любви, — хмуро пожаловался Джей, спихивая принцессу с колен.