Месть Черного Дракона
Шрифт:
– И у тебя получится. Просто надо чаще практиковаться, – вымучила я улыбку, а потом судорожно начала глазами искать в толпе брата. Лишь бы не увидел, что я заговорила с бастардом, иначе бедолаге конец!
Слава Великому Дракону, что наш разговор никто не услышал! С того дня в Обители у меня появился тайный друг. Мы от всех скрывали наше общение. Я показала Лориану поляну у заводи, которую трудно найти, и лесную тропинку, ведущую к воде. Мы не часто встречались в нашем секретном месте, ведь занятия отнимали уйму времени, а вырваться из-под пристального контроля брата вообще тяжело.
Но в редкие минуты уединения Лориан рассказывал мне о своей жизни в Пламенном дворце – сердце огненных драконов. Оказалось, что
Мальчика скрывали от всех, кто мог что-то заподозрить. Он вырос на королевской конюшне и с теплом вспоминал беззаботное детство. А потом жена короля Алтара скончалась при родах. Маленькую дочь тоже не удалось спасти. Кроме родного чистокровного сына антарийца, Талоса, у короля никого не осталось. Тогда он принял решение забрать незаконнорожденного Лориана из Марката – столицы земных драконов, и отправить в Драконий Предел, чтобы мальчик стал правой рукой Талоса и помогал ему во всем после того, как тот взойдет на престол огненных.
Я уже тогда понимала, что у Лориана не завидная судьба и, возможно, он вообще не доживет до совершеннолетия, которое у огненных наступало в возрасте от шестнадцати до двадцати лет. Созревание проявлялось не так, как у представителей других стихий, и сопровождалось появлением знака в виде языков пламени на внешней стороне правой ладони. У огненных нет храма. Они не поклоняются Богу Великого Дракона Огня и верят в то, что он незримо присутствует в жизни каждого из них, не требуя поклонения. В момент появления метки, антариец тут же принимает ипостась дракона не зависимо от того, где находится, поэтому до полного созревания их держат в отдельном корпусе общей Обители, окутанной специальным заклинанием, которое позволяет не распространять пламя дальше Обители, если оно бесконтрольно вырывалось наружу. Молодые огненные драконы в первые дни после инициации почти не способны контролировать свое превращение и нуждаются в помощи наставника, которого приставляют к каждому, как только антарийцу исполняется шестнадцать.
Но тогда мы с Лорианом не думали о будущем, наслаждаясь тайной дружбой. Все изменилось в тот день, когда мне исполнилось пятнадцать. Мы привычно сидели на траве и откровенно высмеивали вражду наших отцов. Лориан резко замолчал и опустил руку в карман.
– Закрой глаза, – вкрадчиво проговорил он. Я заулыбалась и зажмурилась, предвкушая что-то неожиданное, ведь Лориан так и не поздравил меня с днем рождения. – Открывай!
Я распахнула глаза и увидела, как он держит в раскрытых ладонях подвеску на витиеватой цепи. Круглый камень ослеплял сиянием. Казалось, что в нем переливалось жидкое пламя, а в сердцевине царил настоящий мрак самой темной ночи.
– Око Дракона. Это очень редкий камень. Отец подарил мне его в тот день, когда привез в Обитель. Сказал, что его с трудом можно добыть только в землях Стагмара, и он приносит своему владельцу удачу. Я отдал его ювелиру, и тот заключил его в подвеску из красного алтанита. Тоже редкий и драгоценный металл. Я подумал, что на тебе мой подарок будет смотреться красиво.
– Я не могу его принять, – растерянно покачала головой, не в силах оторвать взгляда от необычной вещицы неописуемой красоты.
– Пожалуйста, прошу, прими, – посмотрел он на меня так искренне и тепло, что я не смогла отказать и кивнула.
Осторожно и нежно Лориан убрал мои волосы с плеч и наклонился так близко, что я ощутила на коже его дыхание. Сама же забыла, как дышать, пока он застегивал цепочку. А потом и вовсе окунулась в странное томное забвение. Звуки природы стихли, осталось только сильное биение сердца, что отдавалось в висках. Руки невольно потянулись к Лориану и обвили его шею. Он посмотрел на меня с удивлением и хотел что-то сказать, но не успел. Я покрыла его рот губами и ощутила, как неистово он начал отвечать на поцелуй. Его горячие ладони заскользили по ткани платья на спине. Он прижал меня к себе так крепко, что я растворилась в жарком объятии. В этот миг я не думала о том, что нарушаю все каноны воздушных. О том, что уже помолвлена с герцогом. О том, что этой выходкой, поддавшись порыву чувств, могу обречь весь свой род на страшное проклятие Аорелии. Просто порхала пальцами по груди Лориана, развязывая тесемки камзола. Наваждение, магия, безрассудство! Я не знала, как объяснить эту тягу, эту судорожную необходимость прикоснуться к его коже. Я ощущала, как дрожит его тело, будто в ознобе, как неловко он пытается оголить мое плечо и подалась вперед, откликалась на ласки, позволяя делать со мной все, что ему захочется.
Страсть, которая окутала нас непробиваемым куполом и отстранила от внешнего мира, не позволила вовремя услышать приближение послушников Обители. Когда ветка под ногами моего брата треснула, разрушая иллюзию уединения, я отскочила от Лориана, как от прокаженного, натягивая платье на плечи. Лориан же спокойно поднялся на ноги и посмотрел на Йона, с вызовом сжимая кулаки.
– Грязный бастард! Как ты посмел коснуться моей сестры?! – зарычал от злости брат. Я прижалась спиной к дереву и почувствовала, как от жуткого страха немеют пальцы на руках. В горле пересохло, а в глазах застыли слезы. Я боялась представить, что будет дальше и не хотела смотреть на расправу. На негнущихся ногах отошла от дерева и попыталась рвануть в сторону густого леса, где ждала спасительная тропинка к Обители, но меня остановили сильные руки лучшего друга Йона. Он прижал меня к себе, не позволяя вырваться, заставляя смотреть на картину, разворачивающуюся на поляне. – Я спрашиваю в последний раз, отродье! Как ты посмел тронуть Солару?!
Лориан метнул на меня цепкий взгляд и прищурился. Я знала, он надеялся на мою защиту, надеялся, что смогу остановить брата. Но я онемела от страха. Жуткий холодок пробежал по позвоночнику. Если скажу, что сама сделала шаг навстречу близости и хотела этого не меньше… Так низко пасть в глазах самого родного человека! Нет! Я не могла этого сделать!
– Молчишь? – ухмыльнулся Йон и почти вплотную подошел к Лориану. – Солара, – бросил он через плечо. – Он хотел тебя изнасиловать?
Я не решалась ответить, а когда столкнулась взглядом с братом, то вовсе поникла. Коротко кивнула и отвернула голову, чтобы не видеть реакции Лориана. На удивление, он не стал оправдываться. Не проронил ни слова. Я услышала звук удара и начала вырываться из рук послушника. Пока билась в его руках, увидела, как подвеска упала в траву. Он ослабил хватку, и я сумела вырваться. Бросилась бежать со всех ног, чтобы ничего не видеть и не слышать, но крики брата все еще доносились с поляны. Последняя фраза заставила меня остановиться и замереть на месте.
– Сейчас ты на своей шкуре ощутишь, что такое насилие! Раздевай его, Кайт! Дай мне ту палку!
Я закрыла лицо ладонями, до конца не веря тому, что они хотят сделать с Лорианом. Проклинала себя за малодушие, но ничего не могла с собой поделать. Страх плетью подстегивал меня бежать, как можно дальше. Я вихрем пронеслась мимо площади и ворвалась в Обитель. Не задержавшись в холле ни на секунду, взбежала по лестнице и ворвалась в комнату нянечки Салетт. Упала перед ней на колени и разрыдалась.