Месть Фантомаса
Шрифт:
Механика была его стихией, для этого парня взломать замок было так же просто, как свернуть сигарету.
Увлеченный новым для себя делом, Мимиль через полгода, к концу службы, сумел стать ловким летчиком и, хотя репутации первоклассного авиатора у него не было, он вполне сносно зарабатывал себе на хлеб своей новой профессией. Однако у Мимиля, ставшего к тому времени Эмиле, были более высокие запросы. Он вдруг обнаружил, что, не слишком злоупотребляя, можно без особых усилий заниматься контрабандой с помощью самолета, перелетая из одной страны в другую под
Никогда таможенникам, а тем более жандармам внутри страны, не придет в голову обыскивать летательный аппарат и проверять, не набиты ли его полые трубы кружевами, не спрятаны ли в заднем или переднем отсеке предметы роскоши, либо тысячи спичек, либо фальшивые деньги.
И Мимиль время от времени объявлял, что собирается перекрыть спортивные результаты перелетов по маршруту Брюссель — Париж или, к примеру, Лондон — Кале.
Был побит рекорд или нет — его это не очень волновало, главное — беспрепятственно пересечь границу и пролететь над головами таможенников, восторженно машущих вслед самолету, набитому подлежащим к взиманию пошлины товаром на многие сотни тысяч франков.
В качестве механиков у Эмиле было двое-трое молодцов, служивших обычно связными между летчиком и шайкой контрабандистов и фальшивомонетчиков, которые собирались тайком в доме мамаши Косоглазки.
Вот почему толстуха Эрнестин, узнав об аварии, в которую попал Эмиле, была сильно встревожена. Разбился ли при посадке самолет? Благополучно ли прибыла крупная партия кружев «малин», которую ждали из Бельгии?
С некоторых пор, казалось, фортуна отвернулась от бедных жуликов, трудившихся в поте лица. Бочар и несколько его дружков сидели за решеткой. Создавалось впечатление, что за приятелями мамаши Косоглазки пристально следят… Вот и Эмиле шлепнулся на своем самолете… Да… Мамаше Косоглазке надо было обязательно выяснить, что случилось с Эмиле?
— Дырявая Башка! — крикнула она.
Из-за дверей задней части лавки показалось тупое лицо несчастного.
— Дырявая Башка, — приказала ему старуха, вкладывая в ладонь один су, — сходи живо за вечерней газетой и сразу же принеси ее мне, да не забудь о том, что я тебе сказала… Завяжи узелок на своем носовом платке, это будет тебе напоминанием.
— О, не бойся, мамаша Косоглазка! — начал божиться Дырявая Башка. — Я не забуду.
Не успела за Дырявой Башкой захлопнуться дверь, как в магазин вошел мужчина с нахмуренным лицом. Он прошел внутрь не через вход с набережной, а через заднюю часть лавки, в которую он попал через темный коридор, выходящий на улицу Арле.
Рукою он придерживал поднятый воротник, словно ему было холодно, хотя на улице стояло лето, а фуражка, надвинутая на глаза, почти полностью скрывала лицо.
Мамаша Косоглазка вынула из двери, выходящей на набережную, ручку и, заперев таким образом лавочку, вернулась к толстухе Эрнестин и только что прибывшему мужчине.
— Ну что, Нибе, — спросила она, — что новенького?
Мужчина снял фуражку и опустил воротник: это был действительно надзиратель тюрьмы предварительного заключения.
— Во Дворце большой шухер, — процедил он сквозь зубы, — поставили всех на уши.
— Что, неприятности? — спросила толстуха Эрнестин. — Что-нибудь с корешами, которые сидят в предвариловке?..
Нибе повел плечами и окинул девицу пренебрежительным взглядом:
— Дура, это из-за этого мальчишки Доллона.
Мамаша Косоглазка и Эрнестин понимали, конечно, что Нибе знал больше, чем рассказал им об истории с Жаком Доллоном и баронессой де Вибре, но они не осмеливались лезть с расспросами к тюремщику, без того бывшему в отвратительном настроении, которое совсем не улучшилось после известия об аварии, в которую попал Эмиле.
— Не хватало только этого, — вырвалось у него, — как раз в тот момент, когда мы ожидаем партию товара с кружевами сегодня вечером.
— Кто должен доставить товар?
— Матрос, — ответил Нибе.
— А кто принимает? — спросила мамаша Косоглазка.
— Скорее всего, — быстро ответил ворчливым голосом Нибе, — пойду я с Дьяком. Кстати, — продолжал Нибе, разглядывая Эрнестин, — куда он делся, твой мужик?
Через час после того как Дырявая Башка отправился исполнять поручение своей хозяйки, он остановился, запыхавшись, словно после быстрого бега, возле темного входа, который вея с улицы Арле в логово мамаши Косоглазки.
Дырявая Башка нырнул в коридор, но вместо того чтобы пойти к хозяйке магазина, он ступил на узкую извилистую лестницу, которая привела его на восьмой этаж этого довольно высокого дома.
Дырявая Башка повернул ключ в замке, открыл расшатанную дверь и оказался в мансарде, слуховое окно которой выходило на наклонную крышу.
Эта жалкая комнатка составляла жилище странного персонажа, который большую часть своего времени проводил в компании известной скупщицы краденого мамаши Косоглазки и частых ее гостей.
Очевидно, Дырявая Башка не хотел показать, что он разгорячился от быстрого бега. Сняв пиджак и расстегнув рубашку, он холодной водой сполоснул лицо и шею, вытер влажный от пота лоб и смахнул белый слой пыли со своих грубых башмаков.
Ночь стояла светлая из-за рассыпанных по всему небу звезд, и Дырявая Башка, чтобы освежиться еще быстрее, высунул голову наружу через открытое окно.
В тот момент, когда Дырявая Башка осматривал крыши домов, силуэты которых вычерчивались прямо перед ним, он неожиданно резко вздрогнул, и тусклый взгляд его глаз на секунду вспыхнул.
Перед Дырявой Башкой стояло величественное здание Дворца Правосудия, и, бросив взгляд на верх Дворца, он с удивлением заметил, как какая-то тень расхаживает по крыше, переходя от одного карниза к другому, то исчезая за каминной трубой, то вновь появляясь.
Со все более возраставшим любопытством Дырявая Башка следил за странными похождениями загадочного персонажа, разгуливающего посреди ночи по Дворцу Правосудия.
«Какого черта?» — спрашивал себя Дырявая Башка, щуря глаза и напрягая зрение, чтобы лучше видеть происходящее.