Месть фортуны. Фартовая любовь
Шрифт:
— Кого это принесло на ночь глядя? — удивился хозяин. И велев Капке с Королем смыться наверх, сам пошел к двери, разузнать, кто заявился?
— Лангуст? А что тебе из-под меня надо? — услышали Задрыга и Король удивленный вопрос Сивуча.
— По слову маэстро возник! Пусти! — донеслось снаружи. Старик открыл.
Король и Капка переглянулись.
Старик впустил Лангуста. В гостиную не приглашал. Загородил собою вход в комнаты. Ждал слова маэстро.
— Не мори на пороге. Я к тебе до самого погоста своего прихилял. «Зелень» велено готовить. И тебя держать
— Не сдышимся с тобой! — не согласился Сивуч.
— С хрена ли эдак?
— За Гильзу! Падла ты — не законник!
— Вывели меня из закона! Из паханов — тоже! Дважды за одно — не трамбуют, Сивуч! Накладно мне еще и от тебя слышать звон! Не сам возник. Велели!
Сивуч молча отошел от двери, давая возможность Лангусту войти. Тот не спешил:
— Я свои майданы приволоку со двора! — вышел за дверь. И притащив кучу чемоданов, разделся, прошел в гостиную. Увидел накрытый стол:
— Кучеряво дышишь! А мне вякали, что вовсе схирел, без грева канаешь! А тут, гляжу, фартовые не бортанули. Дают кислород! Где ж твои гости? — спросил Сивуча.
— Здесь! — успели спуститься вниз Задрыга и Король.
— Я слышал ваше бренчанье со двора. Видел вас обоих! Ну, что ж! Фортуне было угодно свести нас здесь! — встал Лангуст. И добавил:
— Разрешат ли мне фартовые трехнуть?
— Ботай! — опередил Капку медвежатник.
— Не пахан я нынче! Выбили меня из пределов на разборке у Медведя. Сюда — до гроба! А предел — Шакалу отдали под условие. Чтоб ни один из фартовых не загнулся. Если хоть кто-нибудь ожмурится, маэстро вякал, Шакалу сам открутит кентель! Так-то.
Задрыга стояла закусив губы. Едва сдерживалась.
— Тебе, кентуха, маэстро малину даст через год. Свою, чтоб паханила и фартовала «на большой». Сама! Чтоб кучерявые навары давала маэстро. А кентов — я тебе лепить буду. Из тех — что нынче канают в штольнях в моем бывшем пределе. Так давай занычь «перо», какое в руке тыришь и на меня дрочишь. Я покуда нужен. Секи!
Капка сунула нож за пояс. Вздохнула тихо. Села к столу.
Король, подвинув ногой стул, предложил Лангусту коротко:
— Хавай!
Тот не заставил себя уговаривать. И тут же принялся есть, заодно рассказывая, как прошла разборка, во всех подробностях.
— Выходит, «зелень» мы сами отбирать будем. Каждый для себя? — обрадовалась Капка, оценившая способности многих из подземки. Ей за время пребывания в штольнях приглянулись несколько особо дерзких мальчишек и девчонок. Но говорить о них с Шакалом не решилась. Нужна была подготовка, кропотливая и тщательная. Пахан на нее вряд ли согласился бы. Теперь разборка развязывала руки. И Задрыга радовалась, что в свою малину она отберет лишь тех, какие ей придутся по кайфу. А не таких, кого возьмет пахан. Капка давно мечтала о своей малине. Медведь угадал ее затаенное желание и потрафил словом Маэстро. Теперь нужно лишь подобрать кентов.
— Медвежатник уже есть! Король, конечно, станет фартовать в моей малине и не приморится у пахана! Да и Фомка есть в Черной сове! А мне — не фартовать без медвежатника? — думала Капка, радуясь
— В «паханки» принимать будут! Верняк, на сходе! — радуется Задрыга. И поневоле прислушалась к словам Сивуча.
— Тебе, Задрыжка, врубиться стоит, кого из пацанов чему готовить? Сама секешь нынче, не все законнику дано. А «зелени», и подавно! Кош — на стрему, других в стопорилы, опять же й налетчики понадобятся. Будет и гавно. Вовремя отсей! Такое всегда случается, — вздыхал старик.
— Ей будет из кого выбрать! Там, в штольнях — не одна готовая малина! И не скудеет! — смеялся Лангуст.
— Что ж, коль по слову маэстро возник, приморись! Пригляди, где канать станешь, куда «зелень» определишь? Не трогай лишь мою! Я в ней морюсь много Лет! — указал Сивуч на свою комнату.
Лангуст отмахнулся, мол, поладим. И, глянув на Короля вприщур, спросил:
— С Задрыгой иль с Шакалом фартовать станешь?
— Фартовому трехнул бы! С тобой о таком ботать — западло теперь!
Лангуст сконфуженно умолк. Затаил обиду на медвежатника А тот, сев к камину, отвернулся от него.
— Тебе нынче много знать Надо. О пределе моем. Хиляй сюда, Задрыга! Покуда я сам зову! Хочу помочь тебе на будущее! — достал записи бывший пахан и объяснял Капке, к какому адвокату стоит клеиться в случае беды с фартовыми, как подъехать к судье?
— Впрямую, сама, не возникай! Не станет слушать и двери не откроет. Фраера нас ссут. А вот адвокату к любому судье и следователю — ход вольный. Через них мылься. На защиту башли не жалей. Особо, когда кайфовые кенты попухнут. Но не давай крапленые! Защита тебе такой подлянки не спустит! И подсунет лажу. Вместо защиты — засыплет фартовых. Но секи и про то, что если начнут кенты трехать об амнистии, чтоб сбить долю адвоката — не слушай никого!
— А почему? При амнистии защита на хрена? — удивилась Капка.
— Сюда лопухи подвинь! Если защита не встрянет и не докажет, что кент подлежит амнистии, судья ввек о том не вспомнит. На сухую глотку добро не делают! Доперла? — усмехался Лангуст. И продолжил:
— Амнистию тоже можно применить по-разному. По одной статье — враз на волю, с учетом возраста и первой судимости.
С другой стороны — из-за сверхсуммы и дерзости преступления, могут на первые факторы — попросту — забить… Еще могут подчистую выпустить, а могут с привлечением к труду. Условное оставить, либо с выплатой по месту работы, либо в фуфло отправить кентов, откуда не свалить. Все это ты сегодня сечь должна. Чтобы потом, когда паханкой станешь, легче было бы справляться тебе.
Задрыга подсела к Лангусту вплотную, откинув в сторону прежние счеты, поняла, расправиться с ним она всегда успеет, а вот этих знаний — не получит нигде и ни у кого.
— Зырь сюда! Вот этого адвоката береги от шпаны. Чтоб ее не трясли! Не тронули бы случайно бабу! Она фартовых из-под вышки вытаскивала не раз. И тебе пригодится.
— Как я шпану удержу? Только велю оттыздить? — спросила Капка.
— Зачем так накладно? Уменьши, урежь долю, какой для себя обложишь!
— Налог сбавить?