Месть и любовь
Шрифт:
– Джейсон, – спросила она, подняв на него глаза, – леди Алисия – ваша единственная сестра?
Он не дал ей продолжать и начал тихонько укачивать ее.
– Да. И к счастью для нас, в данное время она ждет ребенка. Так что маловероятно, что она отважится отправиться в Лондон. Как бы мне ни хотелось обнимать вас до тех пор, пока я не должен буду отдать вас в руки Милли, я вынужден оставить вас. Мне нужно сделать распоряжения насчет завтрака и закончить это письмо. Скоро Потсон доставит его в Лондон.
– Вы
– Да. Вы проболтались моей сестре, что вам очень хотелось привлечь его внимание.
– Внимание хозяина? Это выглядит довольно странно. А вы думаете, его это действительно интересовало?
– Вполне возможно, особенно если учесть, что он умывал вас, кормил вас и даже целовал. Но ему этого явно недостаточно.
Ей нравилось слушать все это.
– А больше вы ничего не забыли?
– О, есть много вещей, о которых я мог бы сообщить, – сказал он, поднимаясь. – У меня много запретных мыслей и намерений, Хэтти, в том числе и по части соблазнов. Но позвольте, сейчас я буду отвечать вам как джентльмен и как доктор. Я надеюсь, что ничего не забыл. Кроме этого письма, я только что написал очередную записку графу Марчу, насчет состояния лорда Гарри. Кхе-кхе, я полагаю, он, в свою очередь, оповестит своего шурина.
Хэтти лежала на спине, задумчиво покусывая нижнюю губу.
– А когда Генриетта Ролланд отправится домой?
– Я думаю, дня через три. Если хотите, я могу добавить к трогательным извинениям леди Алисии смиреннейшую просьбу к сэру Арчибальду, чтобы он разрешил вам погостить до конца недели. Но и этого мало: Хэтти все еще будет чертовски слаба, и у нее не пройдет боль.
– Меня это совсем не устраивает.
– Не подумайте, что я осуждаю вас, Хэтти. Какую Генриетту Ролланд вы имеете в виду? Ту, которую я хотел беззлобно поддразнивать и целовать на балу у Рэнлигов? Или ту, которая была на вечеринке у моей тетушки, называла меня отличным парнем и была настолько вульгарной, что мне хотелось отшлепать ее?
Она засмеялась и принялась оправдываться со смущенной улыбкой:
– Конечно же, я дурачилась. Но это только сначала. Вы оказались очень проницательны и быстро почувствовали притворство. Поэтому я была вынуждена оставить насмешки над вами.
– Да, хорошо, что вам хватило благоразумия остановиться. Возможно, я распознал бы вас среди двойников, появлявшихся в разных частях Лондона, хотя и не сразу. Однако должен вам сказать, вы самонадеянная женщина, Генриетта Ролланд. Вы знаете это?
– Этому я научилась у лорда Гарри. Он не хотел отставать от светских ловеласов ни по части безжалостности, ни по части кичливости. Да, лорду Гарри я обязана многим. То же могу сказать и о мисс Каролине Лэнгли. Она пыталась вскружить вам голову. Я внимательно прислушивалась к ее болтовне. Она беспрестанно твердила, как вы прекрасны. Каждый раз мне приходилось прикусывать язык, потому что я была твердо убеждена, что вы отменный негодяй.
Он только кивнул ей и быстро направился к двери, услышав стук. Он взял у слуги поднос с завтраком и тотчас прикрыл дверь.
– Я уверен, что прислуга с ума сходит от любопытства. Они никак не могут понять, что происходит. Потсон сказал, что они одолевают его и Милли. Но ваши верные друзья стойко молчат. Итак, Хэтти, овсяная каша, тосты, вдоволь масла и коронное блюдо нашего повара – десерт с медом.
Она вволю отведала всего. Наконец-то она была сыта. Оба остались очень довольны.
– Как вы полагаете, – спросила Хэтти, – сэр Уильям Файли мог выслать Дэмиана из страны? Насколько сильны его связи?
– Если бы знать! Мне ничего не известно о его связях в военном ведомстве. Эта сторона дела остается для нас с вами загадкой, хотя я не думаю, что это его рук дело. А что, разве лорду Гарри не пора сложить оружие?
Она нахмурилась, склонившись над чашкой с кофе. Он не знал, какие намерения скрываются за ее вопросами.
– Слава Богу, Хэтти, вы теперь можете расстаться с этим высокомерным молодым джентльменом. Пусть он отправляется обратно в свои дикие северные края или даже в Шотландию. Это была бессмысленная и небезопасная игра, Хэтти. Вы только подумайте, чем вы занимались! Во всяком случае, от того, что знаю я, у меня все внутри сводит. Хорошо, что все это позади. Теперь вы по крайней мере можете надеть свои юбки, и мне больше не придется охотиться за вами.
Последние слова были непростительно опрометчивыми. Она выдержала его взгляд с подозрительным спокойствием.
– Ах, до чего же вы разумны, ваша светлость. Вы считаете, что мое время ушло и что дальнейшие поиски истины – удел истинного джентльмена? Леди должна знать свое место и заниматься своими делами: жеманничать и подавать чай. Так прикажете вас понимать?
Она сердила его, и в то же время ему было интересно наблюдать за ней. Если норовистый характер возвращается к ней, значит, ей стало намного лучше. Как же ему поступать? Его предложения не должны раздражать ее, и в то же время он не может не оставаться самим собой.
– Разумеется, – сказал он с искренней простотой, – вам следует возвратиться в те круги общества, к которым вы принадлежите. Я не говорил, что вы должны жеманничать или подавать чай. Вместе с тем я не хочу, чтобы вы снова надели брюки. Я не желаю видеть вас разгуливающей с важным видом в «Уайтсе» или в злачном месте наподобие заведения леди Бакстел. Ради Бога, не делайте этого.
– Расхаживающей с важным видом? А не послать ли вас к черту?
– Хэтти! Мы еще даже не были близки, а уже ссоримся. Ну что вы такое говорите? Что вы хотите, чтобы я сделал?