Месть как искусство
Шрифт:
Может быть, и сам Маркин вызывал у них подозрение — на нем было все новенькое, с иголочки. На фоне местных жителей, прямо скажем, роскошью отнюдь не блиставших, он выглядел как белая ворона в стае черных.
Хотя, с другой стороны, можно было соврать, если понадобится, что ищет дачу. Почему бы солидному москвичу не прикупить себе дачку в деревне, а?
В конце — концов, дом был найден. На нем даже была табличка с номером. Но такая уж ржавая, что номер на ней скорее угадывался, чем был виден на самом деле.
Но это ерунда. Главное, что домик оказался в гораздо более приличном состоянии, чем можно было ожидать. Чего греха таить — Маркин ожидал увидеть нечто похожее на полуразвалившийся сарай, и, вообще-то, на всякий случай, выяснил, что из деревни можно выйти на асфальтированную дорогу, где, если повезет, удастся поймать попутку, и вернуться во Владимир. Или, на худой конец, в райцентр — там, по слухам, еще сохранилось что-то вроде гостиницы.
Однако никакого сарая не было. Был еще довольно крепенький домишко, окна закрыты облупившимися, потрескавшимися, давно не ремонтированными, но все еще целыми ставнями, на дверях — почти новый, не сорванный, замок, крыша из покрытого лишайником, но совершенно целого шифера…
Алексей открыл калитку, которая была просто закрыта на вертушку, прошел во двор, поднялся на крыльцо, и подергал замок. Он не поддался. У Маркина был ключ. Ключ дал ему Володя. Алексей вытащил ключ из кармана, вставил в замок, повернул два раза… Замок открылся, но только Маркин собрался уже войти…
— Мил человек! А ты кто будешь-то?
Алексей повернулся. Из-за соседского забора на него с большим любопытством смотрела востроглазая, маленькая, худенькая, но по всему облику видно — очень активная старушка.
— Я здесь живу, — помедлив мгновение для поиска достойного ответа, сказал Маркин.
— Хозяин, значит, объявился, — обрадовалась старуха. — Ну, ты заходи, если что понадобится, по-соседски. Уж больно любопытно на тебя посмотреть.
— Почему? — искренне удивился Маркин.
— А ты заходи, я тогда скажу.
Старушка не уходила, но Алексей вошел внутрь дома. Хотелось хотя бы посмотреть на свои «владения».
Из-за закрытых окон в хате стоял полумрак. Алексей щелкнул выключателем, который примостился прямо у входа, и электрический свет неожиданно зажегся. Конечно, желтый абажур был весь покрыт пылью, и освещение едва пробивалось из-под этого слоя… Но все равно — это была цивилизация. Ну, что еще? Стол, четыре табуретки, у одной из которых была сломана ножка, голая пружинная кровать, и облупившийся шкаф. Маркин открыл створки. Шкаф не был пуст — там лежали, плотно упакованные в целлофан, и матрас, и постельное белье, и полотенца. Алексей поднял брови, и уважительно покачал головой. Он прошел дальше — на кухню. Здесь также был стол, два старых стула со спинками, рукомойник с ведром. (Алексей потрогал ведро ногой — старое, но совсем не ржавое). Кроме того, в углу примостился холодильник «Саратов». Он был отключен. Маркин воткнул штекер в розетку, и агрегат заурчал. Правда, в нем было хоть шаром покати, так что Алексей сразу штекер выдернул обратно.
— Как-то все почти благообразно, — сказал сам себе Алексей. Звук его голоса прозвучал в пустом и холодном доме очень странно. И даже как-то зловеще. — Ничего не уперли, не растащили. Ведь холодильник могли только так снести местные алкаши!
Весь центр помещения занимала печка. Но ни дров, ни спичек, ничего, чем можно было бы разжечь огонь и его поддерживать, здесь не было.
Дверь скрипнула. Алексей мгновенно обернулся.
— Мил — человек, не боись! Это я!
Да, это была все та же самая бабка.
— Если собираешься ночевать, — сказала она. — То дрова и спички у меня. И поужинать можно тоже у меня. Сейчас все равно ничего не купишь, да и магазин у нас работает плохо. Хлеб иногда привозят, и то не всегда. А так — водка в основном, да закуска кое-какая. Так что купить тебе уже нечего и негде…
Старуха замолчала.
— Да, есть очень хочется, — подумав немного, честно признался Маркин. — Так вы, как я понимаю, приглашаете?
— Да, пойдем.
Они вышли из дома, Алексей снова тщательно запер замок, и они прошли в небольшую незаметную калиточку, которая оказалась как раз в заборе между дворами.
Разносолами бабка не обрадовала: были картошка вареная, огурцы и капуста соленая, и самодельный хлеб.
— Проще мешок муки купить, чем за хлебом бегать. Да и не хлеб сейчас, а так — не пойми что! — прокомментировала бабка.
Она еще предложила самогон, видимо, ожидая, что это и будет гвоздь программы и украшение стола, но Маркин от такого угощения отказался.
— Спортсмен, — пояснил он бабке.
— Хе — хе! — засмеялась наполовину беззубым ртом бабка. — Странный ты человек какой-то. Наши местные за поллитру удавятся.
— Да, кстати, — спросил с набитым картошкой ртом Алексей. — А чего ж они хату не обнесли пустую? Легкая ведь вроде добыча?
— Э, нет, батюшка, — снова засмеялась старуха. И вдруг нахмурилась:
— Погоди, что-то я запамятовала. Ты мне паспорт свой покажи.
Алексей удивился, но паспорт достал, и вручил бабке. Ему было интересно. Она даже без очков полистала документ, нашла страницу с пропиской, прочитала, подняла глаза на гостя, кивнула головой, и отдала паспорт обратно.
— Наш участковый говорит, здесь прописано человек с полсотни. А вот живого жильца я вижу в первый раз! Вот и удивилась, и проверила. Правда, ты здесь и прописан… А чего из Москвы выписался?
Маркин не нашелся, что ответить с ходу, но тут же сам перешел в наступление:
— Вы мне, бабушка милая, так и не сказали — почему дом этот никто не трогает?
— А, забыла просто… Тут такое дело было! У-у-у! Тут раньше жили Некрасовы. И было у них четверо детей. Все в город уехали. Родители их тут жили, пока отец года три назад не умер. Мать дочка забрала с собой, а хату продали. Ну, продали и продали. Только приехали сюда люди, на дорогих машинах, на больших, все такие крупные, шеи бычьи, очки черные. У магазина выловили Петьку — алкаша, в машину затащили, и поехали с ним по деревне. И около каждого дома, где наши алкаши живут, останавливались, видно, Петька показывал. Заходили в дом, и, говорят, сильно били.
Потом уехали.
Алексей, конечно, кое о чем начал догадываться, но все-таки хотел услышать полную версию события.
— Так я не понял, зачем они все это делали? И причем тут мой дом? — спросил он.
— Они их били, и говорили, что здесь будет дача у одного важного человека. И если они, не дай Бог, туда не то что залезут, даже во двор зайдут, то им всем ноги, руки и головы открутят… А мне дали поручение за двором приглядывать. И если что, все кому надо рассказать.
Алексей открыл рот, но бабка сорвала вопрос с его губ.