Месть капризного призрака
Шрифт:
– Не боитесь, а?
– Нет, не боюсь. Во-первых, нет у меня вещей, которые бы я боялась потерять. А во-вторых, никто у меня из деревенских ничего не возьмет. Особенно сейчас.
Толян заметил, как при этих словах лицо понравившейся ему женщины омрачилось, и спросил:
– А почему вы так говорите?
– Не важно.
– Нет, а все-таки?
– Боятся они меня. У нас две женщины недавно умерли при странных обстоятельствах, вот деревенские и думают, что это я их прокляла.
– А это не вы?
– Нет. Я им вовсе зла
Желая сменить тему, Галина спросила:
– Вам-то эти камни зачем?
– Нам про них приятель наш рассказывал. Может, знаете его? Васька Рыжий. Его семья на выходные приезжает, а бабка тут почти круглый год живет. Только на зиму в город к своим и перебирается.
– Васька? Рыжий? Видела, конечно, даже разговаривали с ним несколько раз. Ничего такой, не вредный. А вообще, я далеко не всех в деревне знаю по именам. Люди ко мне неохотно подходят, чтобы познакомиться.
– А вот это вы напрасно. Вас многие знают. Например, нас к вам сразу же отправили. Сказали, только вы такая храбрая, что можете в лес к Серым камням ходить.
Галина глянула на него с усмешкой:
– Я – храбрая? А они, выходит, кто? Трусы?
Толян молчал, не зная, что ответить. Но Галина, которую эта тема задела за живое, в его ответах и не нуждалась.
Через минуту она заговорила снова:
– Не знаю, что вам про меня люди рассказывали, только учтите, зла я во всех его видах чураюсь. Люди про меня говорят, что я ведьма, пусть так, но учтите, что ведьма я добрая!
– А ваша бабушка?
– А бабушка и вовсе никогда ведьмой не была! Она травы собирала, людей лечила. Что тут ведьминского? Просто жизненный опыт. Людям лень подмечать, что вокруг них происходит, вот они и наделяют человека, который это видит, разными обидными прозвищами. Бабушка долгую жизнь прожила, все свои заметки записывала, так что в итоге умела очень многое, что и заставляло местных считать ее… иной.
– А вы так умеете?
– Да, я тоже умею слышать голоса живых существ. Знаю, что говорят мне растения и деревья, а иногда и камни. Но это вообще любой человек сумеет, если захочет, конечно.
– А меня научите?
Галина одобрительно взглянула на Толяна.
– Тебе незачем учиться, – проронила она затем. – Ты и так сумеешь, если захочешь.
Вован шел следом за этой парочкой и улыбался про себя. Нет, Толян неисправим. Он и к Настасье тоже точно так же примазывался, чтобы она научила его так же лихо торговать овощами и фруктами, как делала это сама. Правда, Настасья учить его не планировала и даже весьма нелицеприятно отзывалась об умственных способностях бойфренда, утверждая, что мозгов у него не больше, чем в гнилом помидоре. К чему она это говорила, было непонятно, но звучало обидно.
А вот Галина обижать Толяна совсем не собиралась, даже наоборот, вроде как похвалила. Потом приняла от него венок, который тот собственноручно сплел из попадающихся на пути ромашек, иван-чая и колокольчиков, а потом, смеясь, надела его на себя и стала до того похожа на русалку, что сердце у Вована заныло. Бедный Толян, нет, не сдюжить ему против такой чарующей красоты! Хорошо Вовану, у него есть Ксения. С Ксенией ему никакая нечистая сила не страшна.
Вована даже потянуло перекреститься, хотя он бы не назвал себя человеком верующим, в церкви бывал редко и лишь по большим праздникам, когда его туда приводила Ксения.
Так они прошли примерно километра полтора, углубились в лес, и теперь Галина выглядела уже не веселой, а сосредоточенной и серьезной.
– Тише! – то и дело шептала она друзьям. – Ступайте тише! Что вы топаете? В лесу так нельзя себя вести!
– Да мы же не на охоту пришли.
– И что? Если не на охоту, тогда можно всех лесных обитателей своим шумом распугивать?
Сама Галина двигалась очень тихо. Непостижимым образом ей в своей длинной юбке удавалось беспрепятственно проходить через заросли малины и крапивы, в то время как ребята цепляли на себя гибкие малиновые и жгучие крапивные ветви просто целыми косяками. Перед Галиной же ветви словно бы расступались в разные стороны, позволяя женщине пройти между ними и мстительно смыкаясь перед самым носом у приятелей.
В итоге они оба устали, запыхались. И когда возник просвет, притормозили на полянке. Галина увидела, что они отстали, вернулась к ним.
– Далеко еще?
– Прилично.
В голосе ее звучала насмешка. Но причины ее друзья не понимали.
Разглядывая их, Галина неожиданно спросила:
– А зачем вам к Серым камням? Вы не похожи на тех, кто хочет им поклониться. Я только сейчас это сообразила.
– Мы не кланяться к ним идем, мы идем исследовать их. Васька говорил, что там клады могут быть спрятаны.
– Исследовать?
В голосе Галины теперь прозвучало неприкрытое возмущение. Она взглянула на рюкзаки, которые друзья тащили с собой. Металлоискатели были у них в чехлах, так, чтобы не бросались в глаза всем встречным. И до сих пор Галина не проявляла интереса к этим длинным штуковинам. Но теперь она протянула руку и потребовала:
– Покажите, что у вас там?
Друзья ей объяснили. Галина окончательно возмутилась.
– Нельзя! – воскликнула она. – Нельзя туда соваться с этими штуками!
– Почему?
– Нельзя, и все!
И, словно бы эта мысль пришла ей в голову только что, она воскликнула:
– Может, у вас еще и лопаты с собой есть?
Лопаты у друзей были. Складные саперные при себе в рюкзаках и еще две на крепких деревянных черенках в машине. Лопаты ребята в автомобиле оставили, не побоялись. А вот дорогие детекторы взяли с собой, не надеясь на честность здешнего населения.
– И что, этот ваш Васька Рыжий обещал проводить вас к камням, чтобы вы там под ними начали рыть?