Месть королевы
Шрифт:
– Так как же, мой дорогой советник?
Аугусто бухнулся на колени перед повелительницей, чего ранее никогда не делал.
– Смилостивься, королева! Лучше уж казни его перед всем честным народом! Отруби ему голову, четвертуй, посади на кол… Только не это!
Королева отрицательно покачала головой, давая понять, что решение ее окончательное.
– И как вам только могло прийти это в голову? Ни один властитель в мире, даже самый кровожадный и бессердечный не смог до сих пор до этого додуматься! Но вы… хрупкая любящая женщина… Я не могу в это поверить!
– Я уже не хрупкая и люблю только свой народ, к которому этот мерзавец уже не имеет
– Я с вами, моя королева, с вами до конца дней моих, - он склонился в глубоком поклоне.
Королева облегченно вздохнула.
– Ну, тогда действуй по нашему плану. Сейчас же арестуй его. Лично. Ну… и… подготовь все, что необходимо.
Аугусто повернулся к двери и на мгновение могло показаться, будто кривой турецкий кинжал торчит у него из спины.
В этот же вечер Фаусто был арестован и посажен в одну из самых высоких тюремных башен. Сначала он был обескуражен, подавлен. Кто и как об этом узнал? Это для него было неразрешимой загадкой. Он ломал себе голову, как это могло просочиться к королеве, но так и не мог найти объяснения. В отчаянии и бессилии он бросался на дверь своей темницы, разбил в кровь о нее кулаки, выл и орал, как дикий вепрь. Но в ответ слышал только тишину. В конце концов, силы покинули его, и он отключился на жесткой и грязной тюремной скамье.
Настало утро. К дверям заключенного подошла охрана во главе с Аугусто. Жестом он приказал открыть двери и отойти в сторону. Войдя внутрь, он застал еще спящего Фаусто. Тот приоткрыл глаза и тут же бросился в объятия Аугусто.
– Дядя, что случилось? Почему? Что я такого сделал? Я раскаиваюсь во всем! Вытащи меня скорее отсюда!
От упал перед ним на колени, обхватив своего спасителя так, что, казалось, хочет оторвать его от земли.
– Встань. Встань и выслушай меня спокойно. Королева все знает. Знаю и я. Она все видела и слышала. И про себя, и про тебя, и … про меня. Ты заслужил самой тяжелой кары.
Фаусто обхватил голову руками и взвыл. – О всевышний! Значит, меня…мне… отрубят голову?
Он практически потерял сознание.
– Королева милостива. Ты не будешь казнен.
Фаусто удивленно поднял голову.
– Спасибо, дядя, спасибо! Век тебя не забуду за твою доброту!
– Ты уже забыл. И доброту, и почтение к старшим, и благодарность… и совесть. Ты потерял ВСЕ! И зря ты думаешь, что за всю оставшуюся тебе жизнь ты не будешь молить о смерти.
Но Фаусто его уже не слышал. Он вознес руки к небу и застыл в этой немой позе.
– Ничего-то ты не понял, безумец! То, что тебя ждет, не пожелаешь ни изменнику, ни врагу.
С этими словами Аугусто вышел и направился к королеве.
Наверняка вы, мой дорогой читатель, заинтригованы тем, что же такого страшного и нечеловеческого придумала королева? Имейте терпение, развязка совсем близко. Итак, вскоре Аугусто получил от королевы инструкции содержания Фаусто вплоть до мелочей. Изменник был помещен в весьма комфортные условия. Комната в самой высокой башне вовсе не была похожа на темницу. Наоборот, она была роскошно обставлена дорогой мебелью и коврами. Многочисленные шкафы ломились от разнообразной дорогой одежды. «Ничего, - подумал Фаусто, - кошка уже начала ластиться. Еще пару дней и она меня сама позовет к себе. Ничего, потерпим». Он с удовлетворением плюхнулся в огромное
Прошла неделя, но ни Аугусто, ни королева так и не появились в странных покоях Фаусто. Уже через день после своего заточения он заметил, ЧЕГО ЕЩЕ не хватает в его роскошной темнице. В ней не было ни одного зеркала! И ничего из предметов, которые хоть как-то бы отражалиего облик и окружение. Конечно, это не такая уж большая беда, но все равно, как-то не по себе. Да, и еще нет бритвенных приборов. Хотя… это тоже не обязательно. Давно пора отпустить бороду, он же уже не мальчик! Зато библиотека была шикарная. Она состояла преимущественно из исторических книг и сказок, редко - любовных романов и приключений. Слуги появлялись почти каждый раз разные, он не видел их раньше. Когда, по его подсчетам, прошла неделя, он обратился к слуге, принесшему ему ужин.
– А что, любезный, как здоровье королевы и моего дражайшего дядюшки? Я по ним начинаю скучать. Вот уже неделю, как они не навещают меня. Мог бы хотя бы дядя навестить любимого племянника. – бравировал Фаусто.
– Простите меня, господин, но со времени вашего заточения прошло уже чуть больше месяца. Видимо, время здесь летит куда быстрее, чем на воле, - слуга откланялся и вышел.
То есть как … месяц? Как же это – месяц? Ведь этого не может быть! И надо же, ни одного календаря! Чудно как-то. Месяц… Эта мысль не давала ему покоя, но, в конце концов, он убедил себя, что все это потому, что в темнице нет окон, часов и календарей, а читает он очень много и не замечает прошедшего времени. Да и дядя с королевой что-то не торопятся к нему на свидание… Ну и Бог с ними. Фаусто заснул. Разбудил его звук открывающейся двери. В дверях стоял слуга с блюдом для завтрака. Неужели уже утро?
– Доброе утро, ваша светлость, - слуга оставил поднос и вышел.
Ничего себе, я сплю! Так крепко и долго. Странно, но есть совсем не хочется. Но не пропадать же добру!
Летели дни, месяцы. Фаусто периодически приносили новую и какую-то странную одежду. Это что? Новая мода, ваша честь. Ну, новая так новая. За ней не поспеешь. В принципе, хоть и смешно, но вполне прилично. Однажды, слуга принес ему черный костюм. А это что еще за мода? Так ведь вчера скончался ваш многоуважаемый дядюшка, спаси Господи его душу! И сколько же лет ему было? После того, как вы здесь обосновались, прошло почти пятнадцать лет. Как???? Не может быть! Я сижу здесь уже 15 лет??? Точно так. В среду будет пятнадцать. Какую к черту среду? Ты думаешь, я знаю, какой сегодня день? Это сколько же мне сейчас лет? 32, ваша светлость, слуга вышел, оставив Фаусто в полном замешательстве. Это сильно выбило его из колеи. Весь день (или ночь?) он продумал о том, как быстро летит время!
Дальше оно стало лететь еще быстрее. Фаусто сильно располнел, его то и дело тревожили какие-то колики и боли, сердце билось неровно. Видимо, из – за проклятого табака и вина! Кожа стала морщинистой и серой, глаза стали плохо видеть и ему принесли очки. Время шло неумолимо, менялись слуги, менялась мода. Здоровье стало совсем ни к черту. Желудок перестал переваривать пищу, колени и поясница почти не сгибались, суставы болели так, что не давали спать. Хоть бы помолиться, что ли? Так ведь нет ни одной иконы! Оставить заключенного без молитвы и лика господня! Может, я вымолил бы у него прощение! А простил бы он меня? Не знаю.