Месть Линортиса [Отсрочка]
Шрифт:
Вир выплюнул пенящуюся струю крови.
— Для меня война окончилась только сейчас. Но война, которая тлеет здесь тридцать лет, все еще продолжается. Кейн, покончи с войной!
Получеловек прожил еще достаточно долго для того, чтобы увидеть, как Кейн, обойдя его, направился в противоположную от ворот сторону.
У входа в Храм Мира прохаживалось два стражника. Сначала они приняли Кейна за вальданского мародера, а потом было уже поздно. Кейн тихо опустил их тела на землю и вошел в освещенное факелами святилище.
Сеси висела, обнаженная, а дюжина безжалостных людей злобно взирали
Когда Кейн вошел, Джересен как раз подтягивал веревку, привязанную к рукам. Один из людей Масала старательно срезал щепки с факела. Сеси посмотрела сверху вниз на Кейна затуманенным взглядом. Капитан вальданцев первым заметил Кейна. Его лицо скривилось в язвительной усмешке.
— И у тебя еще хватило нахальства возвратиться, Кейн? Я знаю, ты пробовал выкрасть эту сучку для себя…
Масал вздрогнул. Обернувшись, он изумленно посмотрел на Кейна.
— Это ты? — воскликнул он.
— Я, — холодно усмехнулся Кейн.
Несостоявшийся император провел рукой по своему лицу в шрамах и морщинах, по седым прядям. Кривой нос придавал ему орлиный вид, но сейчас Масал выглядел старым и усталым орлом. Глаза у него воспалились и опухли, а его тело воина под, великолепной кольчугой уже было отмечено старостью. Масал недоверчиво покачал головой.
— Ты меня поражаешь, Кейн. Через тридцать лет ты вновь стоишь передо мной, и — разрази меня гром — ты ничуть не постарел с той самой ночи, когда провел меня тайным ходом в Линортис. Потом ты исчез…
— Клянусь Семью Богами! Это совпадает с рассказами о Кейне, которые я слышал, когда мы вместе сражались под началом Родерика, — воскликнул Джересен.
— Болтали, что он колдун или демон, бессмертный воин, посланник судьбы, воспетый в тысяче легенд… Я говорю, нужно убить его!
— Здесь командую я! — рявкнул Масал. — Кейн оказал мне большую услугу в прошлом. Если он снова станет мне служить, то получит часть золота.
— Вы гонитесь за тенью, — рассмеялся Кейн. — Сеси понятия не имеет ни о каком золоте.
— У нас достаточно времени, чтобы выпытать у нее любую тайну, — усмехнулся Масал. — Если ты считаешь, что она ничего не знает, зачем же ты вернулся?
— Потому что всему приходит конец, Масал, даже этой войне. А времени осталось немного…
Масал почувствовал тайный смысл в словах Кейна, но левая рука таинственного рыжебородого воина уже легла на меч.
Кто-то предостерегающе вскрикнул, и эхо крика задрожало в воздухе.
Мгновения для Масала замерли, превратились в вечность. В такие секунды — когда человек знает, что умирает, — перед ним проходит вся его жизнь…
Джересен опустил шнур. Руки Сеси ушли за спину, петля на горле затянулась.
Взведенный арбалет… Джересен потянулся за ним. Правая рука Кейна взметнулась… Нож сверкнул в воздухе… и из глаза Джересена вырос рог. Одним махом Кейн выхватил меч и нанес следующий удар. Какой-то солдат завопил, увидев, как вспарывается его живот, а рука его товарища, отделенная от тела, летит по воздуху. Ударила пурпурная струя крови. Меч Кейна был в непрерывном движении… Теперь противники у него за спиной. Их встретил клинок таинственного воина. Голова вальданца полетела вверх, а отрубленная рука вниз. Острие меча Кейна пробило сердце еще одному воину. Кейн высвободил клинок, а правой рукой схватил меч умирающего. Обернулся. В обеих руках у него было по мечу. Он держал их легко, как ножи. Одинаковые клинки оставляли одинаковые багровые раны; Кейн наносил удар — парировал, колол… опять парировал… и вновь наносил удар… Атакуй, Кейн, тебе некогда защищаться!
Кровь проступила у него на предплечье, на боку появилась длинная, глубокая рана. Еще пять воинов распростерлось у его ног. Теперь враги навалились на Кейна все разом. За спиной у Кейна не было прикрытия. Его попытались окружить.
Подходите, будете следующими! Может, ты?.. Очередной труп. Кто-то бросился вперед, размахивая топором. Предупреди его удар! Меч в правой руке Кейна сломался, а человек с топором подхватил в охапку собственные внутренности…
Справа сверкнуло копье, вонзаясь Кейну в бедро. Кейн захромал. Он отшвырнул сломанный меч в лицо тому, кто бросил копье. Зазубренная сталь задела глаза воина, и он не заметил другого меча, рассекшего ему ребра. Враги отступили.
Быть может, впервые в жизни страх исказил их лица. Кейн подхватил новый меч в окровавленную правую руку. Чей-то череп раскололся надвое, чья-то нога стала культей. Последние оставшиеся в живых хотели бежать. Один погиб от удара в спину, другому удалось добраться до выхода прежде, чем кровь струей ударила из того места, где раньше была рука…
Масал остался один. Его лицо пылало яростью. Для него уже не было пути к отступлению. Он думал только о том, как убить забрызганного кровью демона, который погубил всех его людей. С безумным криком Масал бросился на Кейна.
Блеснул клинок. Кейн двигался быстро, а меч в его руке — еще быстрей. Масал впервые почувствовал страх, а потом уже не чувствовал ничего.
Эхо крика Масала растворилось в ночи.
Кейн стоял на залитых кровью камнях. Вокруг — только умершие и умирающие.
Он разогнал багровый туман жажды смерти. Все закончилось.
Нагое тело Сеси извивалось на душившей ее веревке. Лицо девушки потемнело.
Меч Кейна сверкнул над ее головой, веревка щелкнула, как тетива… и Сеси бессильно скатилась ему в руки. Кейн снял петлю с ее шеи и перерезал шнур на запястьях. Девушка повисла в его объятиях, с трудом ловя ртом воздух. Когда он коснулся ее тела в синяках и кровоподтеках, она застонала. Но слез по-прежнему не было в ее глазах.
— Мы можем взять их коней, — сказал он, кутая Сеси в плащ. Перед рассветом похолодало. — Немного задержимся — заберем то, что ты захочешь взять с собой. Война тут закончилась.
— Кто выиграл, Кейн?
— Я.
— Ты не выиграл. Ты только выжил.
— Это одно и то же.
— Победить — это нечто большее, чем выжить.
Вынося девушку из храма, Кейн кивнул в сторону мертвых:
— Их спроси. Или спроси меня… лет через сто…