Месть одноклассника
Шрифт:
Минуту спустя Эльвира смотрела на то, как Артем читал инструкцию на странном лекарстве от ожогов, затем пытался нанести его на кожу. Получалось у него не очень. Из баллончика выходила белая пена, наподобие крема для бритья. Он размазывал ее и тихо матерился.
— Дай помогу, — бросила она весело, отнимая у него баллончик. — Не знаю, будет ли это действовать. У меня мужа тогда обожгло. Он вот им лечился и все равно потом помер. А мне Олежек давеча говорит, нет ли у тебя чего от ожогов, ну я и вспомнила…
— Цыц, баба! — заорал на нее Олег, сообразив, что подруга болтает лишнее.
Артем поднял на него злые глаза, но ничего не сказал.
— Значит, ты не маньяк, — с некоторым сожалением констатировала Эльвира, не обращая внимания на вопли своего бойфренда. Ожидая ответа, она отшвырнула в угол пустой баллончик и повернулась к нему.
Артем только сердито промолчал. Ответил же за него Олег, которому надоело пить в одиночку. Хрипло заорав, он ударил по столу кулаком.
— Да ты дура, говорил же, что его подставили. Он нормальный мужик. Я ему, как себе, верю. — В доказательство он постучал себя кулаком по груди и добавил: — Он мне сказал, что потом заплатит кучу бабок, если я ему помогу!
— Значит, потом заплатит, — хихикнула Эльвира и обратилась к Артему: — Слушай, а можно я с тобой все равно сфотографируюсь, хоть ты и не маньяк. Покажу твою фотографию подругам. Они умрут от зависти.
— Валяй, — безразличным тоном бросил Артем, которому уже на все стало наплевать. Эльвира тут же, как по команде, прыгнула к нему на колени, обняла за шею и сфотографировала их обоих фотоаппаратом, что был в ее мобильнике. Потом коснулась языком уха Артема и снова сфотографировала, а затем — не успел он возмутиться — обнажила грудь и сфотографировалась еще раз.
— Эй, ты там, того, кончай к нему клеиться, — заревел пьяный Олег, но как-то беззлобно, словно для галочки. Он разливал новую порцию самогона и не хотел отвлекаться от процесса.
«Господи, когда же все это кончится!» — мысленно воскликнул Артем, спихивая с себя полуголую Эльвиру. Та вскрикнула, захихикала, скатилась на пол, потом села за стол и, томно вздохнув, бросила:
— Какой ты, однако, недотрога. Но я тебя растормошу все равно.
— Помечтай еще тут мне, — рыкнул Олег, метнув на нее грозный взгляд, — бери стакан, и давай выпьем за Тему, самого мирового мужика. — После пятого стакана самогона его потянуло на сентиментальные воспоминания. Он стал рассказывать, как они с Эльвирой познакомились. Оказалось, что она была его натурщицей. Он изобразил ее на многих полотнах, и эти полотна ушли в лот. Потом Олег заставил Эльвиру встать и требовал у Артема признать, что у нее самая лучшая на свете задница.
— Да, мать твою, просто блеск! — почти в полный голос заорал Артем, едва сдерживаясь от того, чтобы не отходить обоих обрезком водопроводной трубы, какие в избытке водились на стеллажах у стены. Пока они там глумились, он как-то пытался подготовиться к завтрашнему дню, перетряхивал парики и другие причиндалы, примеряясь, что использовать. Решил прикинуться стариком, вернее, старым бомжом. На такого вряд ли кто обратит внимания. Он спокойно будет тусоваться везде, делать вид, что копошится в помойке. В сумке нашлась маска из латекса, которая очень реалистично передавала вид старой, сморщенной кожи. Если такую надеть, намазаться гримом, немного грязи и парик с длинными седыми волосами, которые будут закрывать все лицо, то тогда это прокатит. Ведь к бомжам особо не приглядываются. А старого больного старика ему будет изобразить нетрудно, потому что он и так реально еле ноги таскал.
Взгляд Артема упал на собственные руки. Чем скрыть их? На полу у стеллажей валялись рваные промасленные садовые перчатки из хлопчатобумажной ткани. Артем подобрал их, примерил и понял, что это то, что нужно.
Пошатываясь, к нему приблизился Олег.
— Эй, слышишь, друг, мы сейчас с Элькой кое-чем займемся, а ты отвернись и не слушай!
— И как же ты себе это представляешь? — саркастически спросил Артем, изумляясь глубине падения человека.
— Вот на кресло сядь, отвернись и смотри телевизор, — ответил спокойно Олег. Эльвира со своего места на диване хрипло заржала.
— Да, пожалуйста, мне насрать! — не выдержал в конце концов Артем. Он рывком развернул кресло. Включил звук телевизора на полную, насколько это позволяли древние, ветхие динамики, и сел спиной к дивану. Конечно же, все было слышно. А Эльвира из мести вовсю пыталась разыгрывать, что ее ненаглядный настоящий секс-гигант, стонала, вскрикивала и просила еще и еще. Диван под ними ходил ходуном. Артем злился, молчал и ощущал, что еще немного, и он действительно сойдет с ума и превратится в маньяка. Не помогли даже затычки в уши, которые он спешно смастерил из кусков ваты, лежавших в сумке вместе с гримировальными принадлежностями. Время тянулось бесконечно. Артем не смог уловить момента, когда провалился в сон. Организм не выдержал нагрузки. Разбудила его Эльвира. Полностью обнаженная, она пыталась расстегнуть ему ширинку.
— Эля! — позвал он ее ласково.
— Что, мой сладкий? — подняла она на него горящие глаза и жарким шепотом добавила: — Я сделаю все, что ты хочешь! Только попроси!
— Знаешь, я ведь вас обманул, — продолжал Артем нежно, — на самом деле я — тот самый маньяк, которого ищут. А не убил я вас только потому, что ждал, когда вы напьетесь и станете беспомощными. Теперь, по-моему, самый раз!
Застонав от ужаса, женщина отшатнулась от него, налетела на телевизор, опрокинула его вместе со столом, устроив форменный погром. От грохота проснулся Олег и свирепо заорал:
— Что за дерьмо еще такое?
— Он нас убьет во сне! Убьет во сне! — запричитала Эльвира, бросаясь к нему за спасением.
— Вот глупая баба, опять завела старую песню, — заорал Олег спросонья, хватая ее и притягивая к себе на диван, — спать я сказал!
— Нет, он маньяк, — взвизгнула Эльвира, отчаянно отбиваясь, — он хочет нас убить, когда мы уснем. — Он попробовала заорать, но Олег закрыл ей рукой рот и пригрозил, что, если она не будет спать, он свернет ей шею, как куренку. Эльвира успокоилась, однако, лежа рядом с Олегом, все время косилась на Артема и жалобно всхлипывала. Артем был доволен. Месть удалась. С улыбкой на губах он заснул и проснулся уже от хлопка входной двери в подвал. От этого звука у него по нервам словно ток пропустили. Подскочив с кресла, он уставился на дверь, дрожа всем телом. В мыслях были и бандиты, и милиция, но на самом деле дверь просто качнуло ветром. Но почему она была открыта? Неужели они забыли запереться на ночь? Артем перевел глаза на диван и увидел, что Олег спит один, а его подруга исчезла. «Пошла по нужде, — решил Артем, ведь оправляться в подвале Олег категорически запрещал, так как считал его своим домом. — Затем пришла другая мысль: — Она сбежала, чтобы привести милицию. Причем сбежала только что!» — Артему почудилось, что он слышит дробное цоканье ее каблучков. Первым побуждением было бежать за ней, но он представил себе, как она заорет на всю улицу, и понял, что не стоит этого делать. Правильнее было собираться и сваливать из подвала. Артем посмотрел на часы в сотовом телефоне и понял, что едва не проспал. Было уже десять минут восьмого. Он схватил парик, маску, потом вспомнил про зеркальце, взглянул на перевернутый стол, останки телевизора и разбитую посуду, упал на колени и стал расшвыривать хлам, разыскивая обломок пудреницы. Ему невероятно повезло, что он нашел его, и нашел целым. Прилагая немыслимые усилия, Артем начал гримироваться, кое-как наклеил маску. Приладил парик, бороду, похватал одежду. За пять минут одежду из секонд-хенда требовалось превратить в тряпье настоящего бомжа. И он смог это сделать, изваляв ее по грязному полу, порвав немного, насыпав на тряпки пепел из пепельницы и вновь попинав и потоптав всласть. Результат превзошел все ожидания. На конкурсе бомжей за неопрятность он бы мог уверенно бороться за золотую медаль. Напялив на себя лохмотья, Артем довершил создание образа, вылив на одежду последнюю бутылку самогона да присовокупив к этому остатки масла со дна пластиковой банки из-под селедочной нарезки. Аромат от одежды пошел такой, что самого с ног валило. Схватив газету, он наскоро написал записку Олегу, что берет на время его сотовый, но потом обязательно вернет и компенсирует все неудобства.
27
Эльдар Каштаев сидел в своем просторном кабинете, в огромном кожаном кресле, слушал тихое гудение кондиционеров и чувствовал, как медленно, но неотвратимо уходит из него жизнь. Из него словно вырвали сердце, а остальная кровь толчками вытекает через образовавшуюся в груди дыру. Он знал, что если посмотрит в зеркало, то увидит такое же выражение, какое было у множества людей перед смертью, которых лично отправил в преисподнюю. Человек получал смертельное ранение и знал, что обречен. И этот взгляд. Теперь и он из их числа. Только его смертельная рана была получена не оружием, а известием о смерти его единственной дочери. В первые мгновения он желал только одного — потопить весь мир в крови. В сознании наступили багровые сумерки. То была агония перед смертью, а теперь он уже практически мертв. Все, чего он добивался, что создавал и ради чего переступал через трупы, теперь не имело значения. У него были деньги, власть, целый городской рынок в распоряжении, но не было дочери. И он бы не смог ее вернуть ни за какие богатства мира. Единственное, что он еще мог сделать, — это отомстить за ее смерть. Это желание затмило все остальные. Он забыл о еде, отдыхе, сне, часами сидел в кабинете и ждал, когда его найдут. Убийца уже один раз был в его руках, но непостижимым образом ускользнул. Второй промашки он не допустит. Он будет лично резать его на кусочки и наслаждаться этим. Улыбка, пробежавшая в этот момент по его тонким бескровным губам, напоминала оскал черепа. Да, он его найдет. Обязательно найдет.