Месть Рейган и конец помолвки Эмили

Фолкнер Тэмми

— Давно? — спрашивает он.

— Месяца полтора.

— Так я и думал. — Он как дурак улыбается и показывает большим пальцем в сторону ванной. — Иди и пописай на эту чёртову палочку, Эм, — говорит мне, начиная открывать одну из коробочек, и машет рукой, чтобы я шла за ним. Логан даже не выходит за дверь, пока я писаю на этот дурацкий тест. Он просто остаётся рядом. Я кладу палочку на раковину и ощущаю необычайную лёгкость на сердце. Мою руки и смотрюсь в зеркало, чтобы убрать с лица волосы. Нервно грызу ногти и жду.

Логан

встаёт позади меня и изучает моё отражение в зеркале, а я вспоминаю момент, когда он впервые так на меня смотрел. Мы были в уборной ресторана, и он только что первый раз меня поцеловал. Он взглянул в мои глаза в отражении, и я пропала. Я принадлежала ему с того момента, как он показал свою татуировку, которая отпирала мой мир. И с тех пор ни разу об этом не пожалела.

— Тебе страшно? — спрашивает он, убирая в сторону мои волосы и целуя шею.

— Было, — признаюсь я. Он следит за моими губами в зеркале. — Но уже нет. Теперь, когда ты здесь, всё хорошо.

Он дарит моей душе покой. Он — всё, что мне нужно. Я кладу руку на свой живот. Возможно, там живёт частичка нас обоих.

Он берёт тест и несколько секунд на него смотрит, а потом переводит взгляд на меня. В его глазах появляются слёзы, но он берёт себя в руки. А потом кивает. Едва заметное движение. Всего одно. Я падаю в его объятия и всхлипываю, уткнувшись в его плечо.

— У нас с тобой, Эм, будет ребёнок, — мягко говорит он.

Он приподнимает меня, держа руками за попу, и я обвиваю ногами его талию. Логан несёт меня в спальню и снимает через голову мою футболку. Потом ловко расстёгивает лифчик и опускает меня на кровать. Он возвышается надо мной, снимая с меня брюки, а затем и трусики, пока я не оказываюсь полностью обнажённой.

Я не шевелюсь, потому что моё сердце переполняет счастье, а кровь стучит в ушах. Освободившись от своей одежды, он возвращается ко мне, но не целует меня в губы. Вместо этого Логан опускается на колени и покрывает поцелуями мой живот. Он приподнимает меня и опускает чуть выше на кровати, чтобы ему было удобнее.

— У нас с тобой, Эм… — повторяет он, а его пальцы легонько щекочут мой живот.

Он по-прежнему плоский. Срок ещё слишком маленький, чтобы было заметно, но я тронута тем, с каким трепетом и нежностью он к нему прикасается. Его ладонь опускается на мой живот, и я накрываю его руку своей.

— Логан, что, если наш малыш будет таким же, как я? — спрашиваю его, и мой голос внезапно надламывается. — Я никогда не смогу прочитать ему сказку перед сном.

Он берёт мою руку и прижимает её к своему сердцу.

— Но я-то могу. — Зажмурившись, он делает глубокий вдох через нос, а потом его голубые глаза смотрят прямо на меня. — До встречи с тобой, Эм, у меня даже не было голоса, — говорит он. — Ты дала его мне. Так позволь мне им воспользоваться. Я буду ему читать. Буду читать до тех пор, пока

горло не начнёт гореть.

— А что буду делать я?

Он нежно улыбается.

— Ты будешь делать то, чего я не могу. Будешь ему петь. Познакомишь малыша с музыкой. Мне это не под силу. — Это правда. Логан может чувствовать ритм, но не более того. Он никогда не оценит музыку так, как может оценить слышащий человек. — Мы дополняем друг друга, Эм, — продолжает он. — Так было всегда. Ты ударила меня по лицу, потому что я был придурком, но в то же время ты заставила моё сердце трепетать, и я тебя хотел. Хотел всю тебя.

Он поднимает мою ногу, подносит её к своему рту и начинает прокладывать дорожку поцелуев от лодыжки до колена. Дрожь пробегает по моему позвоночнику, и я закидываю вторую ногу ему на плечо. Он ухмыляется и прижимает их к моим плечам, погружаясь в меня одним медленным толчком. Если бы сейчас я повернула голову, то могла бы дотронуться губами до лодыжки.

Он берёт меня медленными, ленивыми движениями, пока я не начинаю хныкать и ёрзать под ним.

— Что-то не так? — поддразнивает Логан. Ему прекрасно известно, что я ненавижу медленно и спокойно. Он толкается в меня, и я приподнимаю попу как можно выше, чтобы ощутить каждый его божественный сантиметр.

— Ещё, — хнычу я. Он целует мою лодыжку и раздвигает мне ноги, опуская их на кровать по бокам от себя. Я сжимаю его плечо, и он переворачивает нас, но наши тела всё ещё соединены. Вот такие мы с Логаном — связаны в самых простых вещах. Так всегда было. И всегда будет.

— Воспользуйся мной, — дразнит он. — Возьми меня так, как тебе этого хочется.

С ленивой ухмылкой на лице он убирает руки за голову, разведя в стороны локти. Я сжимаю его внутренними мышцами, и его глаза закрываются.

— Что-то не так? — ласково интересуюсь я, поднимаясь и опускаясь на нём быстро и глубоко.

— Слишком хорошо, — закрыв глаза, стонет он. — Слишком узко. Слишком сильно.

Он кладёт руки на мои бёдра, тем самым останавливая меня, и крепко держит.

— Ты сможешь так делать, когда в твоём животе вырастет мой ребёнок? — мягко спрашивает он. А его большие пальцы рисуют круги на моих бёдрах.

— Ты имеешь в виду, когда я стану совсем толстой? — со смехом поправляю я, и он морщится от того, что я его сжимаю.

— Не толстой, Эм, — отвечает он, обхватывая руками мои груди и легонько их сжимая. — Наполненной нами, — шёпотом произносит он.

— Полегче, — жалуюсь я. — Они немного болят.

Он поднимает глаза и хмурится.

— Правда? — спрашивает меня, но не прекращает ласкать большими пальцами набухшие вершинки. А потом тихо произносит: — Прости, что им больно.

Он обращается с моим телом так, как будто впервые его видит.

— Просто будь поаккуратнее, — отвечаю я.

Он сдавленно смеётся.