Месть Седьмой
Шрифт:
— Мои глубочайшие извинения, Возлюбленный Вождь, — тараторит офицер, не смея поднять взгляд. — Вам срочное донесение от Фири Дун-Ра.
— Надеюсь, что так, — ворчит Ра, нетерпеливо взмахивая рукой. — Ладно, пусть докладывает.
Экран мигает, проносятся помехи, а затем на нем появляется могадорка с двумя длинными косами, венком закрученными на лысой башке и приличным порезом над бровью. Вокруг джунгли. Видать, сообщение от чистокровной достаточно важное, чтобы отложить наш полет до Нью-Йорка. Преодолевая заторможенность, пытаюсь сесть повыше, чтобы не пропустить ни слова.
— В чем
Могадорская тетка по имени Фири мнётся, прежде чем ответить. Наверное, обалдела от повелительного тона, с которым к ней обратилось лицо землянина. А может, просто трусит перед своим Возлюбленным Вождем.
— Они здесь, — наконец говорит Фири с победной ноткой. — Гвардия активировала Святилище.
Сетракус Ра удивленно вздергивает бровь и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво скрещивает на груди руки.
— Прекрасно, — отвечает он. — Отличная новость, Фири Дун-Ра. Задержи их там. Ценой своей жизни, если понадобится. Вскоре я прибуду.
— Как прикажете, Возлю...
Сетракус Ра обрывает связь, прежде чем Фири Дун-Ра успевает договорить. Упоминание Гвардии и Святилища немного меня взбодрили. Я стараюсь думать о Шестой и Марине, Джоне и Девятом... они бы наверняка хотели, чтобы я боролась. Просто так трудно удержать мысли в голове, а тело — от превращения в кисель.
— Я столько лет их преследовал, — тихо говорит Сетракус Ра практически сам с собой. — Нужно было уничтожить последние крохи сопротивлявшихся Могадорскому прогрессу. Взять под контроль то, что эти глупые Старейшины похоронили на своей планете. И вот настал день, когда все, за что я боролся, станет моим раз и навсегда. Скажи, внучка, как можно сомневаться в могадорском превосходстве?
На самом деле ему не нужен ответ. Сетракусу Ра просто нравится болтать с самим собой. Я медленно растягиваю губы во всепонимающей улыбке. Кажется, он остается этим доволен. Дедуля хлопает меня по коленке.
— Смотрю, тебе уже получше? — интересуется он, щелкая на панели рычажками, и двигатели снова оживают, вызывая вибрацию. — Тогда в путь. Возьмем то, что нам и так принадлежит.
На этой ноте Сетракус Ра направляет корабль вперед. Мы проносимся через ангар, мимо рядов могадорских воинов. Они бьют себя кулаками в грудь и выкрикивают своими сиплыми голосами могадорское поощрение, провожая наш отлет. Мы вылетаем через тот же шлюз, что и тело Пятого. Вспоминая это... как его жестоко покалечили, а затем выкинули за борт, словно какой-то мусор... я рада, что могу забыться в тумане.
Мы снижаемся над Манхеттеном. Внизу видна извилистая серая река, на берегу которой, в окружении группы изящных зданий, собрались тысячи людей. Там и сцена установлена. Вашингтон из моего видения был загажен гарью. Скоро это случится и с Нью-Йорком. Интересно, люди будут бросаться в реку, когда их город объяст огонь?
Народ внизу замечает наш корабль. Даже отсюда слышны их приветственные крики. Эти люди — те, что ближе всех к «Анубису» — они не чувствуют себя в опасности.
До меня доходит, что мы отправляемся в эту толчею без всякой охраны со стороны могадорцев. Я лениво склоняю голову к деду и облизываю губы, пытаясь подобрать слова.
—
Ра улыбается.
— Разумеется. Я несу им развитие, а не вред. Нам нет нужды бояться людишек. Мои слуги среди землян подготовили встречу более чем пристойным образом.
Очевидно, он что-то замышляет, и, похоже, все это было подготовлено заранее. Головой я понимаю, что даже такой толпе людей вряд ли удастся помешать Сетракусу Ра, с его-то силами, но в глубине души тлеет надежда, что кто-нибудь да раскусит его, несмотря на предстоящий спектакль, и осыпет жуткого пришельца критикой.
Само собой, чтобы остановить Сетракуса Ра, сначала придется убить меня. Но для меня оно того стоит. Что бы мне ни вкололи под кожу, я чувствую, как оно там шевелится... не могу больше это терпеть.
Мы заканчиваем снижение и зависаем метрах в четырех-пяти над сценой. На ней нас ждет взволнованный пожилой мужчина в костюме, сразу видно — политик. Вспышки фотокамер начинают щелкать как сумасшедшие. Я промаргиваюсь, стараясь не спать на ходу.
— Идем, Элла. Поприветствуем наших подданных, — говорит Сетракус Ра, прихватывая свою золотую трость, обсидиановый Глаз Талока подмигивает солнечным зайчиком. Любопытно, зачем он ее с собой притащил? Может, не хочет оставаться с нашими так называемыми подданными совсем уж безоружным? Или считает, будто это придает ему аристократичный вид — типа царя со скипетром.
Я встаю на неверных ногах. Сетракус Ра подает мне локоть, и я беру его под руку.
В корабле открывается люк, и наружу выдвигается сверкающий огнями трап, доходящий прямо до сцены. Народ ахает при нашем появлении. Сквозь туман в глазах я различаю десятки направленных на нас телекамер. Толпа изумленно притихает. Какими они нас видят? Пришельцами... которые выглядят точь в точь как люди. Привлекательный зрелый мужчина с бледной внучкой под ручку.
Сетракус Ра поднимает руку и машет людям. Жест правителей — вежливо и показушно. А затем он начинает речь, и его голос гремит, словно он говорит в микрофон.
— Приветствую вас, земляне! — напористо горланит он на идеальном английском, но доброжелательно. — Меня зовут Сетракус Ра, а это моя внучка, Элла. Мы проделали огромный путь, чтобы смиренно пожелать вам мира!
А толпа-то искренне аплодирует. Они его просто знают плохо. Сетракус Ра блаженно оглядывает поднятые к нему лица, но затем его взгляд обращается к стоящему на сцене пожилому политику, и я чувствую, как рука Ра напрягается.
— Хм... — еле слышно произносит Ра. Что-то идет не так. Встречающий явно ведет себя не так, как ожидалось. Или встречающих на сцене с распростертыми объятьями должно было быть больше?
Или полагалось закидать его цветочными букетами?
Непоколебимый, Сетракус Ра выпрямляется во весь рост и спускается по трапу оставшийся путь.
— Мы многое можем вам предложить! — продолжает рокотать он снисходительно. — Продвинутую медицину, способную вылечить ваши болезни, агротехнику, позволющую решить проблему голода, а также технологии, которые сделают вашу жизнь легче и продуктивнее. Взамен мы просим лишь приюта, которого долгое время были лишены во время наших скитаний по холодному космосу.