Месть убитого банкира
Шрифт:
– А как вы уговорите Чекмарева участвовать в операции, Ян Сигизмундович?
– Я думаю, он хочет вернуть эту рыжую. И если сказать, что мы знаем, где она, и его присутствие на переговорах необ-ходимо, чтобы вытащить ее согласится. Остальное - дело тех-ники.
– Хорошо, Ян Сигизмундович. Вы руководите операцией и не-сете полную ответственность за ее исход. Приезжать не нужно. Когда закончите, в любое время дня и ночи звоните. Скажете: в банке полный порядок. И - все. Другие слова приберегите... для других людей.
– Не беспокойтесь, Виталий Данилович. Я уверен, что дру-гие слова не понадобятся.
– И последнее. На время моей болезни
– Сделаем. Я немедленно, как только вернусь в офис, орга-низую это,заверил Кондра.
Он соскочил со стула, еще раз пожелал боссу скорейшего выздоровления и покатился к двери. А Квочкин снова задумался. Он тоже верил, что Чекмарев хочет вернуть рыжую стерву и сог-ласится на рискованное предложение. Но понять этого не мог. Рисковать после того, как она подставила его и смылась, по су-ти дела, предала? Что это, страстная, умопомрачительная лю-бовь? Допустим. И ему, Квочкину, знакомо это чувство, он обо-жает свою Жанну, гордится ею в любой компании, и в постели доволен. Но если она предаст его, загонит в смертельную ло-вушку, и только чудо спасет его от гибели? Такое невозможно себе представить, но если... Он возненавидит ее на всю остав-шуюся жизнь! А Чекмарев думает по-другому? Он готов простить рыжую суку и даже добровольно полезет в западню, надеясь выта-щить ее из лап бандитов? Полезет, чтобы сдохнуть в деревне Карпухино? Невозможно, невозможно понять!
Или они с Кондрой ошибаются, Чекмарев и говорить не захо-чет о предательнице? Лучше бы так и случилось. Кондре пришлось бы попотеть, меняя план операции, но зато с чувствами было бы все ясно. Ему, Квочкину.
28
У Чекмарева было такое ощущение, будто его вытолкали из теплой, уютной комнаты в холодный, темный коридор, дверь сзади захлопнулась и пропала. Жить в коридоре нельзя, можно идти вперед, где-то там есть свет и, наверное, другая уютная комна-та, если доберешься до нее. Но та, откуда вытолкали, где чувс-твовал себя таким счастливым, она же не исчезла, она где-то совсем рядом, только не знаешь пути к ней!
Только не знаешь пути...
Вот главный вопрос жизни: как пройти? Всем известно, что хорошо иметь миллион долларов, но как пройти к нему? Любой му-жик скажет, что ночь с американской кинодивой - предел мечта-ний, но как пройти к той постели, где тебя ждет голая амери-канская кинодива?
Чекмарев не хотел иметь миллион долларов и сексуальный символ Америки в своей постели, ему нужно было только одно: вернуться в свою однокомнатную квартирку и увидеть там Настю.
Но как пройти к той квартире, где ждет Настя?
Неизвестно. Борисенко тоже не знает, похоже, ждать от не-го помощи бесполезно, на друзей надеяться нельзя, у них семьи, дети. И сидеть, сложа руки, тоже нельзя. Насте угрожает опас-ность, вот сейчас, в эту минуту, ее, может быть, пытают, а он... Может пройти лишь к своему служебному кабинету.
Чтобы думать... О Насте.
По пути он заглянул в комнату, где мирно уживались кор-респонденты различных отделов. Хотел поговорить с Павлюкови-чем, но замер у порога, с удивлением оглядывая непривычно ти-хую комнату: не щелкали клавиши компьютеров, не скрипели прин-теры, никто не спорил, не звонил по телефону, не читал абзацы только что законченного "гвоздя" очередного номера, хотя в комнате было восемь человек. Все они молча сидели за своими столами, наблюдая за тем, как Павлюкович нервно засовывает в пластиковый пакет книги, рукописи, блокноты, авторучки из ящи-ков рабочего стола.
– Привет,- громко сказал Чекмарев.- Боря, что случилось?
– Да что, что!- закричал Павлюкович.- Ты случился, Сере-га! Со своими идиотскими замашками! Вляпались в говно вместе с Лавкиным, а об меня ноги вытерли! Так оно и бывает всегда - слабый виноват!
– Спокойно, Боря, спокойно. Что случилось? Тебя в коман-дировку отправляют, в дружественную Чечню?
– Лавкин уволил меня! Без всяких объяснений! Вызвал и сказал: пошел вон, ты здесь больше не нужен. Вот я и собираюсь идти вон. А все из-за тебя, из-за твоей Насти!
Судя по неприязненным взглядам, все корреспонденты счита-ли Чекмарева виновником увольнения их коллеги. Сергей поставил "дипломат" на пол, шагнул к Павлюковичу.
– Боря, ты знаешь, где я был?- негромко спросил он, каса-ясь пальцем ссадины на своем носу.- В подвале одной бандитской группировки. Они вели себя вежливо, но не очень, ограничились только этим... Посмотри на мой нос. А потом вдруг отпустили.
Он явно преувеличивал: комнату, где его держали взаперти нельзя было назвать подвалом, да и респектабельный "Расц-вет-банк" вряд ли походил на бандитскую группировку, и, тем не менее, две девушки испуганно ахнули, взгляды остальных перек-рестились на носе Чекмарева. О бандитских группировках много слышали и много говорили, но никто не сталкивался с ними. Если редактор Чекмарев оказался в поле их зрения, значит, и каждый из корреспондентов может оказаться в подвале.
– Что случилось, Серега?- спросил Вадим Голавлев из отде-ла информации.- Почему они тебя... держали в подвале?
– А черт его знает! Не понравилась моя статья. Или Боря ляпнул что-то лишнее кому-то... Ну давай, Боря, расскажи, при чем тут моя Настя? Что ты вообще знаешь о ней?
Павлюкович снова оказался в центре внимания, но теперь ему не сочувствовали, от него ждали ответа. Он бросил раздутый пакет на стол.
– Ничего я не знаю о ней! Поди, спроси у Лавкина! Я не обязан играть в ваши шпионские игры, но меня заставили! А те-перь за это и уволили! Плевать мне на эту паршивую контору! У меня тесть болен, завтра должен везти его в Институт Вишневс-кого на операцию, а ты достаешь меня!
– В Институт Вишневского?- переспросил Чекмарев.- Ты на-шел семь с половиной миллионов, Боря?
– Нашел! А тебе какое дело?
В редакции все знали, что Павлюковичу вечно не хватает денег, и заявление о семи с половиной миллионах корреспонденты восприняли, как личное оскорбление в свой адрес.
– Боря, может расскажешь, в какой мусорной урне ты нашел семь с половиной "лимонов"?- спросил Голавлев.- А заодно, в какие шпионские игры тебя заставили играть? Жутко интересно всем нам, а вдруг эти игры и нас касаются?
Чекмарев подхватил свой "дипломат", крепко взял Павлюко-вича под руку.
– Пойдем ко мне, Боря, нам нужно поговорить, что ты тут вытворял в мое отсутствие.
Ростом Павлюкович был выше своего начальника, мог бы выр-ваться, возмутиться, но не стал этого делать и покорно двинул-ся за Чекмаревым к выходу. В паре с Чекмаревым он привык быть вторым, привык еще с тех времен, когда они вместе работали в "Труде", но главное было не в этом. Если бы Павлюкович сумел оттолкнуть Чекмарева, он бы попал в объятия Вадима Голавлева, который уже встал из-за своего стола и, судя по виду, намере-вался любым способом выяснить подробности шпионских игр Павлю-ковича. А у Вадима был рост сто девяносто и вес за сто килог-раммов.