Месть в тротиловом эквиваленте
Шрифт:
Я сидел без дела уже три дня, с тех пор как закончил нудное оформление множества документов. В детективно-правовом агентстве я элементарно скучал, поэтому не просто пошел, а почти вприпрыжку поскакал в кабинет генерального директора. Даже коленная чашечка из нержавеющей стали не в состоянии была своей тяжестью снизить мою скорость.
Обыкновенную деревянную трость я не носил принципиально, потихоньку привыкал не хромать, если в этом не было необходимости. Она могла возникнуть только тогда, когда мне потребовалось бы прикинуться беспомощным. В помещении агентства пока такое не предвиделось.
Я себе выписал через Интернет трость со стилетом, как мне и советовал полковник Быковский, но пока еще заказ не пришел. Я передвигался без дополнительной опоры, но достаточно быстро, и надеялся на скорое полное восстановление своей опорно-двигательной системы. Грубо говоря, ногу так тренировал.
По утрам, не афишируя свое занятие, я начал совершать пробежки по ближайшим дворам. Для этого мне в первый день пришлось вставать в пять часов, чтобы мои неуклюжие первые попытки не вызывали смех прохожих. В такую рань людей просто нет на улицах. К их же счастью, поскольку я сильно не люблю, когда надо мной смеются.
Но уже на второй день пробежек я позволил себе встать в шесть утра, а на третий – еще на полчаса позже. Мне было понятно, что смеяться теперь уже не над чем. Я бегал вполне уверенно, ходил совсем хорошо, даже когда спешил. Если и чувствовал помехи, то не выказывал их ни лицом, ни движениями.
Привыкший чувствовать себя сильным, я хотел и стремился обрести былую боевую и физическую форму. Я даже намеревался вскоре начать применять нормативы спецназа ГРУ, то есть раз в десять дней совершать пятидесятикилометровый марш-бросок. Правда, там на него выходят в полной боевой выкладке, с тяжелыми рюкзаками и оружием. У меня ничего такого не было, но долго ли набить рюкзак камнями. Меня вполне устроили бы даже простые кирпичи, пусть и битые, с соседней стройки.
Петр Васильевич Новиков, наш генеральный директор, с которым я познакомился после удара своим протезным коленом ему в лоб, уже не раз жаловался мне, что головная боль с тех пор достает его каждый вечер. Сотрясение мозга он получил, конечно, как я ему тогда еще и пообещал. Но не слишком тяжелое. Лоб, наверное, у него крепкий. Я сам его диагностировал знакомыми мне методами. Они не отличаются от врачебных. Меня самого несколько раз точно так же доктора проверяли. Я запомнил методику, да и симптомы не забыл. Поэтому и определил сотрясение – одностороннее, в правом полушарии. Я рекомендовал новому генеральному директору агентства отдохнуть хотя бы пару недель без забот и, желательно, повальной пьянки.
Петр Васильевич тогда только плечами пожал и пробубнил:
– Нет времени. Вот все успокоится, уляжется, освоюсь на новой должности, тогда и отдохну. Мне в отпуск не скоро.
Я не врач, поэтому настаивать не могу. Я только дал совет Петру Васильевичу. Вполне, как мне казалось, здравый.
Но в этот раз он вызвал меня, естественно, не для диагностики.
– Садись. Это ненадолго. Скоро опять побежишь.
Слышал, значит, стук моих тяжелых берцев по коридору. Он у нас длинный, гулкий. По моему дыханию темп передвижения определить было невозможно. За свои легкие я могу ответ держать даже перед собранием акционеров любого предприятия, а участники таких мероприятий, слышал я, придираются даже к тому, к чему вроде бы цепляться никак нельзя.
Я сел, ожидая не чего-нибудь интересного, а просто какой-нибудь работы. Пусть самой элементарной, но занимающей меня.
– Ты с капитаном Саней давно не виделся?
– С тех пор как вы толпой ко мне в гости приходили. Когда работу предложили. Больше не виделся. А что с ней?
– По тебе, кажется, скучает.
Капитан Радимова из городского уголовного розыска внешне не походила на стабильно скучающего человека. В моем понимании она была персонажем хронически, если не катастрофически занятым, до психической неуравновешенности погруженным в свои темные дела по поиску преступников. К такому человеку соваться просто так, чайку попить, как-то не совсем прилично. Даже если завалишься с букетом цветов. По крайней мере, мне так казалось.
– Конкретнее, командир, – попросил я.
– Дело она какое-то ведет. Главный подозреваемый, как я понял, из ваших. Подполковник спецназа ГРУ в отставке. Сане требуется твоя помощь или просто консультация. Сгоняешь?
– Фамилия подозреваемого?.. – осведомился я, пока еще ничем директору не угрожая.
– Радимова скажет. Я не в курсе. Поезжай к ней.
Я-то, наивный человек, понадеялся, что Новиков вызвал меня, чтобы поручить какое-то конкретное дело и тем самым излечить меня от скуки. Мне жутко надоело это вот изучение всяческих правовых норм, в том числе и тех, нарушать которые я ни под каким соусом не имею права. Надоело мне сиднем сидеть, а чтение документов – не дело. За три дня я устал больше, чем от полугодовой командировки на Северный Кавказ.
Но и капитану Сане помочь я тоже желал. А главное, я хотел бы помочь тому незнакомому мне подполковнику спецназа ГРУ, о котором зашла речь. Хотя вполне могло бы оказаться и так, что мы с ним пересекались. Не исключено, что он даже из нашей бригады, поскольку она стоит здесь, в области. Этот человек мог быть моим прежним командиром.
В любом случае подполковник спецназа – это уже человек с не самой простой судьбой за спиной. На него легко можно списать любое преступление. Именно этого офицера представители компетентных органов в первую очередь заподозрят в совершении каких-то преступлений. Если он ни при чем, то я просто обязан помочь и ему, и капитану Сане разобраться с этим.
Ведь мне совсем недавно помогали полковник Быковский и взвод бригады спецназа ГРУ. Быковский тогда однозначно поверил мне на слово и вмешался. А если бы не поверил? Как я смог бы в той ситуации выкрутиться самостоятельно?
Так вот и я обязан верить этому подполковнику, еще незнакомому мне. Окончательно определиться с этим мне, конечно же, еще предстоит, исходя из материалов дела. Но верить хотелось заранее.
Ремонт моей машины закончился два дня назад. Все это дело свелось к простой замене лобового стекла и задней дверцы вместе с прострелянной запаской, которая на ней и крепится. Кто-то из бандитов всадил в колесо целую очередь. Вместе с дверцей пули прошили и бачок с жидкостью для обмывания стекла.
Труженики автосервиса постарались на славу. Они даже поставили на машину дверцу точно того же цвета, и меня это удовлетворило. Новое лобовое стекло оказалось хорошим, даже с солнцезащитной полоской поверху, чего на прежнем, пробитом пулей, не было. Ремонт оплачивало разведывательное управление округа, поскольку травмы машина получила во время официальной операции, проводимой этой самой структурой.
Перед выездом я, естественно, позвонил капитану Сане.
– Давно не виделись, товарищ капитан. Капитан частного сыска беспокоит, – представился я тем самым званием, которое мне Радимова, помнится, и присвоила. – К вам запись на прием производится?