Месть Змеи
Шрифт:
Переместившись, Трент глубоко вонзил меч в следующий канат. К его ужасу, клинок застрял в вязких волокнах – канат раскачивался, грозя вырвать меч из рук юноши. Трент еще сильнее вцепился в рукоять Вольфсхеда, и в это время полетели стрелы. Одна из них задрожала, глубоко вонзившись в деревянную планку у самых ног Трента. «Они стреляют вслепую, но один из выстрелов все равно должен попасть в цель», – подумал Трент.
Он уперся ногой в непослушный канат, напрягся и все же сумел вытащить застрявший клинок. Поднял голову, увидел спешащих по мостику дикарей с зажатыми в зубах ножами – Лесовики держались одной рукой за оставшийся веревочный
Трент поднялся, поднял Вольфсхед здоровой рукой и ударил по канату еще один, последний, раз. Канат лопнул, дикари на мостике испуганно закричали. Среди Лесовиков началась паника. Часть дикарей свалилась вниз, другие испуганно пригнулись к планкам. Мостик закачался, Лесовики ненадолго замерли, но затем восстановили равновесие и стали вновь осторожно продвигаться вперед, ползя на животе, отталкиваясь от планок мостика босыми ногами.
Трент побежал.
– Стрига! – закричал он. – Южник!
– Сюда, парень! – откликнулся старый шпагоглотатель, и Трент ввалился в раскрывшуюся перед ним дверь деревянной постройки. Помещение оказалось длинным, заставленным вдоль стен бочонками, в воздухе густо пахло мылом и духами – запах был не менее тяжелым, чем дымная гарь снаружи.
– Перила мостика перерезаны, но дикари все равно приближаются, – сказал Трент. Пробравшись глубже внутрь помещения, он увидел цыган, стоявших возле большой плетеной корзины, обвязанной вдоль края толстой веревочной сетью. К стене была прикреплена лебедка с намотанным на нее канатом. Корзина напомнила Тренту плетеные лодки, которыми пользовались рыбаки с Холодного побережья. Она была достаточно большой, чтобы в ней поместились два человека.
Только двое.
Он поднял голову, обменялся тревожным взглядом с цыганами.
– Залезай, – велел Стрига. – Я передам тебе девушку.
– Ты полезай, – ответил Трент. – Ты сможешь спасти ее.
– Эй, вы, хватит болтать! – крикнул Южник, державший на руках Гретхен. – Полезайте оба и заберите девушку.
– А как же ты? – спросил Стрига. – Нет, я тебя не брошу.
– Не говори глупостей, Стрига. Я сломаю эту штуковину, даже если заберусь в нее один. Давайте, шевелитесь, кильки. И забирайте девушку.
Трент забрался в корзину, но Стрига не спешил залезать следом за ним.
– Я останусь с тобой, Южник. Цыган никогда не бросит в беде цыгана, особенно если он ему как брат.
Южник передал Тренту Гретхен, юноша уже не мог без слез смотреть на то, как друзья продолжают спорить о том, кто из них должен идти, а кто остаться.
– Ты сложишь об этом баллады и будешь петь их, брат, – сказал Южник, сжимая плечо Стриги. – А я буду героем твоих песен.
Цыгане коротко обнялись, к постройке уже приближались крики Лесовиков. Стрига запрыгнул в корзину, Южник снял лебедку с тормоза, отпуская корзину. Она качнулась и повисла среди ветвей.
– Спой обо мне песню, Стрига, – крикнул Южник. – И пусть это будет хорошая песня!
Южник принялся вращать лебедку. Корзина пошла вниз – казалось, что она спускается мучительно медленно. Трент успел увидеть Лесовиков, уже ломящихся в помещение прачечной. Увидел, как один из дикарей бросился на Южника с ножом и как цыган сумел перехватить руку нападавшего. Другой рукой он продолжал вращать колесо лебедки.
Трент и Стрига успели еще заметить, как много было нападавших дикарей. Корзина сильно раскачивалась, оставаясь всего в каких-то полутора метрах ниже прачечной – совершенно открытая, уязвимая для удара сверху. Южник зарычал, сбросил с себя облепивших его дикарей, взмахнул топором. Одни Лесовики падали замертво, но на их место заступали новые.
Над отверстием люка появился один из дикарей и начал перепиливать ножом веревку, на которой была подвешена корзина. Трент попытался встать на ноги – корзина угрожающе накренилась, грозя вывалить всех трех пассажиров вниз. Юноша вытянулся струной, выбросил вверх руку, достал клинком дикаря, и тот пошатнулся. В корзину упал выпавший из руки Лесовика нож.
Южник тем временем сражался с очередным противником, который казался намного крупнее своих собратьев. Лицо дикаря закрывала копна упавших со лба темных волос, но Стрига узнал его.
– Рольф! – в ужасе воскликнул он, а дикарь рассмеялся, обнажая свои острые зубы. Нож Рольфа вонзился в бедро Южника, и цыган свалился на пол.
– Я никогда не был Рольфом, – огрызнулся высокий дикарь, размахивая ножом, готовясь нанести новый удар.
Южник выбросил вперед свой топор, его стальное лезвие попало Рольфу в челюсть, удар отшвырнул дикаря назад. Поднявшись на одно колено, Южник взглянул вниз, на Трента и его товарища.
– Теперь твоя очередь держаться, Красный плащ, – прошептал он, и Трент обхватил канат своей левой рукой.
Топор Южника ударил по механизму лебедки, полетели искры, защелкали зубцы, и корзина полетела вниз, стремительно набирая скорость. Тьма поглотила лицо Южника, а корзина с ее хрупким грузом со свистом понеслась к земле, до которой оставались еще десятки метров пустоты.
Глава 10
Грязное дело
Приближался рассвет. Дрю сидел в седле белого жеребца, обернув поводья вокруг своей левой руки, глядя на угасающие над Стормдейлом звезды. Коня Дрю получил в подарок от барона Хоффмана, старейшего из оставшихся в живых лорда-оленя. Это был небольшой знак признательности со стороны Хоффмана за отвагу, проявленную юным вервольфом при защите города.
Конь стоял между башнями разрушенных городских ворот, отмечавших вход в Стормдейл. Повернувшись спиной к дымящемуся городу, Дрю сосредоточил свое внимание на лежащем перед Стормдейлом поле боя. Разбитая вражеская армия ушла, оставив после себя брошенные палатки и боевые машины. Костры все еще дымили, повсюду валялось брошенное при поспешном отступлении оружие и снаряжение. По полю бродили оставшиеся без всадников кони, рылись в сваленных на земле походных ранцах, трепали их зубами, пытаясь вытащить их содержимое. В предрассветных сумерках раздавались стоны раненых и умирающих – солдаты из Вермайра и Райвена призывали на помощь, но ожидать ее им не приходилось, по крайней мере, в самое ближайшее время – магистр Зигфрид и его помощники занимались сейчас ранеными солдатами и горожанами из Стормдейла. Те вражеские солдаты, которым посчастливилось пережить эту ночь, получат медицинскую помощь не раньше, чем наступит новый день.