Месть
Шрифт:
Но, Боже милостивый, как ему не хватало Кирстен! Не проходило и минуты, чтобы он не думал о ней. Его так и тянуло поднять телефонную трубку и поговорить с ней. Он сдержал обещание и не звонил, понимая, что так Кирстен проще справиться с ситуацией, но сам из-за этого еще больше страдал. Он так боялся, как бы с ней чего-нибудь не случилось, когда она узнает о смерти Джейн. Лоренс знал: она сделает все, чтобы пережить это, но не был уверен, хватит ли у нее сил. Кирстен слишком много страдала, была очень уязвима, очень поглощена своей любовью к нему — так же, как и он был поглощен любовью к ней. Таким, как они, нельзя разлучаться, они нужны друг другу. А вот с Пиппой у них
В последнее время Лоренса одолела бессонница. Заниматься любовью с Пиппой он не мог и не сомневался в том, что никогда и не сможет. Он хотел только Кирстен, его тело и душа изнывали от тоски по ней.
На следующей неделе ему предстояло начать работу над новым проектом, но у Лоренса не лежало к этому сердце. С Кирстен он мог бы поехать в Голливуд и горы свернуть. Но все мечты об их блестящей совместной карьере обратились в пепел в тот день, когда Пиппа решила вернуться к нему. Теперь день и ночь его преследовал страх, что жизнь Кирстен безнадежно рушится. Лоренс по-прежнему не звонил ей, но знал, что рано или поздно поднимет телефонную трубку, чтобы выяснить, все ли с ней в порядке.
Услышав, как хлопнула входная дверь и в холле раздались голоса родителей, Лоренс отошел от Пиппы.
— Я, пожалуй, пойду посмотрю, как Том, — сказал он.
Пиппа печально улыбнулась.
— Я пойду с тобой, Лоренс. По-моему, нам надо поговорить. Мы должны кое в чем разобраться. У нас всех что-то не получается, но, кажется, ты уже знаешь ответ.
— Разве?
— Да. Ты хочешь вернуться к ней, не можешь перестать думать о ней… И Том тоже. И если она может сделать вас счастливее, то мне, пожалуй, лучше вернуться к Дзаккео и дать вам возможность жить так, как вы хотите.
Лоренс долго смотрел на Пиппу, потом вышел с ней вместе из комнаты и, пытаясь скрыть захлестнувшую его радость, сказал:
— По крайней мере мы сделали попытку. — Боже, как ему хотелось сию же минуту броситься к телефону и позвонить Кирстен, сказать, что он ее любит, и спросить, позволит ли она им вернуться. Но Пиппа права, сначала им надо поговорить и решить, как строить теперь ее отношения с Томом.
Сдержанно улыбаясь, Кирстен перечитала письмо. Она получила его сегодня утром вместе с запиской от адвоката, где сообщалось, что Диллис Фишер снова отказали в освобождении под залог. Вероятнее всего, ей придется не только отбывать тюремное заключение за подстрекательство к убийству, но и передать бразды правления империей кому-нибудь с более устойчивой психикой. Кирстен выбросила записку. Она больше не хотела слышать о Диллис Фишер. Пусть закон восторжествует, но Кирстен не станет упиваться злобой и жаждой мести. Теперь все это в прошлом, и Кирстен радовалась лишь тому, что освободилась от Диллис.
Однако другое письмо Кирстен сохранила и несколько раз перечитала. Ее поражало, что по иронии судьбы того, о чем она когда-то мечтала, никогда не будет. Интересно, получил ли Лоренс такое письмо, подумала Кирстен, но, решив, что эти мысли ни к чему хорошему не приведут, побежала наверх укладывать вещи.
Приняв решение вернуться во Францию и растить ребенка в глуши Прованса, Кирстен почувствовала себя значительно лучше. Там они будут счастливы — вдвоем и в полной безопасности. Там их едва ли найдут представители прессы, а значит, и Лоренс ни о чем не узнает. Пол оставил ей деньги, поэтому нет необходимости работать. Однако Кирстен была намерена выполнить соглашение с издателем и написать книгу. Она понимала, что это будет непросто, но решила не спешить и приступить к работе лишь тогда, когда будет готова. Возможно,
Но сейчас у Кирстен не было амбиций. То ли они исчезли в связи с уходом Лоренса, то ли потому, что она считала важнее всего интересы ребенка. Впрочем, разве это имеет значение? Она наладила свою жизнь, прорвалась, и хотя ей не хватало Лоренса каждый час, каждую минуту, Кирстен постоянно напоминала себе, что боль со временем проходит. Настанет день, когда она прижмет к груди его ребенка и сможет отдать ему любовь, переполняющую ее сердце.
Она присела на кровать, чувствуя, что вот-вот расплачется, но надеялась найти облегчение в слезах. Врач предупредил ее, что замыкаться в себе и не давать выхода эмоциям плохо — и для нее и для ее ребенка. Поначалу это было нелегко, но теперь ей иногда казалось, что она не сможет остановиться. Что-то не позволяло ей думать о будущем, где не было Лоренса. Взяв его фотографию со столика возле кровати, Кирстен прижала ее к груди.
Через некоторое время она вытерла глаза и отправилась в ванную, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Все не так уж плохо, только вот иногда нахлынут воспоминания и ей трудно совладать с собой. Кирстен любила этот дом, была здесь счастлива, и ей не хотелось уезжать отсюда. Но ведь всегда можно вернуться, подумала она. Сейчас ей нужно разорвать узы, все еще связывающие ее с Лоренсом, уйти от соблазна позвонить ему и сказать, что она по-прежнему любит его. Кирстен знала, что он страдает так же, как она, а потому такой звонок причинил бы ему еще большие страдания.
Вернувшись в спальню, она снова принялась упаковывать вещи. Ей отчаянно хотелось поговорить с кем-то таким, кому можно выложить все, что у нее на сердце. Может, тогда ей стало бы легче. Смерть Джейн не была неожиданностью, но пустота после этого не заполнялась. Кирстен понимала, что неразумно винить себя во всем, что произошло, считать, что, вернувшись в Англию, она доставила лишь боль и страдания тем, кого любила, но ей было трудно отделаться от этих мыслей. В самые мрачные моменты Кирстен казалось, что она приносит неудачу всем тем, с кем соприкасается. Но думать об этом было бесполезно, а кроме того, горькие мысли могли повредить ребенку.
Защелкнув замки одного чемодана, она принялась за другой, размышляя, позвонить ли Элен перед отъездом. Как было бы приятно услышать ее голос, увидеть ее, извиниться за то, что она обидела ее. Еще неизвестно, простит ли ее Элен. Прошло уже три недели с тех пор, как Элен оставила ей сообщение на автоответчике. Если бы не беременность, Кирстен давно бы ей позвонила, но она боялась проговориться Элен, что ждет ребенка, поскольку та несомненно отправилась бы прямо к Лоренсу.
Но сейчас, когда авиабилет на завтрашний утренний рейс заказан, вещи почти упакованы и уже слишком поздно приглашать Элен зайти, она может лишь попрощаться, извиниться за все и пожелать ей счастья.
Взглянув на телефон, Кирстен почувствовала, как напряжены у нее нервы. Может, следует позвонить и Лоренсу? Им надо попрощаться и завершить этим их отношения. Поразмыслив об этом, Кирстен поняла, что просто исчезнуть — значит нанести ему горькую обиду. Все же, наверное, следует позвонить ему. Она не скажет ему, куда уезжает, но он по крайней мере узнает, что с ней все в порядке.
В спальне был такой беспорядок, что Кирстен решила спуститься вниз и позвонить из гостиной. На лестничной площадке она остановилась. Разумно ли она поступает? Ведь они решили не поддерживать контактов друг с другом, и хотя она каждый день надеялась, что он нарушит обещание…