Место которого дважды не было. Часть 4
Шрифт:
Окрылённый достигнутым накануне успехом, колдун Хорус всю ночь посвятил астрономическим наблюдениям. Его несколько удивил тот факт, что на небе особенно ярко горела одна звезда. Он уточнил её название по взятому из библиотеки подземного дворца справочнику. Звезда эта носила красивое и несколько странное имя – Анакаона. Оно в переводе с древне-эльфийского означало «дающая надежду». Как утверждалось далее, она
Хорус отнёсся к пояснениям несколько скептически: «Ну и к какому больному месту мне эту надежду прикладывать? Не буду я её в гороскоп включать, там и так какая-то каша получается». Главную путаницу во все прогнозы вносил белый карлик Ковис. Однако у колдуна складывалась полная уверенность в том, что на поверхности происходит что-то страшное. «Может там война началась, а я тут ничего и не знаю?» – испугался он и чуть не уронил телескоп. Он с ужасом вспомнил, сколько дней не выходил на связь со своим истинным хозяином, Великим Владыкой Морей. «Вот сплавлю сегодня юного душегуба из дворца и сразу пойду в тайник с чёрной жемчужиной», – поклялся он, дописал очередную банальную ерунду для Великого Повелителя Недр и удалился спать.
Проснулся он ближе к полудню и обрадовался, решив, что уже не застанет Уранума во дворце. Эта надежда согревала ему сердце всю дорогу до покоев Великого Хозяина Недр. Увы! Ей не суждено было сбыться. Наследник подземелий изо всех сил тянул с отъездом. Ему так не хотелось ехать к бабушке, что он придумывал различные предлоги, чтобы хоть на несколько минут отложить отъезд из родного дома. К вечеру Хорус утратил не только всякую надежду с ним распрощаться, но и нервы, и терпение. «Паразит! То циркуль забудет, то линейку, то карандаши с учётными книгами, то портрет мамаши, то портрет папаши, то штаны, то дорожный плащ, то голову! Уедешь ты когда-нибудь или нет?!» – негодовал про себя колдун, продолжая мило улыбаться и сочувственно кивать.
Похоже, терпение иссякло не только у него. «Сынок, я бы предложил тебе остаться в отчем доме, если бы не воля нашей обожаемой Хильдегарды, – обратился Великий Владыка Недр
Уранум обречённо направился в Северную пустыню. Хорус оказался неправ, полагая, что надежда умерла в его сердце. Надежда никогда не умирает окончательно, она просто трансформируется и принимает другое обличие. Если час назад злодей надеялся на то, что его наивный папаша позволит ему остаться во дворце, то теперь он уповал на милосердие суровой бабушки. «Пустые надежды! – скажете вы. – Нуардис – милосердная, звучит так же глупо и нереально, как Лиэра – отвратительная». Допустим, но с другой стороны в этом мире возможно всякое. А надеяться вообще можно, на что угодно, во всех мирах и вселенных. Надежда сама по себе, в отличие от существ её испытывающих, действительно вечна.
11 января 5104 г. Люди Мерморта
Если уж звезда надежды зажглась на небосводе, то пламя её озарило сердца всех живущих на земле существ. На что надеялись в тот день животные, мы точно не знаем, но чаяния близких к ним звероподобных созданий нам известны. Так люди Мерморта, названные людьми по ошибке, надеялись на попутный ветер. А их король, адмирал и маршал надеялись сразу на три вещи. Во-первых, на заныканную банку огуречного рассола. Во-вторых, на то, что её на всех троих хватит. В-третьих, на то, что она им поможет. Надежды эти таяли с каждой минутой, ибо король никак не мог вспомнить, куда именно припрятал ёмкость с целебной жидкостью. Адмирал и маршал из последних сил думали о государственном перевороте, причём примерно одинаково: «Если этот гад через пять минут рассол не найдёт, я его придушу собственными руками!»
Конец ознакомительного фрагмента.