Место под солнцем
Шрифт:
– Молодец, – похвалил я. – Так, что я там говорил? А, да. Трифону скажем, тут шила в мешке не утаить. Или даже так – скажем, если он сам это приметит. Но если встретим других людей – а мы их непременно встретим, – вот с ними ни полслова об этом. Почему – объяснять надо?
– Ну если только в общих чертах, – опасливо пробормотал Павлик.
– Люди все разные, – начал я издалека. Нет, тут лучше потратить пять минут и расставить все точки над буквами, чем потом расхлебывать кашу, которая может завариться от непонимания момента. Такие вещи я проверял на своей шкуре и сто раз видел, как это случается с другими.
– Это как? – возмутился Павлик.
– Много способов, – мрачным голосом ответил ему я. – Попробовать сманить на свою сторону. Выкрасть. Ну и самый радикальный метод. Какой – говорить?
– Да ладно? – Павлик недоверчиво улыбнулся, а вот Настенька побледнела.
– Ребята, это все конечно же не слишком натуральное, никто не спорит. – Я обвел руками окружающий нас пейзаж. – Это – виртуальность, но люди в ней настоящие, те же, что и были раньше, на старой Земле. И страсти у них остались те же, и методы убеждения, и способы выживать. Причем здесь эти способы и методы станут куда жестче, чем были, поскольку тут нет ни закона, ни репрессивного государственного аппарата. Вот поэтому и запоминаем крепко-накрепко первое правило группы Свата: при встрече с чужими людьми очень внимательно слушаем и очень мало говорим. Молчание – оно что?
– Золото. – Настенька снова порозовела.
– Умница моя. – Я щелкнул ее по носику, который потихоньку терял свою форму, – видно, не бывает курносых эльфиек. – Золото. И еще частенько – это жизнь, причем наша же. По этому поводу еще вопросы есть?
– Никак нет. – Павлик вложил в голос немного иронии, но в допустимых пропорциях.
– Теперь следующее. – Я подошел к нему и ткнул его в грудь пальцем. – Ты, Павлик, с этого момента отвечаешь за безопасность Настеньки. Лично передо мной. Чтобы волоска с ее головы не упало, ясно?
– А как же… – Павлик замялся, и я показал ему все тот же скрученный ствол от пулемета.
– Вот так.
Взмах – и маленькое деревце валится на землю, у него сломан ствол.
– Вот так, – и в сторону отлетает довольно толстая ветка.
О как. Даже системе моя речь понравилась.
– Вот так, Павлик. – Я сунул ему в руки железяку. – Отмахивайся, крутись, но к нашей последней линии обороны никто подойти не должен. Если будет заварушка, ты всегда прикрываешь Настю. Никакого геройства, никакого «ура, в атаку». Вот твоя зона ответственности. Так, Настенька, теперь ты.
Настя, в отличие от Павлика, который начинал меня слушать с дурашливым настроением,
– Настя, в любой переделке, в любой ситуации, повторяю – в любой, ты всегда находишься позади нас, за нашими спинами. Так, и никак иначе. Это понятно?
– Предельно, – кивнула она. – А лечить надо? Ну, если эта самая переделка начнется?
– По ситуации. – Молодец девчонка, путевый вопрос. – Следи за событиями и шамань, если видишь, что дело плохо. И вот еще – обязательно открывай характеристики и отслеживай уровень энергии, чтобы был запасец, на всякий случай. Попозже еще разок кого-нибудь подлечишь и посмотришь, сколько это действие у тебя маны забирает. В этих вопросах всегда нужен учет и контроль, поскольку от твоего дара наши жизни могут зависеть.
Конечно, неплохо бы еще ей и приоритеты в лечении определить, но это придется делать потом, приватно. Павлику это слышать ни к чему. Молодые – они еще и мнительные.
– А может, я сейчас еще разок? – предложила Настя. – Мне понравилось! Магия же!
«Детский сад, штаны на лямках», – подумал я, подхватил палку и саданул ею Павлика пониже поясницы.
– Ай, – подпрыгнул Павлик. – За что?
– Не «за что», а «зачем», – наставительно сказал я, с удовлетворением смотря за пассами Насти. – Эксперимент.
Настя опустила руку, кивнула какой-то своей мысли и с удовольствием произнесла:
– Еще одну единицу ума дали, а от этого количество энергии повысилось.
Вот так тут отваливают ум в обе руки. Ладно, хоть ей характеристики путно отгружают, не то что мне. Может, вечерком поколотить друг друга маленько, пусть она прокачается? Нам же на пользу пойдет.
– Слушай, Павлик, – вспомнил я. – Ведь вся эта ерунда закрутилась, когда ты ногу чем-то наколол. А чем?
Юноша на секунду завис, после скакнул в яму, покопался там и через мгновение присвистнул.
– Это очки. Забавные такие, круглые. И разбитые.
Надо же, и в самом деле очки. В нашем бывшем мире их почти никто не носил, по крайней мере с лечебными целями – технологии ушли далеко, зрение с легкостью корректировалось специальной техникой, да и фармакология развивалась. Синтетические хрусталики, нанокорректировка роговицы – это было куда дешевле линз и всего остального, один раз сделал – и порядок. Очки стали аксессуаром, частью образа. Да я и сам их носил исключительно из соображений представительности, ну и потом – они мне шли.
Вот только здесь был явно не аксессуар с ультрамодной оправой. Да и оправой как таковой здесь и не пахло – несколько потемневших кусочков алюминия поддерживали большие круглые стекла, точнее, их остатки. И я буду не я, если одно стеклышко не было разбито пулей, только она оставляет такой след и такую аккуратную дырку в стекле. И все на мелкие брызги разлетится, стоит только дырку тронуть. Досадно.
А вот второе стекло было просто разбито. Может, от падения владельца на землю, может, потом по этим очкам кто сапогом прошелся. Но часть осколков осталась в оправе, и на один из них напоролся наш археолог.