Место под тенью
Шрифт:
Как планировали, так и пошли. Вернее, поехали. Ехать, правда, пятнадцать минут, но всё же престижно! Тем более Алина впервые увидела мою машину, впервые в ней прокатилась, и я краем глаза замечал, как она гордо глядит по сторонам, наверное, в надежде, что мимо будет проходить какая-нибудь подруга, увидит её и примется рассказывать остальным, какая Алинка счастливая. Ну это я так думаю, а опыт у меня имеется, я на свете немало прожил, прежде чем перекинуться в себя молодого.
Картина вышла в мировой прокат в прошлом году, у нас пока её крутили в видеосалонах и без нормального дубляжа, с закадровым
Алина, которая этот фильм смотрела впервые, зал покидала под впечатлением. Машина стояла на месте, честно говоря, опасался, что если не угонят, то «разуют», у нас в городе таких мастеров навалом. К счастью, обошлось.
– Слушай, тебе же домой до 11 часов надо быть? – спрашиваю. – А сейчас только половина десятого. Может, заскочим в кафешку? А то я сегодня поужинать как-то не успел, замотался.
– А давай, – легко согласилась Алина. – Куда поедем?
– В «Семь сорок» была? Ни разу? Тогда предлагаю махнуть туда, уютное место, и кухня у них неплохая.
Посидели хорошо, пусть и не так дёшево – кафе «Семь сорок», которое держал Яша Ключевский, он же Яков Моисеевич, вдруг вспомнивший о своих еврейских корнях, предлагало и впрямь достойную кухню. Ну и цены соответствующие. Причём в меню, как и можно было ожидать, отсутствовала свинина, но это ничуть не умаляло качества блюд. Тем более что напитки были на любой вкус, включая как банальную водку, так и импортные ликёры. Как раз Алине я и взял по её выбору ликёр, она ограничилась бокалом, боялась, что мама учует запах алкоголя и устроит ей разнос. Сам же ограничился минералкой. Как автомобилист со стажем, я уже привык, что за руль нужно садиться всегда трезвым. В моём будущем за пьяное вождение драли немилосердно.
К её подъезду мы подъехали без двадцати одиннадцать. Двигатель всё ещё работал, а из магнитолы голосом Ветлицкой негромко доносилось:
Мне моя душа на исходе дня
Пропоет о том, что любовь прошла
Ты теперь не солнце, а скорей – луна
Обо мне забудь, не вспоминай меня…
Я покосился на спутницу. На щёчках румянец, наверное, от ликёра, и пахло от неё всё тем же ароматом, действовавшим на меня как афродизиак. Весь вечер им наслаждался,
– Классная у тебя машина, – сказала она, поглаживая крышку бардачка.
– Ага, мне тоже нравится.
Приобнял её правой рукой, слегка притянул к себе, она с готовностью подалась, и я прильнул к её губам своими. Мы целовались минуты две или три, а затем моя рука словно сама по себе скользнула к её выпуклости, подушечки пальцев под тонкой тканью маечки и такой же тонкой тканью бюстгальтера коснулись соска, и Алину словно пронзил слабый разряд тока. Ну и у меня в одном месте сосуды набухли кровью. Как я уже говорил, всё, что естественно – то не без оргазма.
Он и случился ещё минут пять спустя. Как мы умудрились переползти на заднее сиденье «девятки» и произвести там соитие – это отдельная история. Было неудобно, но… всё равно хорошо.
В свой подъезд Алина вошла без пяти одиннадцать. Мы простились у двери коротким поцелуем. Она выглядела явно смущённой, видимо, сказывалось мамино воспитание. Хотя уже и не была девственницей. А я чувствовал
Вот только на следующий день это чувство напрочь исчезло. И тому была более чем веская причина. Нет, мама моей девушки не узнала о нашей связи с её дочкой, и не принялась названивать по телефону. Надеюсь, Алина умеет держать язык за зубами, а её мама отличается благоразумием, не устраивая истерик по любому поводу. В конце концов, Алина уже взрослая, в прежние времена, при царе-батюшке к своим годам, она могла бы уже дважды, а то и трижды стать мамой.
Всё случившееся оказалось совсем из другой плоскости. Заехал с утра по делам к директору «Магнолии», порешали, а когда вышел и двинулся к своей «девятке», то увидел, как у дальних гаражей, окружённых зарослями кустарника, стоят милицейские «уазик», чёрная «Волга» и «скорая», люди в штатском и форме ходят куда-то за один из гаражей и обратно. Заметил и нашего участкового Виктора Фёдоровича, с которым у меня сложились нормальные отношения. Чуть поодаль стояло с десяток зевак, что-то обсуждающих.
У меня почему-то ёкнуло сердце. Приблизился, а тут как раз Фёдорыч в сторонку отошёл, закурил «Приму».
– День добрый, Виктор Фёдорыч! – приветствовал я его, не протягивая руки – мы не настолько были близко знакомы.
– Да какой уж добрый, – вздохнул он, обернувшись на миг через плечо в сторону гаражей.
– А что случилось?
– Да вон, мальчонку…
Он кашлянул, видно было, как ему трудно говорить.
– Что мальчонку?
– Парнишку мёртвым нашли местные алкаши за гаражами, куда квасить пристраиваются, – хмуро объяснил он. – Пока проводятся следственные действия, но вроде как задушили и… В общем, вроде как ещё и изнасиловали, работают эксперты. Второй случай за год.
Он снова поперхнулся, а я уже вспомнил. Вспомнил этот эпизод из своей прошлой жизни, в которую поневоле пришлось вернуться. Об этом писали в криминальной хронике в местных газетах. И этот случай конкретно вспомнил, о котором местные СМИ напишут уже, наверное, завтра. 10-летний мальчик пропал по пути из школы. Родители были уверены, что он задержался в гостях у школьного друга, и обеспокоились лишь в одиннадцатом часу вечера. В итоге выяснилось, что ребёнок был задушен, а перед этим изнасилован. Аналогичный случай имел место быть в конце апреля, недалеко отсюда, в районе «Свинтреста». Тогда жертвой маньяка стал 9-летний мальчик.
И следом в голове всплыла фамилия – Кулаков. Имени не помнил, а вот фамилия отпечаталась в памяти. Поймали его только в 93-м, после пятой жертвы, которая каким-то чудом выжила и смогла описать преступника. Все жертвы они были мальчиками от 8 до 12 лет. Причём поймали вторично, впервые должны были поймать, кажется, этой осенью, но что-то пошло не так, и его отпустили. А эта мразь продолжила насиловать и убивать, в чём впоследствии чистосердечно признался, надеясь на снисхождение суда.
Как уже писали потом газеты, этот Кулаков уже был судим за растление малолетних, и его почему-то тянуло только на мальчиков. Проходил лечение в психбольнице, где провёл несколько лет. Выйдя, взялся за старое, только теперь начал ещё и убивать. Как его, поймав, отпустили? Что там пошло вкривь и вкось?