Метель
Шрифт:
ЛИЗАВЕТА(Ивану). Ездил насчет механика-то?
ИВАН. Я, мамань, у ихнего дворника справлялся. Пришлось сунуть трешечку.
ЛИЗАВЕТА. Привыкли сорить, обчественные! А на трешечку-то сутки лошадь в деле прокормишь. Жулик, небось?
А сама посмотрела на дверь, и все туда посмотрели за нею.
ИВАН.
САРПИОН. А что насчет полу-то?
ИВАН. Лиховат. Так и лущит на обе стороны. Даже попадью одну со свояченицей… не пощадил!
ЛИЗАВЕТА. Дарма такого не надо. Экой всех невест у меня поточит. (И опять посмотрела на дверь.)
ЗИНОЧКА. Лизанька, покормить бы его напоследок. Может он не емши нонче!
ЛИЗАВЕТА(ворчливо). Осталось у тебя от обеда-то?
ЗИНОЧКА. Баранину, что ты привезла, варили. Самый навар на донышке-то.
САРПИОН(Ивану, негромко). Пошуми его, далеко не ушел.
ИВАН(оживленно). В один дух!.. Мальчишкой помню, как в деревню унтером еще наезжал. Два георгия на грудях имел!
Убегает, на ходу застегивая полушубок.
ЛИЗАВЕТА(Зиночке). Тащи пока еду-то, да Зойку послушай по дороге.
ЗИНОЧКА(слушает у двери). Видать, заснула.
ЗИНОЧКА уходит.
ЛИЗАВЕТА(Сарпиону). Поговорил с женщиной-то? Износу ей нет, кто понимает.
САРПИОН. Очень мы друг дружке понравились. Оглядеться на масленой приедет. За пиджак меня отчитала — ровно веником отходила, очень приятно.
ЛИЗАВЕТА. Постом окрутим, чтоб к севу и чаду не осталось.
Иван вернулся.
ИВАН. Идет! (Скидывая полушубок, возбужденно.) Выхожу — а он приткнулся в уголочек и картуз грызет. Эх, до чего люблю посмотреть, как человека кормят. (В дверь.) Ты входи, Порфирь Петрович, ты нас не бойся!
ПОРФИРИЙ входит.
ЛИЗАВЕТА. Поешь горяченького-то, враг разноглазый. (Окриком.) Стоя, что ли, есть-то станешь?
Он присаживается к столу, потирая красные руки.
Э-эх, и на варежки себе не заработал!
ПОРФИРИЙ. Они там не нужны, тетя Лиза.
ЛИЗАВЕТА(Ивану). Дай ему свои. У меня дома вторая пара лежит.
ИВАН кладет возле Порфирия огромные, расшитые цветными шерстями, рукавички. ЗИНОЧКА вносит большую миску щей с куском мяса; валит пар.
САРПИОН(Зиночке, деловито). Ложку ему дай, а я пока хлебушка нарежу.
ЗИНОЧКА за спиной Порфирия показывает Лизавете графинчик, та грозит перстом. ПОРФИРИЙ приступает к еде. Упала вилка, ИВАН поднимает. Все очень довольны, все чем-нибудь заняты.
ЗИНОЧКА. Не торопись, не отымем.
ИВАН(Порфирию, показывая белые зубы). Ну, как, подходяще?
САРПИОН(сурово). Чево! Наша баранина в Москве известна.
ЛИЗАВЕТА. Да отвернитесь, бесстыдники… уставились в рот голодному человеку!.. Где же ты скитался-то, отступник?
ИВАН. Везде, не мешай ему, мамань!
САРПИОН. Его жизнь прописать, целый альбом нужно!
ИВАН(стоя, облокотись на стол). В Америке не бывал, Порфирь Петрович? (И опять зубы блеснули в улыбке.) Сказывают, там-то на ходу быка жарят. Заливают, поди, а?
ПОРФИРИЙ(внезапно, кладя ложку). Только вы меня не бойтеся. У меня документ выдан. За подписями. (И в молчании начинает суетливо рыться в карманах.)
ЗИНОЧКА. Ешь, ешь, простынут.
ЛИЗАВЕТА. Нам-то нечего бояться, мы дома у себя. (Вдруг.) А ну, покажи свои подписи!
ПОРФИРИЙ отдает бумагу. Он ждет, стоя, пока ЛИЗАВЕТА и САРПИОН с ИВАНОМ , из-за ее плеча, исследуют документ.
ИВАН(на ухо). Ты, мамань, перво дело на печать гляди. Ежели с воска, там жирок кругом видать.