Метка смерти
Шрифт:
— Ну вот, — бесстрастным тоном заявила Джаз. — Перебирайтесь-ка сюда, и мы позаботимся, чтобы вам было хорошо и уютно. — Затем, подойдя к изголовью, она перевесила бутылочку капельницы на прикроватный штатив.
Лори не пошевелилась. Ее паника, возникшая из-за перевода в другое отделение, усилилась, когда она увидела полное имя Джаз. Страх буквально парализовал ее. Она ясно понимала, что Джаз могла быть тем самым убийцей.
— Давай, сестренка, — настаивала Джаз. Вновь подойдя к Лори сбоку, она посмотрела на нее в упор. — Надо переложить свой
Лори тоже посмотрела на нее, стараясь придать своему взгляду как можно больше дерзости. Это было единственное, что она, беспомощная, могла противопоставить этой грубиянке.
— Не хотите подчиняться — я позову Элизабет, и мы, так или иначе, переложим вас. Я не собираюсь долго уговаривать.
— Я хочу поговорить со старшей медсестрой! — воскликнула Лори.
— Неужели? — рассмеялась Джаз. — Она уже перед вами. Я и есть старшая. По крайней мере исполняю обязанности старшей, что в принципе одно и то же.
Лори охватывало все большее отчаяние. Она чувствовала, что попала в какую-то коварную паутину, в которой все больше и больше запутывалась.
— И что вам тут так не нравится? — Голос Джаз выдавал явную досаду. — Посмотрите, какая удобная кровать. Ее легко можно привести в любое положение, какое вам только заблагорассудится. И телевизор у вас есть, и кувшин для воды — воды в нем, правда, нет, поскольку вам после операции нельзя. А вот и кнопка, чтобы вы могли вызвать нас — ваших слуг… Тут все удобства, просто как дома. Чего еще надо?
Невольно окидывая взглядом все, о чем говорила Джаз, Лори пыталась собраться с мыслями. На ночном столике стоял телефон! Она удивилась, как до сих пор не обратила на него внимания. Даже санитар упоминал о нем. Это было ее спасение. Стиснув зубы, Лори приподнялась на локтях и начала постепенно перемещаться на кровать, преодолевая дюйм за дюймом.
— Ну вот и хорошо, — отметила Джаз. — Вижу, что вы уже перестали упрямиться. Я рада, что нам обеим будет проще.
Как только Лори оказалась в кровати, Джаз перенесла отсасывающее устройство для дренажа. Расправив сложенное в ногах одеяло, она укрыла им Лори по грудь, затем проверила ее давление и пульс. Лори внимательно наблюдала за ней, но Джаз избегала ее взгляда.
— Ну вот, — сказала Джаз, взглянув наконец на Лори. — Теперь, похоже, все в порядке, кроме вашего пульса: он несколько учащённый. Я отойду к стойке и посмотрю, что вам прописано. Наверняка вам понадобится какое-то обезболивающее. Вам сейчас что-нибудь нужно или все нормально?
Лори удивлялась полному отсутствию обычного человеческого тепла в ее голосе и поведении. В общем-то не было ничего такого, на что Лори могла бы пожаловаться. Однако во всем ощущалась тревожная безучастность, усиливавшая ее смятение. Эта Джазмин Ракоши была явно странной.
— Вы что, язык проглотили? — с кривой усмешкой спросила Джаз, разводя руками. — Меня это устраивает. Не хотите говорить — не надо. Честно говоря, мне так даже проще. Передумаете — нажмете на кнопку вызова. Но учтите: когда созреете, я
Напоследок улыбнувшись — как показалось Лори, нагло и безразлично, — Джаз вышла из палаты.
Осторожно, стараясь делать как можно меньше движении, Лори через бортик кровати дотянулась до телефона. Однако это заставило мышцы ее живота напрячься и вызвать резкую боль. Стиснув зубы, она перетащила телефон с прикроватного столика на кровать. Поставив его рядом с собой, она, преодолевая слабость, пыталась вспомнить номер сотового телефона Джека. Через несколько мгновений номер всплыл в ее памяти. Она схватила трубку и поднесла к уху.
Ее сердце замерло. В трубке была тишина! В надежде услышать знакомый звук она отчаянно нажимала на кнопки, но телефон молчал. В полном отчаянии она нажала на кнопку вызова медсестры.
Показать кардиограмму Собжик одному из штатных врачей больницы казалось хорошей идеей, однако Джек не учел, что врач мог быть занят. Когда они с Ширли прошли в отделение больницы, выяснилось, что доктор Генри Ву проводил зондирование. И Джеку пришлось снова вышагивать по коридору, то и дело поглядывая на часы. Ширли терпеливо ждала. Если она и отметила возбужденное состояние Джека, то виду старалась не подавать.
Было уже почти три часа, когда Генри вышел к ним, снимая перчатки и маску. Он оказался мужчиной азиатского типа — кругленьким, с гладкой кожей, с темными, коротко стриженными волосами. Когда Ширли представила их друг другу, он ответил Джеку энергичным рукопожатием. Ширли коротко описала проблему, и Джек протянул ему страницу из медицинской карты Собжик с фрагментом кардиограммы.
— Так-так, — произнес Генри, с улыбкой кивая. — Очень любопытно. Это все, что у вас есть?
— К сожалению, да, — ответил Джек. Он вкратце рассказал о неудавшейся попытке реанимации. И объяснил, почему любая догадка могла бы оказаться полезной.
— При таком малом количестве информации рискованно что-то домысливать, — заметил Генри, изучая фрагмент. Подняв голову, он взглянул на Ширли. — Может, выскажете нам ваши соображения, доктор Мэйранд?
Ширли вновь пересказала то, что уже говорила Джеку. Генри, слушая ее, одобрительно кивал. Потом поинтересовался, что она думает о причинах, которые могли бы спровоцировать подобную картину.
— Похоже, дело в проводящей системе, — начала Ширли, и далее вновь последовали научные термины.
Джек опять стиснул зубы. Он почувствовал, что у него вот-вот начнется истерика. Короткий монолог Ширли напоминал отрывок какой-то малопонятной лекции из его университетской программы. Потеряв терпение, Джек уже хотел заявить об этом, но Генри опередил его.
— Я думаю, доктора Стэплтона больше интересует, какой препарат мог бы вызвать картину, отраженную на этом отрывке ЭКГ. Я правильно понимаю, доктор Стэплтон?
Джек энергично закивал.
Несколько сбитая с толку, Ширли почувствовала себя неловко.