Метка смерти
Шрифт:
После того как официант удалился, вновь оставив их наедине, Джек внимательно посмотрел на Лори. Опустив голову, она сосредоточенно поправляла свою тарелку и приборы, и без того безупречно расставленные на столе. Джек почувствовал, что она напряжена и что их короткая заминка в разговоре постепенно превращается в неловкую затянувшуюся паузу. Немного поерзав на стуле и оглянувшись вокруг, он убедился, что на них никто не обращает внимания, и решил прервать молчание.
— Когда бы ты хотела поговорить о том важном, что касается только нас с тобой и никого больше? Во время закусок, основных блюд или
Лори подняла голову. Джек пытался понять, что выражали ее зеленые с голубыми белками глаза, но так и не понял. Была ли это злость или мучительная тоска? Мысленно он уже перебрал все, о чем она могла ему сказать, — начиная с того, что ей хотелось бы все исправить, как говорил Лу, и кончая тем, что она связывает себя узами брака со своим дружком с французской фамилией.
— Если это не покажется тебе слишком большим запросом, я бы хотела, чтобы ты по возможности воздержался от своих шутливых комментариев. Ты ведь заметил, что я не очень люблю эту твою манеру, и по крайней мере мог бы проявить некоторое уважение.
Джек глубоко вздохнул. Отказаться от своей наиболее действенной психологической защиты в ситуации, когда она ему, возможно, окажется наиболее необходимой, было для него серьезным условием.
— Попробую, — ответил он. — Но я уже совершенно потерялся в догадках.
— Во-первых, хочу тебе сказать, что вчера я узнала о наличии у себя маркера BRCA 1.
Джек смотрел на женщину, с которой у него еще совсем недавно были самые близкие отношения, и странные мысли проносились в его голове. Наряду со вспыхнувшими в нем сочувствием и беспокойством он испытал неожиданное и, как он сам осознавал, недостойно эгоистичное чувство облегчения. Он понимал, что лично ему гораздо проще пережить проблему с BRCA, чем возможную новость о том, что она выходит замуж.
— Ты так и будешь молчать? — спустя некоторое время спросила Лори.
— Прости! Я как-то немного растерялся. Я искренне сожалею о том, что так случилось. С другой стороны, думаю, лучше об этом знать, чем находиться в неведении.
— На данный момент я в этом не уверена.
— А я уверен. И у меня нет ни тени сомнения на этот счет. Я думаю, что пока это лишь означает, что ты должна относиться к себе более внимательно и каждый год делать маммограмму и магнитно-резонансную интроскопию. Не забывай, что у твоей матери, от кого ты и унаследовала мутационный ген, не было этих проблем, пока ей не перевалило за восемьдесят.
— Да, это верно, — ответила Лори, соглашаясь с тем, что в словах Джека прозвучал разумный довод. Ее лицо заметно просветлело. — И у моей бабушки по материнской линии рак груди развился тоже только после восьмидесяти. А у моих семидесятилетних теток вообще нет таких проблем — по крайней мере пока.
— Ну вот, — подхватил Джек. — С разумной долей уверенности я мог бы предположить, что развитие болезни наиболее вероятно после восьмидесяти.
— Возможно, — ответила Лори, несколько поумерив свой оптимизм. — Однако существует еще и повышенный риск развития рака яичников.
— У вас в семье было такое по чьей-нибудь линии?
— Да что-то не припомню.
— Вот и прекрасно!
— Вероятно, — неуверенно согласилась Лори, вновь поправляя столовые приборы.
Джек сделал очередной глоток холодного
В этот момент появились заказанные ими салат и кальмары. Официант подал блюда, поправил приборы на столе и, убрав крошки, удалился. Он не наседал на них по поводу заказа основных блюд, и именно эта деликатность всегда нравилась Джеку в «Элиосе».
Попробовав кальмары и отхлебнув пива, Джек слегка кашлянул. Словно из суеверия ему не хотелось задавать этот вопрос, но его угнетала неизвестность.
— Ты сегодня вечером хотела еще о чем-то со мной поговорить, или речь шла только о проблеме BRCA 1?
Положив вилку, Лори посмотрела Джеку в глаза.
— Нет, есть кое-что еще. Я хотела сказать тебе о том, что беременна.
Джек поперхнулся, и его голова слегка склонилась набок, словно в нее попал, а потом отскочил мяч. Не сводя с Лори глаз, он поставил свой бокал на стол. Новость о беременности Лори была, пожалуй, самым неожиданным из всего того, что он предполагал услышать. Он вновь прокашлялся.
— И кто же отец? — спросил Джек.
Лицо Лори мгновенно помрачнело, словно летнее небо перед нежданной грозой, и она так резко встала из-за стола, что опрокинула свой стул. От этого грохота в ресторане тут же воцарилась непривычная тишина. Она швырнула салфетку на стол, угодив ею прямо в салат, и направилась к выходу из зала. Поначалу опешив от такого бурного всплеска эмоций, Джек быстро пришел в себя и успел схватить Лори за локоть. Она попыталась вырваться, но Джек держал ее довольно крепко и не отпустил. Раздувая ноздри, она гневно взглянула на него.
— Прости! — выпалил Джек и поспешно добавил: — Не убегай так! Нам необходимо поговорить. Я ляпнул глупость, прости!
Лори вновь попыталась высвободиться, но уже с меньшим рвением.
— Прошу тебя, сядь! — Джек говорил негромким, успокаивающим голосом.
Будто внезапно очнувшись от неожиданного затмения, Лори обвела глазами зал и увидела, что посетители, глядя на нее, словно замерли в ожидании. Взглянув на Джека, она кивнула и вернулась к столу. Тут же, как по волшебству, возник официант и, поправив ее стул, унес салат с салфеткой. Лори села, и в этот же момент зал ресторана привычно ожил, будто ничего не произошло. Люди привыкли к разного рода неожиданностям и воспринимали их довольно естественно.
— Когда ты об этом узнала?
— Я заподозрила вчера, а сегодня утром это подтвердилось.
— Ты расстроена?
— Разумеется, я расстроена. А ты — нет?
Кивнув, Джек задумался.
— И как ты намерена поступить?
— Ты имеешь в виду, собираюсь ли я оставить ребенка? Ты это имеешь в виду в своем дурацком вопросе?
— Лори, мы с тобой пытаемся все обсудить. Не надо так злиться.
— Твой вопрос задал этот тон.
— Несомненно. Однако, учитывая то, что в последнее время у тебя — как по крайней мере выглядело со стороны — был бурный роман, мой вопрос может показаться не таким уж неуместным.