Методология экономической науки
Шрифт:
Предлагаемая вниманию читателя книга «Методология экономической науки» состоит из четырех основных частей. Первая часть — это краткий и весьма полезный для экономиста очерк философии науки, из которого автор извлекает свой методологический идеал развитого (sophisticated) фальсифи–кационизма. По ироничному признанию самого автора, она задумывалась как «детское пособие по последним тенденциям в философии науки». Хотя при желании ее можно использовать как «курс ликвидации безграмотности» в данной области, по стилю она больше напоминает не учебник, а традиционный платоновский диалог: начиная свой рассказ с рассмотрения основных черт традиционного взгляда на философию науки, Блауг умело избегает присущей историкам науки самоуспокоенности, представляет каждую из методологических проблем — симметрию прогнозирования и объяснения, демаркацию между наукой и ненаукой у Поппера, проблемы познания при использовании индукции и статистическом выводе — как неоконченный спор, не изрекая истин в последней инстанции. Мы могли бы выразить его идею, перефразируя Черчилля: «развитый фальсификационизм — это худшая методологическая установка, если не считать всех прочих».
Вторая часть книги, пожалуй, наиболее близка к тому, что можно было бы назвать учебником. Она представляет собой очерк истории экономической методологии,
Наибольший интерес, на мой взгляд, представляет третья часть книги, в которой Блауг с точки зрения принятых им методологических принципов оценивает различные области современной неоклассической теории и останавливается на том, в какой мере в них генерируются эмпирически опровержимые положения, объясняются новые факты. В некоторых описанных Блаугом областях (а надо сказать, что его перечень содержит основные из них) за последнее десятилетие произошли значительные изменения и его оценка ситуации несколько устарела (это относится, например, к теориям международной торговли, новым эндогенным теориям экономического роста и проч.). Но со времени выхода второго издания «Методологии экономической науки» (1992) не появилось столь масштабной и последовательной методологической оценки основных областей неоклассической теории. Наконец, последняя, четвертая часть книги представляет собой послесловие, критически оценивающее состояние как основного течения, так и альтернативных подходов в экономической теории.
В целом книга Блауга будет чрезвычайно полезна для преподающих и изучающих экономическую теорию в российских университетах, поскольку в нашей стране отсутствует традиция научных исследований в рамках неоклассического подхода, и преподавание в вузах ведется преимущественно людьми, знающими лишь учебники. В учебниках же не уделяется внимания границам применения теории и обоснованности ее выводов. Поэтому студент может либо воспринять науку некритически, как некое божественное откровение, либо, что более вероятно, столкнуться с очевидными противоречиями между теорией и фактами и сделать скоропалительный вывод о том, что его учили не тому, что нужно. Хорошие книги по методологии науки, к которым безусловно относится монография Марка Блауга, позволяют восполнить этот пробел в нашем экономическом образовании.
В. С. Автономов, член–корреспондент РАН
Предисловие
Первое издание этой книги вышло в 1980 г. С тех пор появились семь основательных учебников, три хрестоматии, аннотированная библиография и, конечно, сотни статей, посвященных экономической методологии, — не так уж плохо для каких–то десяти с небольшим лет интеллектуальной активности в относительно второстепенной области экономической науки [1] .
1
Предлагаю перечень вышедшей литературы в хронологическом порядке, перечисляя исключительно книги: Katouzian H. Ideology and Method in Economics (1980); Samuels W.J. (ed.). The Methodology of Economics. Critical Papers from the Journal of Economic Issues (1980); Pitt J. (ed.). Philosophy in Economics (1981); Caldwell B.J. Beyond Positivism. Economic Methodology in the Twentieth Century (1982); Stegmuller W., Balzer W. and Spohn W. (eds.). Philosophy of Economics (1982); Boland LA., The Foundations of Economic Method (1982); EichnerA.S. (ed.). Why Economics Is Not Yet A Science (1983); Coats A.W. (ed.). Methodological Controversy in Economics: Historical Essays in Honor of T. W. Hutchison (1983); Marr W.L. and Raj B. (eds.). How Economists Explain. A Reader in Methodology (1983); McKenzie R.B. The Limits of Economic Science (1983); Caldwell B.J. (ed.). Appraisal and Criticism in Economics: A Book ofReadings (1984); HausmanD.M. (ed.). The Philosophy of Economics: An Anthology (1984); Wiles P. and Routh G. (eds.). Economics in Disarray (1984); Klant J.J. The Rules of the Game: The Logical Structure of Economic Theories (1984); Weintraub E.R. General Equilibrium Analysis (1985); Mingat A., Salmon P. and Wolfelsperger A. Methodologie economique (1985); McCloskey D. The Rhetoric of Economics (1985); Dow S.C. Macroeconomic Thought. A Methodological Approach (1985); Lawson T. and Pesarian H. (eds.) Keynes' Economics: Methodological Issues (1985); Boland L.A. Methodology for a New Microeconomics (1986); O'Sullivan P.J. Economic Methodology and Freedom to Choose (1987); Pheby J. Methodology and Economics: A Critical Introduction (1988); de Marchi N. (ed.). The Popperian Legacy in Economics (1988); Boland L.A. The Methodology of Economic Model Building: Methodology After Samuelson (1989); Roy S. Philosophy of Economics (1989); Redman D.A. (ed.). Economic Methodology. A Bibliography (1989); Glass J.C. and Johnson W. Economics. Progression, Stagnation or Degeneration? (1989); Redman D. A. Economics and the Philosophy of Science (1991); Gordon S. The History and Philosophy of Social Science (1991).
Поток
Сначала я амбициозно намеревался чуть ли не удвоить объем прежней книги, дополнив ее новыми главами о посткейнсианской макроэкономике, экспериментальной экономике, теории игр и кризисе в эконометрике, разрешившим спор между байесовой и классической теориями статистического вывода. Но в конце концов интеллектуальная лень и нежелание бросаться туда, куда поостереглись бы вступать даже ангелы, привели к появлению этого второго издания, которое лишь незначительно превышает по объему и отличается по содержанию от первого. Я дополнил свое рассмотрение теории общего равновесия, теории международной торговли Хекшера–Улина, монетаризма и новой классической макроэкономики, а также добавил новую главу о постулате рациональности как «твердом ядре» основного течения экономической мысли. В основном, однако, новое издание представляет собой все ту же книгу, что и старое. Амбициозные добавления, которые я надеялся сделать, оставляю для другой книги.
Теперь позвольте еще раз сформулировать центральную мысль моей книги, сравнив свой собственный подход к методологии экономической науки с подходом Брюса Колдуэлла, который содержится в его книге «За пределами позитивизма» [2] . Наши книги демонстрируют удивительное единодушие по многим ключевым вопросам экономической методологии: методология — это не просто яркое название для «методов исследования», а изучение связи между теоретическими концепциями и обоснованными выводами о реальном мире; в частности, методология — это та ветвь экономической науки, где мы рассматриваем способы, которыми экономисты обосновывают свои теории, и приводимые ими причины, по которым они предпочитают одну теорию другой. Методология одновременно является описательной («вот что делает большинство экономистов») и предписывающей дисциплиной («вот что экономисты должны делать, чтобы продвинуть свою науку вперед»). Наконец методология не дает механического алгоритма ни для построения, ни для обоснования теорий, и этим она больше напоминает искусство, нежели науку. Мы также сходимся в том, что экономические теории рано или поздно нужно сравнивать с фактами реального мира, и это — окончательный критерий истины, но эмпирическая проверка столь трудна и неоднозначна, что мы вряд ли сможем найти много примеров экономических теорий, решительно отвергнутых в результате многократных эмпирических опровержений (несмотря на это, как мы увидим, существуют поразительные примеры таких случаев). Тщетно искать эмпирический аналог каждой используемой теоретической концепции — такая цель попросту недостижима, но мы можем осуществить косвенную проверку, анализируя совокупность основополагающих концепций конкретной теории и выводя из них следствия, касающиеся некоторых явлений реального мира. Это не означает, однако, что предсказания важны сами по себе, независимо от того, насколько «реалистичны» допущения. Экономические теории нельзя считать инструментами, позволяющими точно предсказывать экономические события, — это просто попытки раскрыть причины и отыскать движущие силы в экономической системе.
2
Последующие рассуждения во многом повторяют мои «Комментарии» к книге Уайлза и Рута (Wiles P. and Routh G., 1984, p. 30—36).
Впрочем, на этом согласие между нами и заканчивается. Я привожу доводы в пользу фальсификационизма, определяемого как методологическая позиция, согласно которой теории и гипотезы считаются научными тогда и только тогда, когда сделанные на их основе прогнозы, по крайней мере в принципе, опровержимы, то есть когда они исключают всякую возможность каких–то определенных действий, состояний или событий. Я придерживаюсь этой точки зрения отчасти по эпистемологическим причинам, поскольку единственный способ узнать, что та или иная теория верна или, скорее, не ошибочна, — это проверить какой–либо следующий из нее прогноз о действиях, состояниях или событиях, а отчасти по историческим причинам, ибо научное знание всегда развивалось путем опровержения существующих теорий и построения новых теорий, устойчивых к опровержению. Более того, я утверждаю, что современные экономисты на самом деле разделяют методологию фальсификационизма: несмотря на некоторые расхождения во мнениях, особенно по поводу прямой проверки фундаментальных предпосылок, представители основного течения экономической мысли отказываются принимать всерьез любую экономическую теорию, если она не отваживается на определенные прогнозы экономических событий, и в конечном счете судят об экономических теориях по точности сделанных на их основе предсказаний. При этом, однако, я считаю, что в реальности экономисты не практикуют то, что проповедуют: их рабочая философия науки может быть метко охарактеризована как «безопасный фальсификационизм». Иными словами, я скептически отношусь к тому, что экономисты делают на самом деле, в противоположность тому, что они об этом говорят.
Колдуэлл, со своей стороны, сомневается, что фальсификационизм является методологией, которую можно рекомендовать: по его мнению, правила фальсификационизма столь строги, что при их последовательном соблюдении жизнеспособной оказалась бы лишь небольшая часть экономических теорий. К тому же, он почти не видит признаков того, чтобы экономисты на деле прибегали к фальсификационизму даже в его «безопасной форме». Он отстаивает «методологический плюрализм», исповедует принцип «пусть расцветают сто цветов», полагая, что различные школы в экономической теории можно критиковать только изнутри, то есть в рамках признаваемых ими же самими критериев. Но если все методологические стандарты считать равноприменимыми, придется признать допустимым любое теоретизирование. С ультралиберальной позиции «методологического плюрализма» не является очевидным даже то, почему мы должны требовать, чтобы теории были логически непротиворечивы или утверждали что–либо определенное о реальном мире, что в конце концов подразумевает наличие возможности показать их ложность.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
