Метро 2033: Слепая тропа
Шрифт:
После принудительного первого раза, сопровождаемого плеском, визгом, руганью и мужским хохотом, обливаться на свежем воздухе ей, признаться, действительно понравилось. Ей вообще все здесь нравилось, хоть тоска по дому еще кусала сердце и, возможно, не оставит ее никогда.
Дойдя до колодца, девушка скинула с шеи полотенце, вставая на грубо сколоченный деревянный настил. Помедлив и набрав воздуха, опрокинула на себя один за другим два ушата ледяной воды, специально оставленных с вечера.
– Ух-х! – Лера зачесала волосы назад и принялась растираться полотенцем, чувствуя, как под кожей стремительно растекается жар.
– Доброе утро! – Показавшийся из-за угла дома Юрик оперся о деревянный заборчик. – Что делаешь?
– Привет. Зарядку.
– Заболеешь же! – испугался мальчишка.
– Не боись, – подражая его манере, ответила Лера. – На выпас?
– Угу.
– Хей, Зверик!
По прибытии на острова жители Пионерска не сидели без дела. Работа помогала быстрее сблизиться с местными и легче переносить адаптацию на чужой земле и в незнакомом климате. Большая часть переселенцев не видела неба почти двадцать лет – они плакали, смеялись, боялись, но учились жить заново. Пополнилась местная библиотека, школы и детский сад. Рукастые сразу нашли себе ремесла и занятия по вкусам и умениям, не остались в стороне и старики – ленивых и неумех в покинутом ныне бункере ВМФ не водилось.
Молодежь тоже участвовала как могла. Юрик среди прочих вызвался пасти одну из многочисленных овечьих отар, чем чрезвычайно гордился – грудь колесом, разве что не лопался от важности. Обитатели Фарер только посмеивались в ус. Уходить далеко новоиспеченному пастуху запрещалось – пока мальчик осваивался, отара всегда была на виду.
Зато в помощники мальчишке подарили щенка бухунда, которого находившийся на седьмом небе от счастья Юрик незатейливо окрестил Зверик. Щенок мужал, но еще не «вошел в холку», и выглядела эта парочка подростков – человек и собака – весьма подходящими друг другу.
– Реально простудишься, – озабоченно предостерег мальчишка. – Еще твой заругается.
– Мой?
– Муж.
Ах, это он про Мигеля, поняла девушка. Сразу после свадьбы отношение Юрика к ней заметно изменилось. Если раньше они запросто могли посмеяться над какой-нибудь шуткой или повспоминать совместные проделки, то теперь мальчишка явно замкнулся. Но появлялся в самый неожиданный момент, стоило Лере и Мигелю остаться наедине, словно подкарауливал их. При этом старательно избегал называть мужа по имени, хотя Мигель хорошо к нему относился и пытался подружиться. Продолжая растираться, Лера отметила, что перестала стесняться младшего приятеля. Время? Или замужество? Господи, Юрка же еще ребенок. Да нет, какой он нафиг ребенок. Вон, догонит скоро уже. И неужели он думал… А вот, получается, думал. Чего еще стоило ожидать, когда они все время маячили друг у друга на виду. Считай, выросли вместе.
– Все еще ревнуешь?
– Чего сразу «ревнуешь», – смутился Юрик и, насупившись, поправил пастушье кепи. – Так. Просто. Холодно же.
– Забей. Не сахарная, не растаю. Дядя Миша заставил.
Поначалу Лера жутко боялась слечь, даже почувствовала, как начинает першить в горле. Но после жгучей рюмки перцовки, «для профилактики» налитой дедом и словно наждаком ободравшей нутро, желание выискивать у себя болячки резко отпало.
«Это все пси-хо-со-ма-ти-ка», – усмехнулся Батон, постучав пальцем ей по лбу.
И Лера послушалась, испугавшись непонятного слова. Еще не хватало заразы с непроизносимым названием. А через пару дней действительно ощутила прилив сил, который особенно чувствовался после тренировки. Век живи, век учись.
– Ну, ему виднее. – Юрик посмотрел на далекую кромку леса. – А тут муты есть? Говорят, ты их видела.
– Тебе зачем? – улыбнулась Лера, ставя ногу на бортик колодца и вытирая голень.
– Вы же не зря с Батоном снова тусуетесь, – ответил Юрик и как бы между делом ввернул: – Да и не помешает знать о возможной опасности, я ведь пастух, мало ли. Позавчера первую овцу постриг, круто, да?
– Круто, – согласилась Лера. – Бррр! Все, замерзла.
– Ладно, увидимся.
– Давай.
– Пока.
Юрик окликнул Зверика, а Лера побежала в дом. На крыльце она помедлила, глядя на удаляющегося мальчика и носящуюся вокруг него собаку. Юрик что-то неумело насвистывал, помахивая погонной палкой, на его плече покачивалась сетчатая котомка с молоком, луком, куском овечьего сыра и краюхой хлеба, которые собрала мать.
Может, это действительно дом, подумала Лера, и в мире есть еще места, где мальчик и собака могут просто идти по нормальному полю под чистым небом, дыша чистым воздухом, чтобы пасти нормальных овец. И не думать, когда их съедят или окончательно одолеет тубер или цинга. Нет никакой войны, горя, радиации, чудовищ и бесконечных смертей. Все живы. Это был просто длинный, отвратительный горячечный сон. А теперь они все проснутся.
Конечно, здесь не совсем чисто, но все-таки.
Лера оглянулась на пеструю россыпь крыш в долине, из труб которых тут и там поднимался сизый дымок. Может, действительно все было не зря. Она улыбнулась. Как будто так было всегда, и она с рождения жила свободным человеком. Только сейчас Лера по-настоящему поняла, чего была лишена все эти годы. Все они, все человечество. Обычной замечательной простоты, для уничтожения которой потребовалось создавать сложные и чудовищные машины. И как здорово, что среди этих осколков еще что-то осталось. Пусть маленькое и не всем доступное, зато настоящее.
Из деревни долетел перезвон колокола, и девушка скользнула за дверь.
К маяку подошла, когда совсем рассвело. Батон, конечно, уже дежурил.
– Завтрак!
– А вот и наша попадья, – приветствовал охотник, когда Лера с Чучундрой на плече выбралась на обзорную площадку.
– Я же просила, – нахмурилась девушка, снимая рюкзак.
– Так я чин по чину, Степанова-Санчес. Назвалась груздем, полезай… Здорово, хвостатая.
– Ешь, пока теплое. – Вытащив из рюкзака снедь, девушка села на скамью рядом с Батоном. На коленях у него лежал бинокль, расчехленная СВД была прислонена к стене рядом.
– Благодарствую. Я только вечером домой забегал. Димон сейчас на стройке с остальными, а Женька знает, что ты есть, в случае чего.
– Новостей нет?
Взяв котелок с дымящейся кашей, охотник покачал головой.
– Как успехи?
– Навернулась в овраге у Мертвого. Растяжка, представляешь? И откуда она только взялась.
– Растяжка? – Батон удивленно почмокал губами. – Вот новости, ничего себе.
– Не в курсе?
– Кто – я? – Охотник невинно указал вилкой себе на грудь. – Понятия не имею.