Метро 2033: Спящий Страж
Шрифт:
Вернувшись со смены, именинница не поверила глазам. На столе лежало самое настоящее укулеле – маленькая гитара, о которой девушка мечтала с тех самых пор, как увидела в старом музыкальном журнале. Прежде пыталась освоить обычную, но короткие пальцы с трудом брали даже самые простые аккорды, а о баррэ пришлось забыть сразу.
Схватив подарок, Кроха тут же взялась за дело. Быть может, теперь изгой станет душой компании? Умелых гитаристов уважает все метро. Вне себя от счастья, она поспешила в кабак, где вечерами собиралась молодежь. Хотелось поскорее заявить о себе, стать заметной и в кои-то веки завести друзей.
– Крутая балалайка, – похвалил паренек по имени Роман – высокий и светловолосый. –
Ребята засмеялись. Девушка зарделась и опустила взгляд.
– Хорошо, когда пахан – сталкер, да? У нас таких штук никогда не будет. Сыграешь?
– Да я… не очень…
– Давай, научу.
Арина вскинула голову и с трудом подавила улыбку. Неужели свершилось?
– Все просто, – Роман положил деку на колено. – Гляди.
Взмах, удар – и две нижние струны лопнули. Парень посмотрел на них и с притворным огорчением произнес:
– Вот незадача. Но ничего, батон новые достанет.
Под смех собравшихся укулеле грохнулась к ногам.
– С днем рождения, малыш! Чего такая грустная?
Спас был, как всегда, румян, улыбчив, и походил на Деда Мороза без бороды. Дочь протянула ему гитару и обреченно подперла щеку кулаком.
– У меня никогда не будет друзей.
– Как это не будет? – удивился отец. – А я?
Девушка вздрогнула и шумно втянула спертый воздух. Она лежала на высокой мягкой кровати, под потолком мерцал плафон. Выбравшись из-под одеяла, Кроха распахнула штору. Док сидел на прежнем месте, на полочке перед ним заметно прибавилось пустых бутылок. Из одного бокала врач пил сам, второй накрыл кусочком грибного хлебца.
– А, это ты… – Семен едва ворочал языком.
– Долго спала?
Он нервно дернул плечом.
– Около часа. Не переживай, солнце, теперь можешь спать, сколько захочешь. Никаких сирен, никаких свиней! Я о тебе позабочусь… Я обещал!
– Куда пошел Спас?
– Куда-куда… Какая уже разница? Мы с тобой вдвоем остались. Влад был мне как брат! Так что дядя Сема все устроит. Будешь королевой ходить, – Док залпом выдул напиток и плеснул еще. – Красавица моя… Присядь поближе, я тебя утешу… Понимаю, каково сейчас. Сердце, – хлопок по груди, – обливается.
– И все же, где он?
– А! – старик махнул рукой. – Сказал, на кладбище пора. Пробил, понимаешь ли, его час. Или не на кладбище? На что-то такое… похожее. С похоронами связанное. Да, определенно так…
– На Погост?
– Точно! Говорят, туда сталкеры помирать ходят. Но ты не волнуйся, радость моя. Все у нас будет хорошо. Я хоть и не молод, но сил полно, – он подмигнул.
– Помянем?
– Отличная мысль! Ну, Влад, за тебя, братишка! Земля пухом! Или что там под Куполом вместо нее.
После третьего бокала врач откинулся на спинку и захрапел. Выждав немного, Кроха взялась за дело. В жилом вагоне ничего полезного для вылазки не нашлось: ни патронов, ни оружия. То ли зарыл в схроне, то ли все спустил на вазы и картины.
Обшаривая лазарет – полку за полкой, ящик за ящиком, она обнаружила небольшой самодельный конверт. Так бы и оставила, если бы не надпись: «Арине». Почерк отца узнала сразу. Помимо короткого письма, внутри оказалась блестящая гайка на медном проводе. Очень скоро девушка поняла, чья она и зачем нужна.
Арина, ты с детства мечтала быть бродягой, а я всячески запрещал. И не зря. Выход на поверхность – это русская рулетка с полным барабаном. Ты говорила, я тебя не уважаю, считаю слабой, недостойной. Что опекаю, как наседка, что не люблю. Это не так. Совсем не так. Поэтому и думать не позволял о сталкерстве. Моя доля – не романтика, не приключения и не забава. Это – ад на Земле. Я долго бегал от него, но удача не вечна. Цапнуло не пойми что, и через пару дней – конец. Не хочу, чтобы видела меня орущим и пускающим слюни. Запомни папку сильным, веселым и смелым.
Смелым…
Я не боюсь ни смерти, ни самой страшной твари, но побоялся сказать все лично. Побоялся увидеть твои слезы. Ты бы наверняка попыталась меня остановить, но я не могу уйти, как те бедолаги, что сутками вопят в лазарете. Пусть прозвучит напыщенно и глупо, но я жил как сталкер и умру как сталкер. Пойми, пожалуйста. И не суди.
И не потеряй гайку. Передай ее караваном на Алабинскую, добытчику по имени Егор Ежов. Помнишь его? Год назад он забрел к нам, так все девки со станции сбежались. Я спросил: «Нравится?», а ты покраснела и надулась. Еж – парень в целом положительный, но дюже странный. За ним должок, так что в обиду не даст. Ни одна вошь не тронет, а для меня это самое главное. Живи, как живешь, слушайся Дока и прости за все.
Кроха смахнула слезы и сунула бумажку в карман.
– Нет, папа. Ты скажешь это сам. Глядя в глаза.
Затем сгребла в цинковый тазик лекарства – в дороге пригодятся. Но у дверей резко развернулась и поставила обратно все, кроме баночки с обезболивающим. Таких еще три, людям хватит.
Перед уходом беглянка задержалась у высокого зеркала и едва узнала себя. Всего за пару часов осунулась пуще прежнего, аж венки на висках проступили, и обзавелась темными кругами вокруг глаз, как у енота. Несмотря на это, ее все еще выдавали длинные волосы и милая мордашка. Взятым со стола скальпелем нещадно обкорнала локоны цвета свежего имбиря и натянула шапочку до самых бровей. Зачерпнув горсть из пепельницы, выпачкала лицо и удовлетворенно кивнула отражению. В темноте туннелей легко сойдет за пацана – чумазого и тощего, как и все пацаны в метро.
Повертев гайку перед лицом, она шепнула:
– Ну, Ежик, не подведи. Мне очень нужна твоя помощь.
Арина рванула прямиком к схрону. Таиться больше не было смысла. Никто за ней не проследит и уж точно не накажет. Возможно, уже никогда.
Небольшой брезентовый рюкзачок лежал в выемке под перроном, надежно закрытый мраморной плитой. Все на месте, припасы не стащили. Промасленная коробка с дюжиной патронов, старый советский противогаз, запасные фильтры и сухой паек на сутки. Из снаряги – мешковатая химза и приснопамятные розовые сапожки. С таким набором если и можно куда сходить, то исключительно на тот свет. Но девушке было все равно. Опасная неизвестность снаружи пугала куда меньше одиночества в метро. К тому же, когда местные узнают о Спасе, ей вообще спуска не дадут.
Пытаясь надеть рюкзак, Кроха дважды промахнулась мимо лямки. Беглянке страшно хотелось упасть и завыть во всю глотку, но она прекрасно помнила любимую присказку отца – слезами горю не поможешь. Все эти годы она следовала чужим правилам. Но в жизни каждого человека непременно наступает миг, когда действовать приходится самому. И либо он переступает через себя и начинает новый этап, либо превращается в безвольного овоща, за которого все решают посторонние. Друзья, родственники, начальники, супруги. У всех нас два пути: грести против течения или плыть задом кверху. Второй выбор проще и спокойнее, но ведет прямиком в омут или болото. Первый гораздо сложнее, но если не надорвешься, выплывешь туда, куда сам захочешь. Арина с детства мечтала именно о таком. И вот выпал шанс, хотя девушка отдала бы все, чтобы он оказался не таким.