Метро 2033. Реактор-2. В круге втором
Шрифт:
Навстречу Зорину поднялась молодая белокурая девушка с короткой стрижкой и неестественно бледной кожей. «Дитя подземелья! – догадался тот. – Выросла уже внизу». На вид ей можно было дать от 20 до 25 лет. Относительно небольшой рост и тонкие черты лица делали ее даже миленькой. И только холодные, можно даже сказать, жестокие глаза говорили о том, что ее внешность крайне обманчива.
– Наш снайпер. Не смотри, что бледная и худая. – Девушка поморщилась. – Если что не так, в бараний рог скрутит, и хорошо, если живым оставит. Погоняло – Гюрза.
– Дайте, угадаю, – прервал Дима Пастора. – Потому что жалит больно.
Среди бойцов пробежал смешок.
– Вряд ли больно, – сказала Гюрза. Вот у нее голос оказался низковат для ее габаритов.
– Точно, – подтвердил Пастор, – зато один раз – и навсегда. А вот ее жало.
Гюрза протянула Зорину свою винтовку.
– Спорим, что ты такую тоже никогда не видел? – спросила она.
– Таких в матушке России, или что там от нее осталось, единицы, – почти с гордостью произнес Пастор. – По крайней мере, здесь я таких больше не видел. ВС-8. Разработали ее в 2011 году, только проходила полевые испытания в войсках. Не успели широко внедрить.
– И как? – спросил Дмитрий.
Гюрза только пожала плечами, а за нее ответил опять же Пастор:
– Она там чего-то доделала. Чего, сказать не могу, но бьет на километр без промаха. Сам видел. У нас же как в Отчизне? Прежде, чем пользоваться, надо доработать напильником. Иначе говно получится.
Вперед синхронно выступили двое парней. Молодые, тоже лет по 25, с такой же бледной кожей и с простыми, что называется, не обезображенными интеллектом лицами. Сразу же бросалось в глаза абсолютное отсутствие растительности у них на головах. Тусклый свет одинокого карманного прожектора отражался от лысых голов, как от зеркала. Оттого парни казались похожими друг на друга, словно близнецы.
– А это наша пехота. Братья, – подтвердил Пастор догадку Димы. – А так не скажешь, правда ведь?
Зорин удивленно посмотрел на командира. Не всегда было понятно, шутит тот или нет.
– А они чем необычным вооружены? – спросил он, чтобы сменить тему.
– Они вооружены обычными «калашами». Семьдесят четвертыми. Им и этого достаточно. Ты на них не смотри. С виду парни, конечно, неказистые. Мы их зовем Брат-1 и Брат-2, – Пастор по очереди указал на каждого, но Дмитрий так и не понял, чем они отличаются друг от друга. – Девяносто процентов тупости, зато десять процентов отличной боевой подготовки. Кроссворд они, конечно, вряд ли разгадают, но в экстремальной ситуации им цены нет. Сам готовил. Вот, собственно, и все.
Группа встала в ряд, словно на каком-нибудь смотре.
– Все на сто процентов подготовлены ко всему. Специалисты широкого профиля по стрельбе, разведке, диверсионной деятельности, рукопашному бою, военной электронике. Да, да, даже братья. Хотя ядерный чемоданчик я бы им не доверил. Вроде все.
В глубине помещения раздался еле слышный шум. Бойцы мгновенно замолчали. Зорину показалось, что напрягся даже Пастор.
– Ах, да, – пробормотал он. – Еще вот. Ну, тут ты, думаю, сам познакомишься. Некогда мне. Готовиться надо, а времени кучу потеряли.
Пастор начал озираться, словно пытаясь найти, чем бы ему срочно заняться. Остальные бойцы быстренько вернулись к чистке оружия и проверке амуниции. Про Диму словно все забыли, полностью погрузившись в насущные проблемы. Тот некоторое время с удивлением смотрел на несколько показушную деятельность вокруг себя, потом перевел взгляд в ту сторону, откуда раздался звук. Что там так напрягло даже бывалых бойцов? Зорину ничего не оставалось, кроме как пойти и самому посмотреть на это неведомое диво. Он осторожно двинулся вперед, ожидая увидеть что угодно – мутанта, зверя, чудо-юдо.
Каково же было его удивление, когда в темном углу он увидел девочку-подростка, одиноко сидевшую на ящике с патронами. Дмитрий даже внимательно огляделся, выискивая нечто опасное и ужасное. Ничего подобного не увидев, он на всякий случай заглянул за ящик – может, то, что испугало пятерых головорезов, прячется там? Но за ящиками тоже ничего не нашлось. Все это время, пока Зорин обыскивал угол, девочка внимательно следила за его действиями.
Ничего так и не обнаружив, Дмитрий уставился на нее. Некоторое время они молча разглядывали друг друга. У Зорина даже появилась мысль, что матерые диверсанты просто решили приколоться над ним. Проучить новичка и все такое. Ну, что может быть опасного в этой особе? Тщедушное тельце, настолько худое, что и без того маленький костюм был в нескольких местах перетянут ремешками, бледное личико, тонкие, плотно сжатые губы и ярко-голубые, казавшиеся огромными глаза. Эти глаза поразили Дмитрия больше всего. Они как будто затягивали внутрь, заставляя забыть обо всем окружающем, вызывая желание замереть и подчиниться хозяйке этих двух голубых озер, утонуть и раствориться в них. И в то же время они словно заглядывали в самую душу, раскрывая потаенные уголки сознания, выворачивая его полностью, выставляя на свет даже то, о чем Зорин и сам не подозревал.
Он тряхнул головой, отгоняя наваждение. Девочка тоже отвела взгляд в сторону.
– Привет, – произнес Дмитрий внезапно севшим голосом.
– Привет, – ответила худышка, отвернувшись и не поднимая глаз.
– Ты – член группы?
Она пожала плечиками.
– Вроде того.
– И что ты тут делаешь?
Девочка осмотрела пространство вокруг себя.
– Сижу.
Зорин начал чувствовать себя полным кретином.
– Нет, я имею в виду – что ты делаешь в группе? Почему ты здесь?
Собеседница ничего не сказала. Она смотрела в сторону, будто вообще не участвуя в разговоре. Когда Дмитрий понял, что девочка не собирается отвечать, он решил пойти другим путем. Черт с ней, пусть молчит. Все выяснится в свое время.
– Как тебя зовут?
Девочка сидела, отвернувшись, и Зорин не видел ее лица. Он уже подумал, что и этот вопрос она проигнорирует, но она еле слышно прошептала:
– Оксана.
Дмитрий облегченно вздохнул. Ну вот, какое-то подобие контакта налажено. Хотя на фига это ему? Чего он к ней пристал? Он не мог однозначно ответить на этот вопрос. Просто внезапно почувствовал некую необъяснимую внутреннюю близость к ней. Ощутил, что они похожи. Две одинокие, потерянные в этом жестоком мире души, пережившие не одно потрясение и не одну утрату. И если Зорин как взрослый, сильный мужчина, внутренне принимал тяготы и невзгоды своего нынешнего существования, то мысль о том, что эта юная девушка пережила за свою жизнь, пережила явно незаслуженно, заставляла его сердце болезненно сжиматься. Ему захотелось защитить ее. Защитить от всего – врагов, мутантов, голода, несправедливости.
– Сколько тебе лет?
Снова долгая пауза.
– Двадцать девять.
Дмитрий мысленно охнул. В окружавшем их сумраке он дал бы ей максимум пятнадцать. Плюс ко всему, еще этот явно большой для нее костюм химзащиты…
– Что ты делаешь здесь? – снова спросил он. – В группе?
Девочка опять промолчала, и Зорин понял, что этим вопросом нарушил некую границу. Ниточка, протянувшаяся было между ними, разорвалась. Дмитрий отступил на шаг.
– Ну ладно, я пойду. Тебе ничего не надо?