Меж зеркал воды и неба
Шрифт:
— Ты не представляешь, Ями, как хорошо и спокойно перебирать в пальцах эти разноцветные раковины и смотреть на волны.
Почему же не представляю? Очень даже представляю. Вот только не знала, что некоторым из шебутных белых тоже доступно такое состояние.
А еще, Аня, узнав о проходящей через наш дом трубе водопровода, уговорила меня купить стиральную машину. Дескать, "глупо было бы не использовать". Вообще-то не глупо. В деревне не случайно никто себе такого не ставит. Дорого. Даже не сама машина, а электричество, которое она кушает. Но я позволила себя уговорить. Почему? Перестав принимать таблетки еще в декабре, кажется, я добилась результата. Или правильнее сказать — Йен добился? Короче, у нас в семье ожидается пополнение. А впереди приезд этой художницы из Москвы, то есть стирка не только наших вещей, но и белья из домика. На эту тему я ничего не стала говорить Ане, просто согласилась "идти в ногу со временем" и обзавестись еще одним агрегатом, который установили на улице под навесом, рядком с ящиком-морозильником.
— Знаешь, Ями? У вас здесь очень красиво… — Аня сидит в плетеном кресле и перебирает мелкие ракушки в горсти. Я киваю.
— … но я только сейчас поняла — у нас, в тундре, тоже красиво. Особенно на рассвете, когда пятна белого ягеля кажутся розовыми.
— Скучаешь?
— Пожалуй, да.
— Ты скоро будешь у себя в тундре. Или хочешь уехать раньше?
— Раньше? Нет. Но и буду не скоро. Теперь уж не знаю когда.
— Почему?
— Понимаешь, я… получилась беременна, — удивленно так говорит.
— В смысле? Не поняла слова.
— У меня ребенок от Йена будет.
— Вот как? — Говорю, только чтобы что-нибудь сказать. А мысли в голове крутятся вихрем и ни одной умной. — И давно?
— Не знаю, возможно, еще с первого раза.
— Ты не предохранялась?
— Нет, как-то не подумала об этом.
Эх ты, Ями. "Старшая сестричка". А сама почему не подумала? Была уверена, раз таблетки европейские, то все белые должны лучше меня про них знать. Но Аня-то была девушкой… Очень хотелось постучать лбом об стенку. А потом холодными мурашками накатило понимание ситуации. Если Аня получила ребенка в начале января, он будет старше моего. Первый ребенок Йена. А сам Йен — тоже старший в семье. То есть, если у Ани мальчик, он, ни много ни мало — наследник рода. И она хочет уехать с ним куда-то в другую страну? Ой-и-и-и… Да мне духи предков никогда такого не простят! Прикрываю глаза. Спокойно, спокойно, дышать глубоко и медленно. Ничего еще не случилось, Аня пока не уезжает, есть время что-нибудь придумать. Медленно выдыхаю.
— И как это связано с тем, что ты не увидишь тундры?
— Просто. Этим летом я в экспедицию не еду, сижу в городе у родителей. Поскольку буду ходить с животом.
— А родители?
Аня пожимает плечами.
— Сперва отругают, что вот так, без мужа нагуляла. На самом деле будут довольны. Сами мне не раз говорили, достойных мужиков нынче нет. Ну и…
— То есть с родителями будет все хорошо?
— Думаю, да.
— Значит, ты сможешь поехать в свою экспедицию на будущий год.
— Нет. На будущий год мне надо будет кормить. И потом еще дома с ним быть лет до трех. Родители работают, значит, сидеть мне. А потом, через четыре года перерыва, кто меня в экспедицию возьмет?
— И ты потеряешь такую денежную работу, да еще которая тебе нравится? Так не хорошо.
— Угу. Потому раньше у меня и мысли не было заводить малыша. Но этот — Йена. Я последние дни думала и решила оставить. Так что о тундре теперь останется только скучать.
И тут меня понесло:
— Кажется, знаю, что делать. У меня ведь тоже ожидается, — кладу руку на живот.
— Ты? Тоже? Ну Йен постарался.
— Ага. Только я недавно. Так вот, привози нам своего следующей зимой. На двоих-то у меня молока должно хватить. И тогда сможешь поехать в свою экспедицию.
— А ты… будешь кормить чужого ребенка?
— Какой же он чужой, если он из нашего рода?
— Из вашего… или из нашего? Я-то тогда тут каким боком оказываюсь? Я тебе кто?
— Это тебе решать, кто ты нам. Пока ты мне кажешься… сестрой.
Аня надолго задумалась. Уставилась в никуда. Улыбнулась:
— Спасибо. Ты знаешь, я в детстве сильно жалела, что у меня нет ни братьев, ни сестер.
— Совсем нет? Почему?
— Ну, у нас так часто. Там, в городе, неудобно с детьми. Я бы, подумав, наверное, и не стала бы заводить своего вообще. Но раз уж случилось, пусть предки радуются.
Еще того не легче. Так у нее… ветвь рода прерывается? Ой-е… Тогда ее родители имеют больше прав на этого ребенка. А я хотела просто, чтобы детеныш считал своим домом наш, здешний. Провести обряд посвящения духам предков, и все. А так? Ладно, решения существуют. Слияние родов, в конце концов. Правда, это уже свадьба. А, неважно, что-нибудь придумаем. Главное, чтобы Аня не потерялась там, в своей Сайберии, приехала с дитем на будущий год. А для этого нужно побольше зацепок. Ее работа и тундра — хорошо, но мало.
— Аня, а почему неудобно? У вас же все богатые. Игрушки детям там всякие. Красивые. Я в кино видела.
— Ф-ф… игрушки. — Аня показывает на раскрытой ладони цветные ракушки. — Я, когда свое детство вспоминаю, помню, как мы в дикарей играли. И что старая трансформаторная будка — это скала, а фонарь — кокосовая пальма. Понимаешь? Нет, ты не понимаешь. Мы тогда еще бегали везде, а сейчас… У подруг дети, они сидят по домам взаперти, возятся с этими, как ты сказала, "красивыми игрушками", а на улицу ходят с мамой за ручку. Мне они кукол напоминают. Порою жутковато становится. Живые, не живые… А у вас тут дети играют везде. Без игрушек, да, и вот эти ракушки собирают и тебе за мелкую денежку приносят. Но это все равно детство. Я хочу, чтобы у моего ребенка детство было, так что, может, и поймаю тебя на обещании.
Улыбается. Так просто? Она же сама себя уговорила. Или… убедила себя еще раньше, потому и забыла предохраняться?
— Аня, я буду очень рада, если ты привезешь сюда беби.
— Да, я услышала. Но мне надо подумать. Спокойно и не здесь. В конце концов, он еще не родился. Вот когда будет, я решу и напишу тебе. Или позвоню. Вот что скажи: мне Йену говорить или нет?
Качаю головой. Сложный вопрос.
— Наверное, пока нет. Пока ты не решила, что вернешься. Ему будет очень тяжело знать, что где-то есть его ребенок, которого он никогда не видел.
— Думаешь, ему будет важно? Он обрадуется?
— Уверена.
— Хорошо, я пока не скажу. И вернусь, — она улыбается одними глазами, — пусть будет подарок.
Да, все так. И будет еще одно незавершенное, недосказанное. Еще одна ниточка, привязывающая ее к нам. А Йену я пока тоже говорить не буду. Скажу его отцу, пусть посоветуется с духами рода.
* * *
Электронное письмо от двадцать пятого апреля.
"Hi Аня,
Как у тебя дела? Как здоровье твое и родителей?