Между адом и раем
Шрифт:
Он слегка придерживал ее за руку и вел вниз по лестничному пролету. Она была босой и чувствовала ногами, что бетон влажный. Ночью шел дождь. Если она думает правильно, то три лестничных пролета означали, что они спустились на первый этаж. Если они спустятся ниже, попадут в подвал. Миновав три пролета, они повернули направо и снова начали спускаться вниз.
— Куда… куда вы ведете меня? — спросила Вики.
— Очень скоро увидите, сеньорита, — ответил Диас.
Теперь они шли по длинному коридору, и внезапно с обеих сторон раздался крик и свист. Еще она услышала стук, как будто оловянными чашками бьют о железные прутья. Было нетрудно представить ряд клеток с каждой стороны и понять реакцию заключенных, увидевших женщину в порванной сорочке.
Наконец они остановились, и майор Диас что-то сказал охране. В замке повернулся ключ, ее втолкнули в открытую дверь. Вики обдало волной холодного воздуха. Тонкая сорочка не могла защитить от холода. Кондиционер. Новое испытание. Испытание, от которого кровь стынет в жилах, подумала она, довольная, что все еще сохранила хоть какой-то запас юмора в этом жутком месте.
— Только расскажите правду, — резким шепотом сказал Диас ей на ухо. — И расскажите как можно быстрее. — Сказав это, он освободил ее.
— Muchas gracias, майор, — сказал другой голос. — Теперь вы можете идти. — Этот новый голос был бархатным и мелодичным. Она не знала, было это хорошо или плохо для нее.
— Добро пожаловать на Telaraca, — наконец сказал незнакомый мужчина. — Присаживайтесь.
— Где… — Она попыталась нащупать какой-нибудь предмет мебели. — Где, мм…
— Стул? Ах да. Три шага вперед, — произнес мужчина мягким голосом. Он говорил подчеркнуто монотонно.
Она сделала три осторожных шага, почувствовала под ногами мягкий ковер и протянула вперед обе руки. Нащупав деревянную спинку стула, она пододвинула его к себе и села.
— Вы можете снять повязку, — сказал мужчина.
Вики так и сделала, прищурившись от яркого света. В комнате было двое мужчин. Один — в униформе — сидел в большом кожаном кресле за столом. Другой — высокий в белом костюме — стоял у стола и рассматривал разложенные на нем фотографии. Позади него на стене висела большая живописная картина в массивной позолоченной раме. На полу лежал великолепный ковер. Она издала тихий вздох облегчения. Обстановка в этом месте вряд ли как-то сочеталась с полуночными криками.
Тогда стоящий мужчина вышел из-за стола и заглянул ей в лицо.
— Доброе утро, — сказал он по-английски. — Я безмерно счастлив видеть вас. Меня зовут Родриго. — Он улыбнулся. Его глаза потрясли женщину — они были полностью бесцветными. Из нагрудного кармана его изящного белого костюма торчали серебряные ножницы.
Вики подумала, что ее сердце сейчас разорвется: в памяти всплыло имя «Руки-ножницы».
— Как вас зовут? — спросил мужчина в форме, сидящий за столом, и она перевела глаза на него, пытаясь полностью сосредоточить взгляд на нем. Она решила не смотреть на безглазого.
Вики глубоко вздохнула и попыталась собраться с духом. Так или иначе, она должна выбраться отсюда живой. Она смотрела на человека за столом. Он задал ей вопрос. Какой же вопрос он задал?
Хотя он сидел, она видела: он высок и строен и одет в красивую униформу, увешанную наградами. Он был красив, почти как девушка. Его длинные темные волосы, тщательно убранные с высокого лба, были затянуты в «конский хвост». Длинные черные ресницы и излучающие угрозу серые глаза.
Он сцепил ладони, как-то по-паучьи опустив руки на обшитый кожей стол.
— Я задал вам вопрос. Как ваше имя?
— Извините. Меня зовут доктор Виктория Свит. А вас?
— Я — генерал Мансо де Эррерас. Как к вам здесь относятся, доктор Свит?
— Отвратительно.
Руки-ножницы улыбнулся на это замечание и снова подошел к столу. Он сел на край столешницы и продолжал перебирать фотографии. Время от времени он посматривал на нее своими чудовищными глазами и улыбался.
— Жаль. Мы стараемся предоставлять заключенным все услуги. Какая у вас специальность, доктор?
— Я педиатр. Я помогаю детям с нервными расстройствами. Еще пишу детские книги.
— Ах, так вы знаток человеческой психики. А я вот не имею никакой ученой степени, всю жизнь был военным. Правда, еще и политиком, что делает и меня неплохим психологом.
— Я могу задать вопрос? Почему я здесь, генерал?
— Вы что, сама хотите быть следователем?
— Я хотела бы знать, почему меня удерживают здесь против воли?
— Вы задаете простые вопросы, доктор. Очень хорошо для начала. Вы здесь потому, что вы — пешка.
— Я — пешка?
— Да. Пешка, возможно, чем-то напоминает королеву, но она все равно лишь маленькая пешка. Можно нам поиграть пешкой?
Вики сидела тихо, решая, как лучше всего играть в эту опасную игру. Только расскажите правду, говорил ей майор Диас. Она решила послушаться его.
— Вы держите меня здесь потому, что хотите использовать меня. Вероятно, для того чтобы добраться до Алекса Хока? — спросила Вики, глядя ему прямо в глаза. — Как вы намереваетесь сделать это?
— Очень хорошо! Наша беседа может окончиться довольно быстро, хотя начало мне уже нравится.
— Это хорошо, что быстро. Значит, время моего пребывания здесь можно значительно сократить, генерал. Когда вы отпустите меня?
— Если вы все сделаете так, как я скажу, и ваши усилия будут соразмерны требуемому результату, то вас освободят целой и невредимой.
— Вы даете мне слово?
— Моя милая сеньорита, у вас нет никакого выбора. Пешку в любой момент могут съесть, понимаете?
— Понимаю. В таком случае почему мы не начинаем?
— Да ради Бога!
Мужчина открыл ящик стола и положил на стол кассетный магнитофон и толстую газету.